Книга Чудо Сталинграда - Борис Соколов

Тем не менее, 9 января была предпринята еще одна попытка. Рокоссовский утверждал: «День и ночь мы продолжали передавать по радио условия капитуляции. Самолеты разбрасывали над территорией противника наши листовки с призывом к немецким солдатам и офицерам прекратить сопротивление. На роль парламентеров вызвались те же товарищи, что и накануне.

На этот раз события развивались несколько иначе. Утром 9 января нашим парламентерам удалось благополучно добраться до позиций противника, где в условленном месте они были встречены немецкими офицерами. Отказавшись вручить им пакет, парламентеры потребовали, чтобы их проводили на командный пункт. Туда они прибыли с завязанными глазами. На КП платки с глаз были сняты, и парламентеры предстали перед группой немецких старших офицеров. В присутствии наших посланцев один из офицеров доложил по телефону своему начальнику о прибытии советских парламентеров и о том, что они требуют передать пакет лично Паулюсу. Спустя некоторое время нашим парламентерам было объявлено, что командование немецких войск отказывается принять ультиматум, содержание которого ему известно из передач по радио. Парламентеры возвратились обратно. На этом закончилась попытка призвать немецко-фашистское командование к благоразумию. После нашего доклада Ставке об отклонении противником ультиматуме нам пожелали успеха в решении вопроса оружием».

10 января в 8:05 началась 55-минутная артиллерийская подготовка с использованием 7 тыс. орудий и минометов. В 9 часов пехота и танки пошли в атаку.

Но последнее советское наступление в Сталинграде затянулось на целых три недели, несмотря на то, что немцы испытывали острый недостаток боеприпасов и продовольствия. Однако им помогали укрепления, оставшиеся еще со времен советской обороны Сталинграда. А морозная и снежная погода мешала использовать авиацию для поддержки наступления и значительно замедляла темпы продвижения наступавших.

Рокоссовский вспоминал: «Хотя в результате мощного удара нашей артиллерии и авиации немецкая оборона на некоторых направлениях была подавлена на всю глубину первой позиции, уцелевшие вражеские подразделения упорно сопротивлялись. Местами противник вводил в бой свои полковые и дивизионные резервы, бросая их в контратаки при поддержке танков. Мы видели, с каким трудом пехота 65-й армии преодолевала укрепления врага. И все же, сопровождаемая отдельными танками и орудиями прямой наводки, находившимися в ее боевых порядках, она продвигалась вперед. Бой принимал затяжной характер, нашим войскам приходилось буквально прогрызать вражескую оборону. Огонь противника все усиливался. Нам, наблюдавшим за боем, несколько раз пришлось менять место, спасаясь от вражеских минометов, а дважды мы попали даже под пулеметный огонь. Но, несмотря на упорное сопротивление гитлеровцев, к исходу дня соединения 65-й армии на всем 12-километровом участке фронта сумели вклиниться во вражескую оборону на глубину до 5 км. Несколько меньшим был успех на левом фланге 21-й армии и на правом 24-й. На участках остальных армий продвижение было незначительным, но они своими действиями сковывали крупные силы противника, облегчая задачу соединениям, наносившим главный удар».

Насчет немецких контратак с помощью танков верится с трудом. Ведь к тому времени танков на ходу у окруженных не было из-за нехватки горючего. Как пишет немецкий историк Манфред Кериг, в тот момент «отсутствие горючего не позволяло уже маневрировать тяжелыми орудиями». Что уж тут говорить о танках.

Рокоссовский продолжал: «Мороз достигал 22 градусов, усилились метели. Нашим войскам предстояло наступать по открытой местности, в то время как противник находился в траншеях, землянках и блиндажах.

Требовалось поистине безгранично любить свою Родину, Советскую власть и люто ненавидеть врага, чтобы преодолеть эти грозные позиции. Выполняя свой долг, советский солдат сделал это. Траншею за траншеей, ДЗОТ за ДЗОТом брали бойцы. Каждый шаг вперед стоил крови».

Тут надо отметить, что немцы, практически лишенные продовольствия и зимнего обмундирования, даже в блиндажах мерзли больше, чем красноармейцы в чистом поле.

Рокоссовский утверждал: «В кольце оказалось гитлеровцев значительно больше, чем мы предполагали. Сейчас трудно определить, кто повинен в этом просчете, так как операция по ликвидации окруженного противника вначале проводилась войсками двух фронтов – Донского и Сталинградского. Фигурировала цифра: 80–85 тыс. человек. Возможно, она относилась к той части войск, которая действовала против Донского фронта. Сейчас мы вдруг узнали, что после стольких боев наш противник насчитывает около 200 тыс. человек! Эти данные подтверждались всеми видами разведки и показаниями пленных. (Кстати, должен сказать, что представитель Ставки Н. Н. Воронов тоже очень интересовался, сколько же в этом «котле» войск, и даже лично опрашивал пленных.)…

Конечно, с каждым днем это количество уменьшалось, потому что противник нес в боях большие потери. Но, несмотря на безвыходное положение, он сопротивлялся отчаянно.

Непрерывные многодневные бои в суровых условиях утомили и наши войска. К тому же мы несли потери не только от вражеского огня, но и от холода.

Бойцы все время находились под открытым небом, без возможности хотя бы время от времени отогреться. Потери личного состава увеличивались, а все источники, откуда мы раньше черпали пополнение, иссякли. Между тем, сопротивление противника не уменьшалось, так как по мере сокращения занимаемой им территории уплотнялись его боевые порядки.

Малочисленность пехоты вынуждала нас всю тяжесть прогрызания вражеской обороны возлагать на артиллерию. Пехоту мы, в основном, стали использовать лишь для закрепления захваченного рубежа».

В первоначальные оценки численности окруженных пришлось внести существенные коррективы. Как писал Рокоссовский, «по данным штаба нашего фронта было примерно установлено, что к моменту рассечения окруженной группировки противника, то есть к 26 января, силы его определялись в 110–120 тыс. человек. По тем же подсчетам, потери, понесенные гитлеровцами в боях с 10 по 25 января, то есть за 16 дней, составили свыше 100 тыс. человек… Фашистское командование обрекло на гибель сотни тысяч своих солдат. Несколько месяцев оно заставляло их сражаться без всякой надежды на спасение. По существу, эти люди по воле гитлеровской клики были обречены на полное уничтожение. Только гуманность советского народа спасла жизнь многим немецким солдатам. Вчерашние враги теперь стояли перед нами безоружные, подавленные. В глазах одних – отрешенность и страх, у других – уже проблески надежды.

К исходу 12 января войска 65-й и 21-й армий вышли на западный берег реки Россошка и в район Карповки.

С юга наступали 57-я и 64-я армии. Здесь немцы в первый день удержали оборону по северо-восточному берегу балки Караватка и по юго-западному берегу р. Червленой.

Но в ночь на 11 января 38-я стрелковая дивизия 57-й армии полковника Г. Б. Сафиулина захватила немецкий аэродром возле Воропоново.

Рокоссовский перенес главный удар в полосу 21-й армии, наступавшей на ст. Воропоново. 13 и 14 января она была усилена дополнительными частями.