Книга Могила - Фрэнсис Пол Вилсон

Джек разозлился.

— И это все? — закричал он. — Кусум убил Нелли и Грейс и кто знает сколько бродяг только потому, что где-то когда-то облажался? Ты думаешь, я полный дурак?

— Это правда!

Калабати не смотрела на него.

— Нет, за этим стоит что-то большее!

— Ты должен понять Кусума...

— Нет, не должен! Все, что я сейчас понимаю, так это, что он пытается убить ребенка, которого я очень люблю. И, поверь, у Кусума действительно есть серьезная проблема — это я!

— Он пытается очистить свою карму!

— Не говори мне о карме, ради бога. Я уже наслушался этого бреда от твоего братца вчера ночью. Он — просто бешеная собака!

Калабати резко повернулась к Джеку. Ее глаза нервно блестели.

— Не смей так говорить о Кусуме.

— А можешь ли ты положа руку на сердце отрицать это?

— Нет! Но ты не смеешь так говорить о нем! Только я имею право сказать так!

Это Джек мог понять. Он кивнул:

— Ладно, буду так думать.

Она повернулась, чтобы выйти из ванной, но Джек нежно обнял ее. Больше всего на свете ему хотелось сейчас позвонить Джии и узнать, как там они с Вики, но ему необходимо получить ответ еще на один вопрос.

— Что произошло с тобой в трюме? Что я такого сказал, что так потрясло тебя?

Калабати сникла и зарыдала. Вначале всхлипы были едва слышны, но потом она зарыдала в полный голос.

Джек сначала растерялся. Он и представить себе не мог, что когда-нибудь увидит Калабати в слезах. Она производила впечатление очень самоуверенного и сильного человека. А вот сейчас плакала, как ребенок. Это тронуло Джека, и он крепче обнял ее.

— Расскажи все. Тебе надо выговориться.

Глотая слезы, она начала говорить, спрятав лицо на его плече.

— Помнишь, я сказала, что ракшасы меньше и светлее, чем должны быть? И как я была потрясена, когда услышала, что они могут говорить?

Джек кивнул:

— Да.

— Теперь я понимаю почему. Кусум опять солгал мне! А я ему, дура, поверила! Но эта ложь гораздо страшнее, чем обычная ложь. Я никогда не думала, что Кусум может зайти так далеко!

— О чем ты?

— Кусум солгал, что нашел мужское яйцо! — В ее голосе появились истерические нотки.

Джеку хотелось встряхнуть ее, но он сдержался.

— Говори яснее!

— «Кака-джи» по-бенгальски означает отец!

— И что?

Калабати удивленно посмотрела на него.

— О черт! — Джек склонился над раковиной.

Ему стало дурно, когда до него дошло, что Кусум совокуплялся с Матерью-ракшаси. Видения этого омерзительного акта почти воочию проявились в его глазах, но тут же исчезли и растворились в темноте. И он не очень уверенно возразил:

— Но неужели твой брат смог стать отцом этих ракшасов? Скорей всего, Кака-джи — это признак уважения или что-то в этом роде.

Калабати грустно покачала головой. Она была эмоционально и физически истощена.

— Нет, это правда. Изменения в молодых ракшасах — достаточное доказательство.

— Но как?

— Вероятно, когда Мать была молодой и послушной. Кусум должен был положить начало только одному выводку. Потом ракшасы могли совокупляться друг с другом, таким образом гнездо достигло нужных размеров.

— Не могу поверить в это. Неужели он мог на это решиться?

— Кусум считает, что иногда богиня Кали приходит ему во сне и разговаривает с ним. Возможно, ему привиделось, что Кали приказала ему вступить в связь с Матерью-ракшаси. Существуют легенды о подобных отношениях между людьми и ракшасами.

— Сказки! Опустись на землю, Калабати! Это жизнь! Я не слишком большой специалист в биологии, но и дураку ясно, что подобные связи невозможны!

— Но ведь ракшасы, как я тебе рассказывала, были созданы как пародия на людей. Боги взяли за основу женщину и мужчину и создали ракшасов по их образу и подобию. Это означает, что у ракшасов и людей одинаковое генетическое происхождение. — Калабати схватила Джека за руки. — Джек, ты должен остановить его!

— Я мог остановить его вчера ночью, — сказал он, вспоминая, как наставил пистолет на Кусума. — Я мог бы его убить.

— Для того чтобы остановить его, необязательно убивать.

— А как?

— Ожерелье. Если снять с него ожерелье, он потеряет власть над ракшасами.

Джек улыбнулся:

— Ага, это так же просто, как мышке справиться с кошкой.

— Нет, ты справишься. Вы равны... и более того, вас связывают более крепкие узы, чем ты подозреваешь.

— Что это должно означать?

— Почему ты не убил его, когда у тебя была такая возможность?

— Наверное, потому, что беспокоился за тебя и... я не знаю... не смог нажать на спуск. — Джека и самого интересовал ответ на этот вопрос.

Калабати твердо сказала:

— Потому что ты похож на Кусума, а он — на тебя.

Джек резко оттолкнул Калабати.

— Это безумие!

— Не совсем, — улыбнувшись, сказала она. — Вы сделаны из одного теста. Кусум — это ты, только сошедший с ума.

Джек не хотел ее слушать. Ее слова пугали его, поэтому он сменил тему.

— Если Кусум придет сегодня ночью, он придет один или с ракшасами?

— Это зависит, — сказала она, снова придвигаясь ближе, — от того, за кем он придет. Если за мной, то явится сам, так как ракшасы никогда не смогут меня найти, но если захочет посчитаться с тобой, то пришлет Мать-ракшаси.

Джек сглотнул слюну, в горле у него пересохло, когда он вспомнил о размерах Матери.

— Превосходно.

Калабати поцеловала его.

— Но это произойдет не прямо сейчас. Я собираюсь принять душ. Хочешь, пойдем вместе? Нам это не помешает.

— Иди первая, — сказал Джек, мягко освобождаясь из ее объятий. Он старался не встречаться с Калабати взглядом. — Кто-то должен остаться в квартире. Я приму душ после тебя.

Она несколько минут внимательно смотрела на него своими темными глазами, словно изучая его. Затем повернулась и ушла в ванную. Джек смотрел вслед, пока дверь за ней не закрылась, затем тяжело вздохнул: нет, сегодня он не хотел ее. Может быть, из-за субботней ночи с Джией? Тогда, когда Джия отвергла его, все было по-другому, но сейчас...

Он решил держаться с Калабати холодно. Больше никаких упражнений в духе Камасутры. Но сделать это нужно мягко и тонко. Он не хотел обидеть эту гордую индийскую женщину.