Книга Княжья Русь - Александр Мазин

Три дня шли русы по булгарским землям, и вот уже случайный наблюдатель издали не отличил бы, рать это или кочующая степная орда.

Укрепленные городки союзная конница обходила стороной, оставляя, впрочем, отряды, достаточные для того, чтоб удержать булгар за стенами. А затем к обложенным городкам подходили русы: с осадными орудиями и немалым опытом их использования.

Небольшие городки обычно сдавались сразу. Пару-тройку оказавших сопротивление вырезали вчистую, с показательной жестокостью. В зверствах русы ничуть не уступали печенегам. Когда требовалось. Теперь те, кто не надеялся устоять, сдавались без сопротивления.

Большие города русы пока не трогали. Грабили посады, которые сами булгары не успели поджечь, вертелись вокруг высоченных стен (тот же Биляр был много больше и укрепленнее Киева), вызывая охотников на честный бой. Бывало, что охотники находились. Кровь диких гуннов, пусть и порядком разбавленная за шесть веков, давала себя знать.

По большей части поединки эти кончались смертью Булгарских храбрецов. Но бывало и наоборот. Впрочем, башни булгарских твердынь ни от побед, ни от поражений не становились ниже.

Победный марш русов закончился там, где предполагалось. Под стенами Великого Булгара.

Глава

тринадцатая ЕДИНОБОРЦЫ

— Я Богуслав, сын Серегея! Вызываю на честный поединок воина стражи Хаттаба, сына Раххима!

Настало, настало время возвратить сторицей давнюю обиду.

Славка горячил Ворона, заставляя его плясать и встряхивать гривой, звенеть серебром колокольцев, играть струями вплетенных в конский волос лент. Славка знал, что очень хорош сейчас, что золотом сияет его броня. Тысячи глаз глядят на него и со стен, и со стороны лагеря русов. Но его интересовала одна пара глаз. Славка привстал, оглянулся и увидел ее среди своих. Рядом с Лучинкиной кобылицей, бок о бок, на здоровенном франкском жеребце высился отец. Лицо у боярина Серегея было хмурое и одновременно азартное. Славка не спрашивал у отца разрешения на поединок. Нынче он не отцов, а княжий, а князь ясно сказал: у кого будет охота сразиться с булгарскими богатырями — дозволяю!

Князь тоже смотрел. А как же! Владимир бы сам вышел биться, да не по чину ему. Лишь глаза блестят азартно да пальцы тискают рукояти мечей…

Славка поймал отполированным, формой похожим на здоровенную острогу, железком копья солнечный луч и метко послал его Лучинке. Та прикрылась ладошкой, улыбнулась. Нет, она не боялась за своего мужа. Какой-то там булгарин… Разве ж ему совладать с ее любимым!

«Никто, кроме нас, не будет о том знать, но завтра я буду биться не во славу Перуна, а только для него», — сказал он вечером Лучинке и погладил ее по животу.

Это был древний зарок. Подарит Богуслав богам душу славного воина, а боги отдарятся еще более славным наследником. Победит Богуслав — и понесет Лучинка. В это верилось. Правда, Лучинка не знала, понравится ли такое Христу…

— Хаттаб, сын Раххима! — закричал Богуслав снова, на этот раз по-хузарски. — Выходи, если ты не трус и не баба!

— Иду, гяур! Уже иду! — Видно, старый обидчик Славкин был где-то здесь, на стене, потому отозвался так быстро.

Ворота приоткрылись ровно настолько, чтобы пропустить всадника.

Этот тоже был хорош. Бронный, с большущим щитом, даже конь прикрыт вальтрапом. Это он зря. В честном поединке коня могут ранить разве что случайно. А может, и не зря… Конная бронь прибавляет вес первому удару.

Не спрашивая ничего, молча, булгарин опустил копье и послал коня на Славку.

Наверное, думал сбить супротивника с ходу, как это у франков бывает: скачут двое навстречу друг другу с огромными копьями, в тяжеленных доспехах и…

Ворон коротким галопом пошел навстречу булгарину. Булгарин заорал, подбадривая своего. Издалека было слышно, как лупят в землю широкие тяжелые копыта…

На стене одобрительно заревели. Ребенку ясно: боится рус. Вот сейчас сойдутся — и снесет воин ислама трусливого гяура.

Со стороны русов пока было тихо. Там просто ждали.

Сшиблись! Точнее, это булгарин думал, что сшиблись, а на самом деле в последнее мгновение Ворон непринужденно и легко (ах, какой выучки требует такая непринужденность и легкость!) взял пару саженей вправо.

Копье булгарина метнулось было следом, но куда там. Разбег коня уже унес его на корпус вперед… Тут бы его арканом и накрыть! Но аркан — это не для честного поединка. Впрочем, Славка обошелся без аркана. Крючок железка скользнул по плечу булгарина, зацепился за ремень щита… Рывок был так силен, что ремень лопнул. Кабы не это, булгарина вырвало бы из седла, как рыбку из воды. А так щит полетел наземь, а его хозяин остался в седле. Правда, покосился малость и рука повисла плетью. Закованный в железо конь сбавил шаг, перейдя на рысь. Хаттаб, сын Раххима, оглянулся, ища противника… И сразу увидел того, кого искал. Но ничуть не обрадовался находке, потому что Славка уже был в каких-то десяти шагах и… Булгарин растерялся. Ему бы развернуться и принять врага лицом. Развернуться он бы успел…

Но, видно, у булгарина было маловато опыта конных схваток, а может, он просто запаниковал, потому что вместо этого двинул коня вперед: бежать! Куда там! Конь его был слишком тяжел да и подустал после недавнего разгона…

Ворон настиг. Булгарин припал к холке, уходя от копейного удара, но Славка бить копьем не собирался. Он вздыбил Ворона, и тот мощным ударом обоих копыт вышиб булгарина из седла. Красиво получилось. Ворон насел еще раз, куснул булгарского коня за торчащее из брони ухо. Показал, кто тут главный. Булгарский жеребец забыл про хозяина (Ворон бы ни за что не забыл!) и помчал со всех ног, а Славка развернул Ворона и подъехал к своему недругу.

Тот, хоть и приложился основательно, все равно пытался подняться. Пока ему удалось встать только на четвереньки.

Славка соскочил наземь, наклонился, прихватил Хаттаба, сына Раххима, под наланитник шлема, поддел засапожником ремешок…

Он, родимый. Тот самый козлобородый обидчик.

Борода — в пыли, глаза в кучку…

— Узнаешь меня?

Нет, не узнал. Даже обидно!

Богуслав ловко накинул петлю на железное тулово, вспрыгнул на коня. Ворон легкой рысью пошел к своим. За ним, гремя и переворачиваясь, волочился сотник стражи Великого Булгара Хаттаб ибн Раххим. Бывший сотник.

Будь на его месте Славка, он бы враз освободился: ведь ни сабли, ни кинжала Славка у булгарина не отнял. Но Хаттаб лишь вяло трепыхал конечностями. А может, его приложило оземь крепче, чем показалось Богуславу. Всяко это был не тот воин, за которого на Лучинку снизошла бы щедрость богов. Но Хаттаб — только затравка. Личный счет. Будут ведь и другие. Надо лишь подождать.

Ждать пришлось недолго. Славку догнал дружный рык со стороны города.

Еще один воин выезжал из воротной щелки. Богуслав сразу понял, что этот — не чета десятнику городской стражи Хаттабу.