Книга Розовое гетто - Лиз Айлэнд

Автор статьи даже процитировала Флейшмана: «Я — истинный поклонник любовных романов. В безмерном от них восторге. Но я хотел написать что-то такое, что интересно всем, книгу, про которую не скажут, что она всего лишь женская». Эффект был тот же, что и от появления хромающей антилопы перед стаей гиен. В нашем издательстве мы буквально услышали вой, поднявшийся по всей Америке: вопли рассерженных писательниц.

Андреа зашла в мой кабинет со статьей, ликуя.

— Дай хвастуну волю…

Знаменитые писательницы, отвечая Флейшману, указывали, что они тоже стараются писать интересно для всех и их книги не выставляются на «женской половине» магазина, а доступны любому читателю.

— Вот он, ответный удар, — радовалась Андреа. — Прекрасно. Наслаждайся моментом.

Момент растянулся. Весь месяц редакцию засыпали письма: одни поддерживали точку зрения, что жанр дамского романа подвергается враждебному поглощению мужчинами, другие полагали, что автор статьи способствует конфликту по признакам пола между теми самыми людьми, которые пишут книги, проповедующие равенство и взаимное уважение. Потом поднялась вторая волна критических писем, накал страстей поднялся на куда более высокий уровень.

К маю некоторые из писателей уже молили: «Ну почему мы не можем нормально сосуществовать?» — однако их никто не слушал. И уж конечно, никто не слушал Флейшмана, который написал письмо с извинениями, подчеркивая, что он любит и уважает и РАГ, и всех ее членов, и жанр дамского романа в целом. Одним из лучших в его жизни, писал Флейшман, стал день номинации его книги. А злополучную цитату просто вырвали из контекста.

Несколько моих авторов-женщин претендовали на награды в разных номинациях, и на церемонии я сидела с ними. Одна, Рива Нэш, написала книгу, которая противостояла «Разрыву», о женщине средних лет, влюбившейся в своего учителя рисования. Я старалась не представлять все так, будто речь идет о большом сражении между ним и мной. Нет, противостояли друг другу книги.

Конечно, проигрыш Флейшмана очень бы меня порадовал. Но я не относила себя к оптимистам.

Для церемонии объявления победителей Уэнди и Андреа помогли мне найти потрясающее платье от Миссони, по цене, которую я, конечно же, едва могла себе позволить. Простенькое, но яркое, с переходящими один в другой цветами. Двенадцатого размера, что едва не вогнало меня в депрессию. Я расползалась. Съела слишком много залитых шоколадом пирожных с абрикосовой начинкой, которые начали мне нравиться. Посмотрев в зеркало, я увидела тушу.

— А не помолчать ли тебе насчет размера? — спросила Андреа, выслушав мои стенания. Мы втроем набились в примерочную в «Блумингдейле». — Видно же, что оно сшито на маломерок. А выглядишь ты фантастически.

— Посмотри. — Уэнди ткнула пальцем мне в ключицу. — Кость выпирает. И вот твоя талия. Меньше, чем моя.

— И моя тоже, — поддакнула Андреа, хотя ей-то я не поверила.

Уэнди встретилась со мной взглядом.

— Ты одного размера с тех пор, как мы с тобой познакомились, Ребекка. Расслабься. Ты все та же.

Я посмотрела в зеркало.

Выглядела… нормально. Лучше, чем нормально. Если бы когда мне было шестнадцать и кто-нибудь сказал бы, что такой я буду через десять лет, я, возможно, не пришла бы в экстаз, но была бы очень счастлива. Я взглянула на отражения лиц двух моих подруг, особенно сияющей Уэнди, и почувствовала, как груз озабоченности сваливается с плеч. И поверьте, потере этого веса я обрадовалась больше всего.

— Спасибо. — Я прикусила губу, чтобы подавить подбирающиеся к глазам слезы. — Не знаю, что бы я без вас делала.

Уэнди обняла меня, Андреа обхватила себя руками, словно обнимаясь с собой.

— Пустяки, — выдохнула Уэнди.

— Точно, — буркнула Андреа. — Такое платье ты нашла бы и сама.

— Нет, я не о платье.

— Мы знаем, о чем ты, — оборвала она меня. — Так что замолчи и покупай платье.

В номинации «Юмористический дамский роман» победа досталась… Риве Нэш с ее книгой «Жизнь как искусство». Издательство: «Кэндллайт». Редактор: Moi[107].

В банкетный зал в отеле «Марриот маркиз» набилось столько разодетых дам, что новичка это зрелище подавляло. Прошлогодний банкет, в Далласе, я пропустила, поэтому не была готова к столь впечатляющему действу. С музыкой, стробоскопами, ведущими. Тот же «Оскар», только без мужчин. Нет, несколько мужчин во фраках за столиками сидели — главным образом агенты, и была горстка авторов и соавторов, но подавляющее большинство составляли женщины. Я заметила Флейшмана и села так, чтобы получить возможность наблюдать за ним. Если бы он победил, я хотела дать Уэнди полный отчет об этом ужасном событии.

Он сидел за большим круглым столом с Дэном Уитерби, Касси и другими редакторами и авторами «Газель букс». Мне показалось, что одета Касси старомодно, пусть платье у нее и было с одним оголенным плечом. Полагаю, она хотела выглядеть сексуально, но платье только перекосило ее. Волосы стали еще короче, и прическа тоже ей не шла.

— Посмотри, — прошипела Андреа мне в ухо. — Прямо-таки афроальбинос.

Я рассмеялась, и в этот момент Касси повернула голову и злобно посмотрела на меня.

Я отвернулась, а Андреа выпучила глаза.

— Может, она поставила «жучка» на наш столик?

— Интересно, чего она такая надутая? — во весь голос спросила я.

Андреа фыркнула.

— Наверное, потому, что Флейшман не обменялся с ней и двумя словами после того, как они сели.

Флейшман болтал с Дэном. Оба выглядели именинниками. Естественно. Как всегда.

За одним исключением. Когда победителем объявили Риву, Флейшман несколько побледнел. Застывшую улыбку, которую он был готов растянуть до ушей, как ветром сдуло. Голова повернулась к моему столику. Ко мне. Я, само собой, сияла.

Рива схватила меня за руку.

— Пойдемте со мной! — проорала она, перекрикивая гром аплодисментов, и буквально сдернула меня со стула.

Я покачала головой.

— Иди! — И Андреа бесцеремонно вытолкала меня в проход между столиками.

Меня так порадовала победа Ривы! И не только из-за того, что проиграл Флейшман. Она была столь потрясена случившимся, что счастье заполняло огромный зал. Секунд тридцать она кричала, что никак не ожидала победы.

— Никогда! Я же обычная женщина средних лет, инспектор департамента недвижимости из Небраски!

Но потом Рива Нэш взяла себя в руки и вернулась к традиционному сценарию: поблагодарила агента, меня, «Кэндллайт букс», детей, родителей, учителей начальной школы, Луизу Мэй Эскотт, Рону Джефф, Сюзан Айзекс, Дженнифер Кристи и адвоката, который вел ее бракоразводный процесс.

Она говорила, говорила, но наконец выдохлась и, сжимая в руках статуэтку, пошатываясь, спустилась с подиума.