Книга Леди и джентльмены - Джером Клапка Джером

— Не имею чести, — сказал он.

Улыбка увяла на ее лице.

— Не понимаю.

— Не имею чести, — повторил он. — Я вас не знаю.

Девушка вышла из-за стола и стояла, прислонившись к нему, скорее в мужской позе. Он оказался между ними. Все это напоминало самую удачную шутку жизни: мужчина между двумя женщинами. Эта ситуация смешила мир столь многие годы. Но при этом ему удавалось сохранять достоинство.

— Возможно, вы путаете меня с неким Диком Дэнверсом, несколько месяцев тому назад жившим в Нью-Йорке. Я хорошо его знал — никчемный подонок, с которым вам не стоило встречаться.

— Ты очень уж на него похож, — рассмеялась женщина.

— Бедняга умер, — ответил он. — И оставил вам, моя дорогая дама, предсмертное послание: всей душой он сожалеет о том вреде, который причинил вам. Он просил вас простить его… и забыть.

— Этот год начался для меня очень уж неудачно, — вздохнула женщина. — Сначала мой любовник, потом мой муж.

Он еще мог бороться с живыми. Но удар нанесли мертвые. Тот человек был его другом.

— Умер?

— Его убили, судя по всему, в последней экспедиции в июле, — ответила женщина. — Я получила новости от министерства иностранных дел две недели тому назад.

Ужасное выражение появилось в его глазах: они напоминали глаза загнанного в угол зверька, сражающегося за свою жизнь.

— Почему ты приехала за мной сюда? Почему я нахожу тебя здесь, с ней? Что ты ей сказала? Женщина пожала плечами:

— Только правду.

— Всю правду? — спросил он. — Всю? Будь справедливой. Скажи ей, что вина не только моя. Скажи ей всю правду!

— Что мне следовало ей сказать? Что я сыграла роль жены Потифара по отношению к тебе — Иосифу?

— Нет. Правду… только правду. Что мы с тобой показали себя двумя дураками, вокруг которых плясал дьявол. Что мы сыграли в его игру, но теперь все кончено.

— Все кончено? Дик, все кончено? — Она протянула к нему руки, но он отбросил их, почти грубо.

— Тот человек умер, говорю тебе. Его глупость и его грех умерли вместе с ним. Меня с тобой ничего не связывает, как и тебя со мной.

— Дик! — прошептала она. — Дик, неужели ты не можешь понять? Я должна поговорить с тобой наедине.

Но они не понимали, ни мужчина, ни ребенок.

— Дик, ты действительно умер? — воскликнула женщина. — Ты совершенно меня не жалеешь? Ты думаешь, я из прихоти последовала за тобой сюда и теперь валяюсь у твоих ног? Я веду себя, как благоразумная и здравомыслящая женщина… Или ты не видишь, что я безумна? А почему? Должна я говорить об этом в ее присутствии? Дик… — Она пошатнулась, шуба соскользнула с ее плеч, и именно в этот момент Томми превратилась из ребенка в женщину, подняла незнакомку с пола, зашептала ей на ухо какие-то ободряющие слова, повела в другую комнату.

— Не уходи, — на пороге повернулась она к Дику, — я вернусь через несколько минут.

Он подошел к одному из окон, за которыми гудел Сити, и ему казалось, что шаги прохожих доносятся сквозь темноту к тому месту, где он лежал в могиле.

Она вошла, мягко закрыла за собой дверь.

— Это правда? — спросила она.

— Возможно. Я об этом не подумал.

Они говорили тихо, буднично, как люди, опасающиеся своих эмоций.

— Когда он уехал… ее муж?

— Примерно… Сейчас февраль, так? Восемнадцать месяцев тому назад.

— И уже восемь месяцев как умер. Всех это устроило… Бедняжка.

— Да, я рад, что он мертв… бедный Лоренс.

— Как скоро вы можете пожениться?

— Я не собираюсь жениться на ней, — бесстрастно ответил он.

— Ты оставишь ее одну в таком положении?

— Она женщина небедная. С деньгами можно сделать все.

— А репутация? Для такой женщины очень важен ее общественный статус.

— Если я женюсь на ней сейчас, ее репутацию это не спасет.

— Очень даже спасет, — возразила девушка. — Общество не любит прилагать особые усилия, чтобы выяснить то, чего оно знать не хочет. Женись на ней без лишнего шума, а потом год или два путешествуй по миру.

— Почему я должен это делать? Достаточно легко назвать мужчину трусом, если он защищается от женщины. А что он должен делать, если он борется за свою жизнь? С хорошими женщинами мужчины не грешат.

— Надо думать о ребенке, — напомнила она. — Твоем ребенке. Видишь ли, дорогой, мы все что-то делаем не так. Но мы не вправе заставлять страдать за наши ошибки других… особенно если можем избавить их от этих страданий.

Тут он впервые встретился с ней взглядом.

— А ты?

— Я? Немного поплачу, но потом посмеюсь, как обычно. Жизнь не только любовь. У меня есть работа. Он знал ее уже достаточно хорошо. Он также подумал, что недостоин такой женщины.

Поэтому попрощался и ушел с другой. Томми порадовалась, что в этот вечер номер сдавался в типографию. В ближайшие часы времени на раздумья не было, а потом, возможно, она свалилась бы с ног от усталости. Работа могла ее спасти.

Будь это художественная история, здесь, естественно, автор мог бы написать: «Finis». Но в мире, где мы живем, никто не знает, как закончится та или иная история, пока она не заканчивается. В противном случае я едва ли набрался бы мужества рассказать историю Томми. В ней не все правда — по крайней мере я склонен так думать. Когда сидишь и вспоминаешь случившееся давным-давно, иной раз неосознанно уходишь в мир грез. Фантазия, лукаво подмигивая, шепчет Памяти: «Позволь мне рассказать этот эпизод, у меня получится более интересно, чем у тебя». Но Томми… Как мне объяснить, не сказав слишком много? Есть кто-нибудь, о ком я думаю, когда говорю о ней? Вспоминать только ее раны, но не их заживление, слишком уж болезненно. Поэтому я с радостью рассказываю об их следующей встрече.

Флипп, проходя мимо него, не узнал высокого, загорелого господина, который вел за руку милую маленькую девочку с серьезным лицом.

— Где-то я видел это лицо, — пробормотал Флипп, когда на углу Бедфорд-стрит садился в кеб, — только вроде бы тот мужчина был очень худым.

Дик Дэнверс не узнал Флиппа по более веской причине. За прошедшие годы Флипп сильно изменился. Теперь он больше не читал чьи-то рукописи. Он их писал.

Швейцар в ливрее с золотыми галунами выразил сомнение, что могущественный Клодд захочет увидеть перед собой такую мелочевку, как незнакомец, явившийся без предварительной договоренности, но соблаговолил переправить в приемную визитную карточку мистера Ричарда Дэнверса. И к полному своему изумлению, получил команду незамедлительно пропустить мистера Дэнверса наверх.

— Я подумал, что ты придешь ко мне первым. — Пузатый Клодд устремился ему навстречу, протягивая руку. — А это?..