Книга Немезида - Айзек Азимов

На Земле самоубийцы чаще всего кончали счеты с жизнью именно таким способом. Почему бы не использовать деметаболизаторы и на корабле? При желании можно подобрать такую дозу, что весь день ты будешь жить нормальной полнокровной жизнью, можешь развлекаться, сколько тебе захочется, — но будешь знать, что это твой последний день. Ближе к ночи у тебя возникнет вполне естественное желание спать. Ты начнешь зевать, вскоре перестанешь бороться с дремотой, мирно заснешь и даже будешь видеть приятные сны. Сон постепенно будет все более и более глубоким, сновидения прекратятся, и ты уже не проснешься. Легче и милосердней смерти невозможно и придумать.

А на второй день после того, как «Суперлайт» впервые перешел в гиперпространство и путь его почему-то искривился, в семнадцать часов по корабельному времени Тесса ворвалась в комнату. Она тяжело, взволнованно дышала, ее взгляд казался безумным, а темные волосы, в которых за последний год появились проблески седины, растрепались. Крайл в страхе приподнялся.

— Плохие новости? — спросил он.

— Нет, хорошие! — ответила Тесса и упала в кресло. Он не был уверен, что понял ее правильно, ведь могло быть и так, что он не уловил иронии. Поэтому Крайл промолчал, довольствуясь тем, что наблюдал за Тессой, пока она собиралась с мыслями.

— Хорошие! — повторила Тесса. — Очень хорошие, неправдоподобно хорошие! Крайл, перед тобой сидит полная идиотка. Думаю, от этого удара мне уже никогда не оправиться.

— Так что же случилось?

— Решение нашел Чао-Ли Ву. И нашел уже давно. Он говорил мне, я хорошо помню. Это было несколько месяцев назад. Может быть, даже год назад. А я его выгнала. В сущности я вообще его не слушала. — Тесса помолчала, стараясь успокоить дыхание; ее возбуждение было так велико, что она говорила только короткими, отрывочными фразами.

— Дело в том, — продолжала она, — что я считала себя единственным в мире, непревзойденным и непогрешимым специалистом по полетам со сверхсветовой скоростью. Я была убеждена, что в мире нет человека, способного сказать мне что-то новое, о чем бы я не знала или по крайней мере не задумывалась раньше. И если кто-то высказывал мысль, казавшуюся мне странной, я заранее ее отбрасывала как дурацкую. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Мне попадались такие люди, — мрачно сказал Крайл.

— В определенной ситуации таким может стать любой, — возразила Тесса. — Наверно, это особенно свойственно стареющим ученым. Именно по этой причине исследователь, в молодости совершивший революционный переворот в своей области науки, через несколько десятилетий часто превращается в живое ископаемое. Он теряет способность к творческой фантазии, а его самовлюбленность не знает предела. Это конец научной карьеры. Теперь пришел и мой конец. Но хватит об этом. Больше суток ушло на то, чтобы разобраться во всем этом, написать программу, промоделировать. Несколько раз мы оказывались в тупике; приходилось возвращаться назад. В обычных условиях на это потребовалось бы не меньше недели, но мы подгоняли друг друга как сумасшедшие. Тесса снова замолчала, понемногу успокаиваясь. Крайл терпеливо ждал и только одобрительно кивал, взяв ее за руку.

— Все это очень сложно, — продолжала она, — но я попробую объяснить. Видишь ли, мы перемещаемся из одной точки обычного пространства в другую через гиперпространство, не затрачивая на это ни секунды. Существует определенный путь такого перемещения, который зависит от начальной и конечной точек и поэтому каждый раз изменяется. Мы не можем увидеть наш путь, мы его никак не ощущаем и в сущности не движемся по нему в обычном смысле этого слова в системе пространство — время. Тут много очень сложного и пока еще непонятного. Мы называем такую траекторию «виртуальным путем». Концепцию виртуального пути предложила и разработала я.

— Если мы его не видим, не ощущаем, то как же можно быть уверенным, что он есть на самом деле?

— Виртуальный путь можно рассчитать с помощью уравнений, которыми мы описываем движение материальных тел через гиперпространство. Эти уравнения и показывают наш путь.

— Как ты можешь знать, что эти уравнения описывают что-то реально существующее? А если все это — одна только математика?

— Возможно. Я тоже думала, что это одна математика. Я ничего не понимала, а Ву уже год назад предположил, что эти уравнения имеют определенный физический смысл. Я, как законченная идиотка, начисто отбросила эти предположения. Я сказала, что этот путь за то и назван виртуальным, что он существует только в уравнениях. Раз виртуальный путь нельзя измерить, то он находится вне царства экспериментальной науки. Как же близорука и глупа я была! Тошно становится, стоит только вспомнить эту историю.

— Ну хорошо. Предположим, виртуальный путь каким-то непонятным образом существует. Что из этого следует?

— Тогда, если вблизи виртуального пути корабля находится тело с достаточно большой массой, корабль будет испытывать воздействие гравитационного поля этого тела. Это захватывающая и очень важная абсолютно новая концепция: гравитация может ощущаться и при движении по виртуальному пути. — Тесса сердито стукнула кулаком. — Подсознательно я это понимала и раньше, но потом убедила себя; я решила, что поскольку скорость корабля будет во много раз превышать скорость света, то гравитация просто не успеет в заметной мере повлиять на движение корабля. Следовательно, рассуждала я, корабль будет двигаться по евклидовой прямой.

— А он не захотел двигаться по прямой.

— Очевидно, не захотел, а Ву объяснил искривление виртуального пути корабля. Представим себе, что скорость света является величиной, равной нулю. Тогда все скорости, меньшие и большие, чем скорость света, будут отрицательными и положительными величинами соответственно. Следовательно, в обычной Вселенной, в которой все мы живем, при таком допущении все скорости должны быть отрицательными.

— Вспомним, — продолжала Тесса, — что в основе структуры Вселенной лежат принципы симметрии. Если один из фундаментальных параметров — скорость движения — всегда отрицателен, то другой, столь же фундаментальный параметр должен быть всегда положительным. Ву предположил, что второй параметр — это гравитация. В обычной Вселенной гравитация всегда обусловливает притяжение теп: любые два тела, имеющие отличную от нуля массу, притягиваются друг к другу. Напротив, при сверхсветовых скоростях первый параметр становится положительным; значит, второй должен стать отрицательным. Другими словами, при сверхсветовых скоростях существует не гравитационное притяжение, а гравитационное отталкивание, и любые два тела с отличной от нуля массой будут отталкиваться друг от друга. Ву изложил мне эту гипотезу давным-давно, а я не стала его слушать. Я просто не обратила на него внимания.

— Извини, Тесса, — сказал Крайл, — но я не вижу разницы. Если мы перемещаемся с огромной сверхсветовой скоростью, то гравитации не хватит времени повлиять на движение корабля в любом случае — будь то гравитационное притяжение или гравитационное отталкивание.

— Нет, это не так. В том-то вся прелесть теории Ву; она объясняет, почему получается не так. В обычной Вселенной, где царят отрицательные скорости, чем больше скорость движения одного тела по отношению к другому, тем меньшее влияние на направление движения первого тела оказывает гравитационное притяжение между ними. Во Вселенной положительных скоростей, то есть в гиперпространстве, чем быстрее первое тело перемешается относительно второго, тем больше влияние гравитационного отталкивания на направление движения. На первый взгляд это кажется парадоксальным, потому что мы привыкли к ситуации, господствующей в нашей обычной Вселенной, но стоит заставить себя поменять плюс на минус, и наоборот, как все становится на свои места.