Книга Тайные знаки - Александра Сашнева

Но как же тогда он сфотографировал это бледное пятнышко, которое он называет летящей девушкой. Ха-ха! Летящей Марго!!!

В том сне Марго видела, как удалялась от нее Земля. Но как в это поверить? Скорее бы Марго поверила, что полицейский каким-то образом увидел то, что ей снилось, потому что она не умеет летать. Летать — невозможно.

Или умеет? Может быть какая-то бестелесная, электрическая часть Марго может отделяться от ее тела во сне и летать, и бродить, и быть видимой другим людям? Когда эти люди в каком-то особом состоянии.

А может быть…

А может быть она сама — робот?

Марго остекленела от этой идеи. Так с кем же ей бороться, если она сама — робот? С роботом в себе? Тьфу! Какая-то чеховщина!

Решительно откинув кисти и холсты, Марго решила проконсультироваться у знающего человека. У ювелира. Старик, видно, знал толк в разный таинственных вещах, раз не поленился догнать Марго и вручить ей шпажку с серебрянной полосой.

Пропавший ювелир

Солнце слепило Марго глаза. Она шла прямо на восток по Орденер, потом по Рикэт, по Рикэт до мостика через бассейн де ля Виллет (возле небольшого клерикального сооружения) и дальше, пытаясь найти ювелирный салон. Но ювелирный салон ни в какую не хотел находиться. Это взбесило Кошу. Она же точно знала, что салончик находится на улице Кримэ. Она даже нашла в кармане замусоленную бумажку с адресом. Нашла и специальные приметы, но салончика — не было. Исполненная упрямства, Коша-Марго проследовала по улице Кримэ до конца и обратно. Потом еще раз. И еще! Так она ходила целый день, но так и не обнаружила ничего похожего на ювелирный салон, в котором ремонтировала кольцо для Аурелии.

И теперь, разочарованная и вымотанная, Марго поплелась назад. Солнце опять слепило глаза — теперь уже на Западе. Прогретый за день асфальт выцвел, и было похоже на Россию, на летний питерский вечер. В это время они с Мусей в Питере, бывало, выбирались из дому на поиски удачи. И вслушивались в таинственный голос города, пытаясь почувствовать за километры верное направление. Иногда получалось. Иногда походы превращались в бесконечные круги, будто Питер насмехался над ними, дразня цифрами, именами, номерами трамваев. Бессмысленными лабиринтами улиц. Иногда Коше казалось, что город специально выстроен в такой лабиринт, попадая в который, человек либо сходит с ума, либо закрывает порты, чтобы не видеть этой свистопляски духов, призраков, безумных архитектурных форм, навязчивого шепота Невы. Кажется есть способ вылечить наркомана: надо дать ему двинуться и вести его по все уменьшающимся помещениям, и в конце концов его так придавит, что он двигаться бельше никогда не захочет. А можно его просто вести по винтовой лестнице в Исакии и не дать выбраться на крышу. На Васильевском есть «Институт Снов». И где бы ему еще быть, если Питер — город, который снится. В Питере так отчетливо понимаешь, что ты — часть этого огромного прибора, который устроен с некой тайной целью. Нечеловеческой.

И Париж сегодя был похож на Питер. Только его язык был немного другим. Марго пыталась почувствовать, она шла и шевелила губами, стараясь уловить ритм и форму, которые слышались ей в пространстве города.

А что, если геометрия города — его стены, башни, прямота и ширина улиц каким-то образом воздействуют на живущих в нем людей? Не только создавая настроение своей красотой или неприглядностью {это очевидно), но и генерировать какие-то частоты, которые воздействуют на мыслительные процессы. Скажем так, в мозгу возникают определенные очаги возбуждения, соответствующие различным состояниям, эмоциям и побуждениям. Плюс, естественно, сама ритмическая организация этих форм вызывает в мозгу ответные частоты. Если музыка может заставить сердце стучать чаще, то и количество, острота и наклоность углов квартала может реально воздействовать на психику. И превратить милашку в убийцу, и наоборот убийцу в ангела…

Прибыв к дому, Коша увидела около подъезда неотложку и машину фараонов. Санитары вынесли носилки с черным целофановым пакетом и, закатив его внутрь машины, собрались уезжать. Марго осторожно вошла во двор. Думая запоздало о том, что не надо было этого делать, а надо было погулять еще, пока они не уехали бы совсем. Но теперь разворачиваться было глупо, и Марго медленно приближалась к Лео, который стоял, покачиваясь с носка на пятку, возле синей скамейки. Лицо его было заклеено куском пластыря.

— Привет! — вяло махнул он рукой.

— Что случилось? — спросила Марго.

— Да вот. Арфистка, — вздохнул Лео растерянно. — Ее, кажется, убили сегодня ночью. Ты ничего не слышала? Нашли с перерезанным горлом… никаких следов взлома, и вообще никаких следов. Кому могла помешать старуха? И… у нее-то и не было ничего, кроме арфы, — Лео недоуменно развел руками. — Все, что она зарабатывала, уходило на оплату аренды и питание. Возможно, что у нее куплено место на каком-нибудь кладбище. И все. Ни детей, ни подруг, насколько я знаю. Наверняка это сделали эмигранты. Недавно тут прохаживался подозрительный черномазый. Они могут грохнуть за пару франков. Для них это дикие деньги.

— Лео! Что ты городишь? — возразила Марго. — Ты же сам сказал, что дверь была закрыта! Неужели ты думаешь, что мадам Гасьон могла пригласить к себе черномазых?

— Да. Глупо, — вздохнул Лео.

Между тем полицейские все еще возились в квартире на первом этаже. Один из них ходил по периметру вокруг розового дома, и Марго показалось, что старое здание ухмыляется. Не было бы удивительно, если бы этот дом вдруг взял и повернулся бы, или подвинулся на несколько метров, чтобы лучше видеть солнышко.

Марго усмехнулась. Нет, нет! Конечно, это только фантазия.

Когда флик направился к лавке, Марго запоздало подумала, что ей-то лучше всего было бы отсутствовать в этот момент, но теперь поздно. Не бежать же на глазах у полицейского?

Бонни и Пупетта залаяли и заняли боевую стойку.

Марго закрыла глаза и взмолилась, чтобы полицмен передумал, а когда открыла, увидела, что из подъезда выносят сломанную арфу. Двое фликов осторожно несли инструмент к задним дверцам полицейской скотовозки.

— Луи! — крикнул один из парней. — Помоги нам! Открой салон.

— Сейчас! — крикнул Луи и побежал к машине.

Загрузив арфу, флики уселись в машину. Машина с урчанием выехала на улицу, один из полицейских выскочил, чтобы закрыть ворота, запрыгнул в скотвозку опять. Машина уехала, и перед розовым четырехэтажным домом воцарилась тишина.

Коша поморщилась, представив, как острый обрывок струны вонзился в старческую дряблую шею мадам Гасион, проткнул артерию и выдрал из нее кусок плоти. Как тугая струя фонтаном брызнула на станину арфы, как Мадам Гасион схватилась руками за горло…

Марго подняла руку и потерла шею.

— Да. Неприятно, — сказал Лео и побледнел.

— Ты тоже подумал, что это арфа убила мадам Гасион? — взглянула Марго на Лео. — Неужели старуха была права, когда говорила, что арфа убьет ее, черт побери? Надо было мне брать у нее уроки. Может быть, все произошло бы иначе.