Книга Кровавые обещания - Райчел Мид

И по их лицам я поняла, что да, они понимают. И еще — что вмоей ситуации они действовали бы по отношению друг к другу точно так же.

Марк вздохнул.

— Роза... Мы поможем тебе улететь к ней, но только не прямосейчас.

— Мы свяжемся со школой, — прозаично заявил Эйб. — Они обовсем позаботятся.

Ага, правильно. И что, интересно, мы предпримем? Позвонимдиректору Лазару и скажем, что его доченька, любительница вечеринок, на самомделе насквозь порочна, управляет людьми с помощью психических сил и ее надопосадить под замок в интересах Лиссы и всех остальных?

Поскольку я молчала, они, видимо, решили, что убедили меня,в особенности Эйб.

— С помощью Оксаны ты, скорее всего, будешь чувствовать себядостаточно хорошо, чтобы улететь завтра, — добавил он. — Я закажу билет наутренний рейс.

— До тех пор с ней все будет в порядке? — Мягко спросилаОксана.

— Не знаю... — Что способна натворить Эйвери за два дня?Сбить с толку и запутать Лиссу еще больше? Это, конечно, ужасно, но вряд липредставляет угрозу для жизни. Конечно, конечно... с Лиссой за это время ничегоне случится... — Дайте мне посмотреть.

Глаза Марка слегка расширились — он понял, что я собираюсьсделать. А потом все окружающее исчезло — я уже была не здесь. Я была всознании Лиссы. В первое мгновение мне показалось, что я снова стою на мосту игляжу вниз, на несущие холодную смерть черные воды.

Потом до меня дошло, что на самом деле я — или, точнее,Лисса — видела. Она стояла на карнизе окна в каком-то здании кампуса. Быланочь. Я не могла вот так, с ходу, сказать, что это за здание, но это не имелозначения. Лисса находилась примерно на шестом этаже, на ней были туфли навысоких каблуках, и она смеялась, глядя на угрожающе темную бездну внизу. Яуслышала голос Эйвери у нее за спиной.

— Лисса, будь осторожна! Опасно стоять там.

Однако ее слова несли в себе тот двойной смысл, которыйпронизывал все, что делала Эйвери. Она вроде бы предостерегала Лиссу, но ячувствовала, как в душе у Лиссы нарастает безрассудство, будто внутренний голосговорит ей: как прекрасно — стоять там, где она стоит, и о чем тутбеспокоиться? Так действовало принуждение Эйвери. Потом я ощутила щекотку вмозгу, и раздраженный голос произнес: «Опять ты?»

И — бац! — я снова вернулась в спальню в Новосибирске. Эйбвыглядел взволнованным, по-видимому решив, что я впала в ступор, а Марк иОксана пытались объяснить ему, что произошло. Я замигала и потерла голову,приходя в себя; Марк испустил вздох облегчения.

— Смотреть на это чуднее, чем делать самому.

— Она в беде. — Я снова попыталась встать. — Она в беде и...Я не знаю, что делать...

Они были правы, говоря, что невозможно оказаться рядом сЛиссой в ближайшее время. И даже если бы я воспользовалась советом Эйба исвязалась со школой... Я же не знаю, где точно сейчас Лисса. И вообще не факт,что мне поверят. Мелькнула мысль снова проникнуть в ее сознание и извлечь изнего ее местоположение, но Эйвери, скорее всего, снова вышвырнет меня.Насколько я успела понять, при Лиссе не было ее сотового телефона. Инеудивительно — существуют строгие правила, запрещающие брать их на уроки, иобычно она оставляла свой в спальне.

Однако я знала, что кое у кого он есть. И этот кое-ктоповерит мне.

— Здесь есть телефон? — Спросила я.

Эйб дал мне свой, и я набрала номер Адриана, удивляясь, чтоон сохранился в памяти. Адриан злился на меня, но беспокоился за Лиссу. Онпоможет ей, как бы ни сердился на меня. И он поверит мне, когда я расскажу емуо безумных кознях с использованием духа.

Однако мне ответил не он, а его автоответчик.

«Я знаю, как сильно вы скучаете по мне, — произнес егожизнерадостный голос, — но оставьте сообщение, и я при первой же возможностиоблегчу ваши страдания».

Я отключилась, чувствуя, что потерпела поражение. Внезапно вголове родилась одна из моих безумных идей, и я подняла взгляд на Оксану.

— Ты... ты можешь делать такие вещи... проникать в сознаниечеловека и читать его мысли. Так как ты поступила со мной?

Она состроила гримасу.

— Да, но мне не нравится это делать. Думаю, это нехорошо.

— А можешь ты, проникнув туда, применить принуждение?

На ее лице возникло выражение отвращения.

— Конечно... В принципе схожие вещи. Но проникнуть всознание человека — это одно, а заставлять его делать что-то против воли —совсем другое.

— Моя подруга на грани того, чтобы сделать кое-что оченьопасное для жизни, — сказала я. — То, что может убить ее. Наша связь позволяетмне только наблюдать, но я не могу ничего внушить ей. Если бы ты проникла в сознаниемоей подруги и принудила ее покинуть опасное место...

Оксана покачала головой.

— Допустим, моральные принципы не проблема. Я не могупроникнуть в сознание того, кто находится не здесь и с кем я никогда невстречалась.

Я провела рукой по волосам, чувствуя, как меня захлестываетволна паники. Хорошо бы Оксана умела проникать во сны — это дало бы ейвозможность воздействовать на расстоянии. Тот, кто способен проникать всознание спящего человека, возможно, способен сделать следующий шаг ипроникнуть в бодрствующее сознание.

Меня осенила еще более безумная идея. Ну и денек!

— Оксана, ты ведь можешь проникнуть в мое сознание?

— Да.

— Если я буду в голове моей подруги, можешь ты проникнуть вмое сознание, а через меня и в ее? Могу я стать связующим звеном между вами?

— Никогда ни о чем таком не слышал, — пробормотал Марк.

— Это потому, что мы редко сталкиваемся с пользователямидуха и «поцелованными тьмой», — заметила я.

Эйб смотрел на нас с непонимающим видом. На лицо Оксанынабежала тень.

— Не знаю...

— Это либо сработает, либо нет, — заговорила я. — И еслинет, то никто не пострадает. Но если ты дотянешься до нее через меня... томожешь принудить ее. — Она начала возражать, но я перебила ее: — Да знаю я,знаю... Ты считаешь, что это нехорошо. Но не права Эйвери. Это она поступаетподло. От тебя требуется одно — принудить Лиссу, которая в любой момент можетвыпрыгнуть из окна, не делать этого! Останови ее сейчас, а через день я ужебуду там и все улажу.

И в процессе улаживания попорчу красоту Эйвери, украсив еехорошенькое личико синяком.

Жизнь моя складывается на редкость причудливым образом, и япривыкла, что люди — в особенности взрослые — не воспринимают всерьез моистранные идеи и заявления. Это оказалось чертовски трудно — убедить людей втом, что Виктор похитил Лиссу, а как нелегко было заставить стражей поверить,что на школу напали! Поэтому в ситуациях такого рода я всегда ожидаю встретитьсопротивление. Однако что касается Марка и Оксаны, они большую часть жизниборолись с духом. Безумие для них было вариантом нормы, и спустя несколькомгновений Оксана прекратила спорить.