Книга Бизнес-класс - Семен Данилюк

– Насколько?! – вскинулась Лариса. – И ты туда же! Все разглядывают, будто из-под корки какие-то мысли потайные выдрать хотят. А нет никаких мыслей! Он же мне как отец был. Понимаешь? Даже к тебе ревновал как отец. А теперь налетели отовсюду какие-то неведомые родственники и – ходят, меряются любовью. А сами стены глазами обшаривают. Наследнички!

– Устала?

– Не в том дело. Казбек тоже как с цепи сорвался: зачем дядю Салмана одного отпустила? Да не в нем дело. Сама не могу себе простить, что подтолкнула Салман Курбадовича. Ведь могла отговорить.

«Я же просил!» – едва не сорвалось с языка Коломнина.

– Надо же – такое невезение. Приехать в Минэнерго как раз тогда, когда Гилялова вызвали в Правительство. Да это бы полдела. Так еще столкнулся с этой сволочью Бурлюком.

– И что тот ему наговорил?

– Точно неизвестно. Референт открыл им кабинет Гилялова. Там и говорили наедине. Через десять минут Бурлюк выскочил, – у Салман Курбадовича приступ. Теперь, конечно, утверждает, что о делах вообще не говорили. А с чего тогда приступ? Да и о чем им говорить было? Прямо мистическое стечение обстоятельств.

– Мистика подготовленная, – значительно произнес Коломнин.

– Надо же было, чтоб и Фархадов в этот день приехал, и Бурлюк – из Германии… – она словно споткнулась. – Что? Что ты сказал? Ты хочешь сказать?!..

– Гилялов ведь был предупрежден о приезде Фархадова?… То-то что. Я собственно с этим торопился.

– Да ты!.. Только посмей подумать даже. Гилялов – это его ученик. Если хочешь знать, вообще настаивал на Новодевичьем хоронить. Час назад звонил: в Правительстве уже заготовлен проект о присвоении нефтяному институту имени Фархадова. Сказал, что отныне и я, и дочь будем под его отдельной опекой.

– То, что он по части присвоений силен, я еще с прежних времен знаю, – усмехнулся Коломнин. – А опекой он тебя действительно обеспечил. Нефтяные эксперты, что с банковскими сотрудниками прикатили, – это братки из его дочерней компании. На днях банк «Авангард» вошел в уставный капитал Генеральной нефтяной компании, и наезд совершается по указке Гилялова. Хочет загрести «Нафту» под себя.

– Не смей! – поддерживаемая Коломниным, Лариса медленно осела на кресло. – Не смей повторять сплетни! Ты что, не понимаешь, Гилялов – теперь единственный человек, на которого мы можем опереться? И потом – он же не знал, что…Салман Курбадович умрет.

– Не знал! Потому и действовал чужими руками. А теперь знает. И довольно стенаний! – Коломнин почувствовал, что она на грани нервного срыва. – На Кипре я встречался с Ознобихиным.

То ли от неожиданного окрика, то ли от упоминания фамилии Ознобихина, Лариса, и в самом деле готовая впасть в истерику, встряхнулась. Ротик ее непроизвольно раскрылся.

Но по мере того как слова Коломнина бомбардировали ее тяжелыми градинами, внезапно обрушившимися среди лета, глаза Ларисы сузились, губы подобрались в упрямую линию.

– Четверик прилетит с часу на час. И тут же будет добиваться аудиенции, – закончил рассказ Коломнин.

– Уже звонил, – глухо подтвердила Лариса.

– По словам Ознобихина, – Коломнин отошел к окну, приподнял портьеру, будто разглядывая происходящее на улице, а на самом деле, чтоб не смотреть на Ларису. – Четверик будет предлагать за компанию полтора десятка миллионов долларов. Но согласится на пятьдесят.

Он замолчал, ожидая реакции. Но то, что услышал, поразило: Лариса захохотала. В беспокойстве Коломнин обернулся, ища глазами что-нибудь из напитков. Однако искать успокоительное не пришлось. То не была истерика. Это был злой смех задетого за живое человека, которому пересказали оскорбительную остроту на его счет.

– Пятьдесят? – переспросила она.

– Да. Думаю, можно попробовать и побольше, – недоуменно подтвердил Коломнин.

– Это если только очень постараться.

Дверь распахнулась, и в гостиной показалось озабоченное лицо Зульфии: хохот Ларисы донесся до залы.

– Все в порядке, – успокоила ее Лариса. И тем испугала еще больше.

– Это нервное, – нашелся Коломнин.

– Если что, вода на столике, – неловко кивнув, Зульфия вышла.

– Надо же – не поскупились! Да у нас только извлекаемых запасов газа на миллиарды. Высококачественный конденсат. Прямой подход к магистральному трубопроводу. И за все это пятьдесят? Нечего сказать – щедро…А ты что отмалчиваешься?!

– Меня уволь. Это теперь твоя компания. Тебе и решать.

– И тебе! Ты мой муж! – жестко объявила Лариса. – Ну, все равно что муж. Говори, что думаешь! Вижу ведь, затаился. – Я бы, пожалуй, отдал.

– Вот как? – Коломнин поймал на себе пытливый, неуютный взгляд Ларисы. – И можно узнать?..

– Ознобихин прав в главном: бизнес этот для тебя чужой. Да и кусок по правде такой, что не проглотить. Не добром, так силой, но – выживут. А так возвращаешься миллионершей. Москва под тобой. Наскучило – покупай виллу в Ницце. Все, чего хотела, – твое.

– Не веришь в меня?

– Не в том дело, – от прямого ответа Коломнин уклонился. И она это заметила. – В этом мире в одиночку, хоть и семи пядей, не выживешь. Да еще без связей. Был в связке банк, была надежда подняться. А теперь, когда все против… Лара, здесь согласованные правила игры. Они даже государство надувают согласованно. И если завтра «Транснефть» перекроет нам доступ в нефтяную трубу, мы не выйдем на экспорт. Газовую трубу контролирует «Газпром». Ты думаешь, им всем нужны новые конкуренты? Потому полагаю, лучше тебе достойно уйти в сторону.

– Это, по-твоему, достойно?! Чуть припугнули и -в кусты! Компанию Салман Курбадович как семейный бизнес задумал. Месторождение это сам нашел и выпестовал. Никто, кроме него, не верил. За него Тимур погиб! И теперь уйти?! Говори же! Или – тоже перекупили?!

– Знаешь что? Я у тебя ничего никогда не клянчил, – Коломнин сделал движение выйти. Но Лариса метнулась к нему так, что соскочившая с соломенных волос черная капроновая накидка вяло вспорхнула в воздух.

– Прости! Разве не видишь, какая я сегодня? Нельзя мне одной быть. Говори же!

– Хорошо, – в самом деле меряться обидой с держащейся из последних сил женщиной было не по-мужски. – По совести мне самому все это противно. Но еще раз повторяю: тебе нужен серьезный союзник. Допустим, найти такого можно, – месторождение привлекательно. Но тогда его нужно пустить в уставной капитал. Хотя бы на блокирующий пакет. А этого ты теперь сделать не можешь. Не можешь даже поменять Совет директоров. А в нем до сих пор люди, которых Гилялов легко перекупит. Или уже перекупил. – Я тебе больше скажу: оказывается, я и не директор, – под вопрошающим взглядом Лариса сокрушенно оттопырила нижнюю губу. – Родич мой Казбек вчера заявил, что назначил меня Салман Курбадович без решения Совета директоров. А значит, незаконно. Требует срочно собрать Совет. Ты знаешь, по-моему, он сам хочет стать директором. Вот ведь как! Не успел умереть и – откуда что берется. Так что и здесь, похоже, предстоит большая драка.