Книга Фактор фуры - Алексей Евдокимов

Ну а КМ так от них и отрываются - Касимов навсегда, а Мирский через некоторое время обнаруживается у себя в Болонье. Но им уже занялось S. I. S. De, расследующее смерть Страно, - какового S. I. S. De Зам, разумеется, тоже боится. Пока у S. I. S. De, благодаря его, Зама, предусмотрительности, прямых улик против него нет - но тем опаснее трогать Мирского: ведь этого S. I. S. De как раз может ждать, чтобы получить свою улику…

А вот если бы Заму - раньше, чем S. I. S. Dешникам, - попался этот треклятый Касимов!..

Ну да: «выпотрошат» и убьют… Добавим сюда ФСБ: кому бы ни досталась Вещь, меня ведь они искали. Чтоб «выпотрошить» и убить. Кто еще?..

Я чуть было прямо при Альто не сорвался и не заорал: «Но ведь я же ничего не сделал!! Почему?! Почему - я?!»

Стоп.

- Стоп. - Я отодвинул недоеденную полуостывшую пиццу, подцепил салфетку. - Секунду. Я примерно понял насчет этого долбаного Клуба. Я примерно понял насчет всей хрени с Поляковым и Страно. Но ведь это две совершенно разные истории! Между ними же нет ничего общего…

- Не было. Изначально.

Мы смотрели друг на друга через кухонный стол.

- Пока не появился я… - Скомканная салфетка проскользила до края столешницы и нырнула вниз.

Альто не ответил, аккуратно положив на картонку собственный кусок, продолжая меня изучать. Я поставил на столешницу локти и оперся лбом о пальцы. У этих двух историй только одно общее - я. Более того: выходит, вся эта мясорубка с Клубом (всеевропейским шухером, тотальной зачисткой, смертью Белянина… бог мой… бунтами во Франции…) - началась с меня.

- Значит, - говорю, - мною как человеком, связанным с делом Страно, заинтересовался Наниматель Мирского, а за ним - весь Клуб…

- Ну, вас еще «пробивали» клиенты-заказчики - и об этом их интересе, я почти уверен, тоже стало известно кому-то из Клуба (благо люди в него входили информированные)…

Я снова поднял на него глаза, мотнул башкой:

- Только не пытайтесь меня убедить, что все получилось случайно…

Смотрит. Внимательно. Молча.

- C чего все началось? В какой момент я оказался в это втянут?

- Подумайте.

- Они нашли меня в Афинах. Сами нашли. Майя с Антоном. То есть не Майя… Кстати, вы же знаете ее настоящее имя…

- Оно было в письме, отправленном ею в полицию.

- Тоже не скажете?

- А зачем оно вам? К тому же я совершенно не уверен, что и это ее имя - настоящее.

- Вы ее искали? Объявляли в международный розыск под этим именем? Не могли же не объявлять…

Никакого выражения. «Пустое лицо». Впрочем, и так все понятно. Он ее искал и не нашел. А значит, она не только не Майя, но и не та, кого изображала из себя перед бандитами Страно, и эта - якобы ее - версия тоже вранье (чье: девицыно? бандита?).

Да господи - конечно, вранье! Ни одна бы, даже самая тупая и жадная, овца не согласилась бы на такую авантюру… И вообще, если вдуматься - масса нестыковок. Почему о визите людей Страно она не рассказала Антону до моего появления в их компании - зато рассказала сразу после моего исчезновения? Как это она так ловко удрала из-под слежки в Болонье? Как это она так ловко удрала от киллера на Украине?..

С чьей подачи они с Антоном свалились на меня в Афинах? Девица говорила, что с подачи Антона, - но мало ли чего она говорила. Кстати, Антон просил Мирского поискать в Сети на мой счет - значит, он не знал про меня ничего толком!

Да она это все - конечно, она. И на Санторин она меня позвала - к Антонову, похоже, обалдению… И на Санторине его упоила… И на Неаполь намекала…

Так. Она знала, что я поеду в Афины. А с чего я поехал в Афины? Старик. Стамбульский старик. (Что - все-таки Ларри Эдж?!.)

Где-то в желудке закопошилось, просясь наружу, конвульсивное истерическое ржание. После того, как на меня вывалили груду информации, причем в большинстве вполне достоверной, объяснили, что к чему, кто, что и зачем делал, когда я (показалось на секунду) почти во всем наконец разобрался, - я вдруг волшебным финтом вернулся к тому, с чего начинал…

49

В «нычке» мы с Альто просидели два дня. Первый почти целиком ушел на взаимный обмен устной информацией. Следующий протекал странно.

Время от времени следак осуществлял некие дистанционные сношения: я видел его сидящим за ноутбуком (читающим-шлющим е-мейлы?), слышал из-за закрытой двери телефонные разговоры: по-испански и по-итальянски. Собственно, все это он делал и в первые сутки, но во вторые темп событий в местах, с которыми он сносился, явно ускорился: даже я почувствовал это - по смене моторики Альто и интонации его телефонных реплик. Рожа итальянца по-прежнему не выражала ничего, но двигаться он вдруг стал быстро и собранно, а говорить - озабоченно и отрывисто. Мне даже показалось, что налицо форс-мажор. Ко мне следак, впрочем, не обращался, а сам я его ни о чем спрашивать, конечно, не стал: появится во мне нужда - востребует, не появится - все равно ни хрена не добьешься. Да и было у меня ощущение штафирки, увязавшегося в разведку: и так профессионалу приходится с тобой, рохлей, возиться, о безопасности твоей заботиться в ущерб делу - чего еще с вопросами к нему приставать… Я ни о чем его не спросил, даже когда, войдя в гостиную, увидел Альто сидящим на краешке кресла и завораживающе ловко собирающим на столике… винтовку (что-то типа модульного оружия у него было, превращающегося на моих глазах в винторез). Только молча поразился: откуда у него такой арсенал? И на хрена?.. Следак глянул на меня исподлобья, угол его рта чуть шевельнулся (единственный на неподвижном лице), он навинтил на дуло глушитель, мягко клацнул затвором, поднял агрегат, направил ствол на меня, не вставая, припал глазом к трубке прицела. Увиденное там - судя по тени удовлетворения на роже - Альто устроило. Он опустил винтарь, посмотрел на меня внимательно уже невооруженным взглядом, помедлил пару секунд и произнес:

- Одевайтесь, скоро пойдем. Придется и вам мне кое в чем помочь.

- Если я когда-нибудь удавлюсь в общественном сортире, - Славка с ненавистью покосился на стеклопакет - тяжко молотящий снаружи ледяной ливень сменился огнестрельным щелканьем града, - то это точно произойдет в ноябре.

К пяти часам пополудни замызганные сумерки, обтекающие мокрым снегом, снова накрылись тьмой египетской. Градусник дополз с нуля до плюс трех, ветер раскачался до двадцати метров в секунду, объявили штормовое предупреждение. Осклизлые лысые ветки бешено мотало в сфере влияния остатних фонарей, чьей зашуганной подсветки местами хватало еще отслеживать расползание в болотах экс-газонов сопливых вчерашних сугробиков. Брала нешуточная злость на того волосатого узколобого туриста с торчащей нижней челюстью, которому не сиделось, понимаешь, в желтой жаркой Африке, в центральной ее части, где дцать тысячелетий назад он, сползя с ветки (вечнозеленой!), решил заделаться сапиенсом - который поперся за каким-то хреном в эти промозглые, ледяные, унылые, принципиально не предназначенные для приматов широты…