Книга Блейз Уиндхем - Бертрис Смолл

— Надевай рубашку, мерзкая тварь! —рявкнул Энтони. — Стоит мне подумать, что я впустил тебя в свой дом ипозволил находиться рядом с моей женой и матерью, я содрогаюсь от раскаяния!

С помощью Сесиль Генриетта надела рубашку, и,увидев ее, лорд Морган не мог не восхититься изящной вышивкой. Это была прекрасная,но смертельная ловушка.

— А теперь молитесь, мадемуазель, —приказал он, и Генриетта с благочестивым видом опустилась на колени и провела втакой позе столько времени, сколько осмелилась.

— Ложитесь в постель, — велел ейЭнтони и, повернувшись к изумленной Сесиль, которая ждала, пока мужчины покинуткомнату, сказал:

— Привяжите свою госпожу к кровати этимиверевками. — И он протянул старухе четыре крепкие веревки.

Охваченная внезапным испугом, Сесильповиновалась, не смея даже возразить, а Энтони собственноручно проверилкрепость завязанных ею узлов. Покончив с этим делом, старуха собраласьвернуться в свой угол и дождаться, пока мужчины наконец уйдут, чтобы датьвнучке противоядие.

Но лорд Морган и не собирался уходить.

— Я останусь здесь, пока эта тварь неумрет, — заявил он. — А вы уведите старуху куда-нибудь подальше изаприте ее, пока мадемуазель не испустит дух.

— Роб… — начал эрл Лэнгфордский, но тестьперебил его:

— Нет, Тони, вы с Ником уже достаточнопомогли мне.

Остальное я завершу сам. Уходите!

— Энтони, умоляю вас! — воскликнулаГенриетта, пытаясь приподняться на постели. — Пусть служанка останется сомной, пусть утешит меня в минуту гибели! Не будь так жесток, не оставляй меня сэтим безжалостным чудовищем!

Энтони Уиндхем подошел к постели и холодноуставился на Генриетту.

— Послушайте меня, кузина, и послушайтевнимательно: все мы поняли, что сказала ваша бабушка несколько минут назад. Уменя нет ни малейшего намерения оставлять ее здесь, чтобы она дала вампротивоядие, освободила вас, похитила украшения моей жены и помогла вамсбежать, так и не поплатившись за свои преступления. Если вы еще не успелипомолиться, если это ваше бормотание было не более чем игрой, тогда попытайтесьхотя бы сейчас воззвать к Богу, — и, повернувшись, он покинул комнатувместе с лордом Кингсли, таща за собой отбивающуюся старуху и слыша, какГенриетта провожает их пронзительными проклятиями.

— Роб — смелый человек, — негромкозаметил Николас Кингсли.

— Да, я ни за что не решился бы остатьсянаедине с этой дьяволицей во время ее предсмертных мук, — признался Тони.

Они ввели пленницу в крохотную каморку подсамой крышей дома.

— Месье, месье, — скулилаСесиль, — а что же будет со мной? Не станете же вы убивать невиннуюстаруху! — Ее морщинистое лицо превратилось в застывшую маску ужаса.

Энтони хрипло рассмеялся:

— Невинную? Ошибаетесь, мадам! Кто научилэту тварь готовить яды? Разве не вы поддерживали ее, пока она плела вокруг моейбедной золовки паутину обмана? Вы виновны не меньше, чем она, но вам повезло —никто из нас не желает брать на себя грех и убивать вас. Ваше преступление быломенее тяжким. Сколько пройдет времени, прежде чем яд убьет ее?

— Самое большее — три , часа,милорд, — пробормотала Сесиль.

— Когда мы убедимся, что она мертва, выпокинете эту комнату. Вы найдете Генриетту и разнесете печальную весть по всемудому. Ее похоронят в фамильном склепе, о ее преступлениях против рода Уиндхемовникто не узнает. А вы, мадам, вернетесь во Францию и будете получать небольшуюпенсию. Но если вы хоть словом обмолвитесь о том, что случилось сегодня вРиверс-Эдже, я сам убью вас. Я найду вас везде, куда бы вы ни сбежали.Насколько вам известно, моя жена пользуется благосклонностью короля Генриха, анаш король поддерживает дружеские связи с Франциском французским. Посмейтетолько проболтаться — даже во Франции, и вас приговорят к казни, как ведьму. Вывсе поняли, мадам?

Она кивнула.

— Будь ваш дядя Генри таким же, как вы,месье, он многого сумел бы добиться! Тогда у нас было бы все. Увы, он всю жизньбыл мечтателем и глупцом. Я все поняла, месье, и я выполню вашу волю.

— Расчетливая старуха, — заметилНиколас Кингсли, когда они заперли за собой тяжелую дубовую дверь и вернулись вбиблиотеку. — Вряд ли она станет оплакивать Генриетту. Как думаете, она ивправду приходится ей бабушкой?

— Вероятно, да. Сесиль — мать ее матери.Генриетта показывала нам миниатюрные портреты дяди Генри и своей матери. Теперья вижу: между старухой и матерью Генриетты есть заметное сходство.

Они дожидались, когда лорд Морган спустится кним и объявит, что француженка мертва. В ожидании они играли в шахматы,потягивая отличное бургундское. Внезапно дверь отворилась, и в комнату вошлаБлейз.

— Ник! Почему никто не сказал мне, что тыздесь? В Кирквуде все хорошо?

— Я приехал только сыграть в шахматы ивыпить в компании Тони, — объяснил лорд Кингсли.

— А как здоровье моей сестры?

— Блайт совершенно здорова — беременностьей только на пользу.

Блейз рассмеялась.» Должно быть, Богблагословил мужчин, — подумала она, — все кажется им таким простым!»

— А как поживает наш младшийплемянник? — продолжала она расспросы.

Эдмунд-Джон Кингсли родился двадцать пятогофевраля и был назван в честь своего покойного дяди, эрла Лэнгфордского.

— Если бы не доброта и щедростьЭдмунда, — заявила Блайт, — у меня никогда не появилось бы приданого,и хуже всего, я не встретилась бы с Николасом!

— Дорогая, — галантно отозвался еесупруг, — я женился бы на тебе безо всякого приданого!

— Он поживает превосходно, — ответиллорд Кингсли на вопрос Блейз. Он безумно гордился дочерью и двумя сыновьями.

— Раз уж я узнала у тебя все новости.Ник, я вас покину — чтобы не мешать наслаждаться игрой и этим чудеснымбургундским. Тони, а где Генриетта? Я не видела ее с тех пор, как уехалаДилайт.

— Когда приехал Ник, мне повстречаласьСесиль и сказала, что у моей кузины разболелась голова и она прилеглаотдохнуть.

— Генриетта всегда ухитряется заболетьили скрыться, когда в доме полно работы, — проворчала Блейз. —Сомневаюсь, что она занимала такое видное положение при французском дворе, какуверяет нас. Нам с твоей матерью нужна помощь, но Генриетта начнет толькохныкать и жаловаться, если я подниму ее, пусть уж лучше остается в постели.