Книга Тьма - Тед Деккер

Расположившись на полу, Том задумался над последними словами Микала. В такой обстановке ему и одному-то добраться до озера необнаруженным было бы непросто. А с Рашелью и Йоханом в их теперешнем состоянии… Даже думать нечего.

Они неподвижно лежали на полу, в полумраке. Зеленый пол, стены, колонны — все угасло, потемнело. Свет проникал лишь сквозь не утративший прозрачности купол. Шатайки все еще колотились в дверь, но промежутки между периодами их активности удлинялись. Вряд ли им удастся вломиться в здание. Но больше всего он опасался не шатаек, а своих товарищей по заточению. И себя самого. Что с ними происходит?

Мысли Тома вернулись к фруктам в кладовке. Он поднялся на ноги и направился вниз. Испортились ли они? Он вспомнил, как падали плоды с деревьев в лесу. Они падали, не теряя привлекательного вида. Во всяком случае, сразу не чернели. Том дошел до двери, остановился. Эта дверь оставалась закрытой, когда он открыл двери храма. Если ее открыть, то испортит ли проникший туда воздух фрукты? И если да, то как скоро?

Придется рискнуть. Он распахнул дверь, проскочил внутрь и тут же захлопнул ее за собой. Сосуд у дальней стены. Том подошел, вытащил один плод и сразу же заткнул сосуд какой-то тряпкой. Вряд ли поможет, но, возможно, лучше, чем ничего.

Том поднял один красный плод, резко выдохнул, принюхался.

«Слишком поздно, — подумал он. — Плохой воздух…»

Но во всяком случае, плод пока не завял. Том засунул его в рот, сжал зубы. Сок потек по языку и подбородку, проник в горло.

Сразу стало легче. Желудок радостно заурчал. Не переставая жевать, Том опустился на колени. Съев половину плода, он вспомнил о Рашели и Йохане. Вытащил из сосуда оранжевый фрукт, снова аккуратно заткнул горловину, вышел и поднялся в зал.

Рашель и Йохан лежали на полу вяло, как брошенные тряпки.

Том опустился на колени, перевалил Рашель на спину, поднес плод к ее рту, сжал. Кожура лопнула, ручеек сока потек по его пальцам и на ее пересохшие губы, проник внутрь.

Она простонала, глотнула, открыла глаза. Разглядев в полумраке яркое пятно в руке Тома, она схватила плод и быстро засунула в рот, принялась жадно кусать, запихивать пальцами. Том усмехнулся, поднес недоеденную половинку ко рту Йохана. Тот очнулся, и реакция его оказалась такой же, как и у Рашели. Выхватил, не говоря ни слова, сожрал с кожурой и семечками.

Тому показалось, что кожа обоих немного порозовела, а синяки и царапины, нанесенные ими друг другу в схватке, заметно побледнели. Выходит, природа еще не утратила своих целебных свойств!

— Как самочувствие, ребята? — с напускной бодростью спросил Том. Оба тупо глядели на него, ни один не отреагировал.

— Эй, очнитесь! Вы нужны мне живыми! Как чувствуете себя?

— Хорошо, — неуверенно ответил Йохан. Рашель по-прежнему безмолвствовала.

— У нас есть еще. Может быть, дюжина.

Никакой реакции. А ведь надо доставить их к озеру.

И при этом самому не свихнуться.

— Сейчас вернусь, — сказал он, оставил их лежащими на полу и снова направился в подвальную кладовку. Там он умял целиком еще один белый сочный плод, кажется, сурсак — так его называли за столом в доме Палуса и Карил.

Осталось одиннадцать. По крайней мере, портились они не так быстро, как он опасался. Если состояние Рашели и Йохана ухудшится, придется дать им еще, но смогут ли они пополнить запасы? Надо экономить.

Следующие часы тянулись томительно, нудно, безмолвно. Шатайки перестали донимать их бесполезными атаками на двери и, должно быть, улетели. Том попытался завязать беседу, обсудить план действий, но откликнулся лишь Йохан, да и то не в желаемом ключе.

— Танис прав был, — ожесточенно заявил Йохан. — Надо было ударить по ним. Превентивный удар! — Он назидательно поднял вверх указательный палец. — Ошеломить! Разгромить! Уничтожить!

— Ты что, не видишь, к чему привели замыслы Таниса?

— Что ты понимаешь в стратегии! В экспедиции я возглавил бы главную атаку. На направлении главного удара. Танис мне обещал. И я бы им показал!

— Ты не соображаешь, что говоришь, Йохан.

— Это ты ничего не понимаешь. Надо было следовать за Танисом. А не за тобой. Вон, куда ты нас завел…

Тому не хотелось даже думать, куда может завести такого рода беседа, и он прекратил опасный разговор.

Два часа молчания утомили Тома. Вид Рашели и Йохана тоже не радовал. Кожа их снова приобрела пепельный цвет, они все больше беспокоились, чесались, раздирая кожу до крови. Тела покрылись мелкими чешуйками. Йохан даже принялся скрести свою левую руку зубами. Том выдал им обоим еще по плоду из кладовой и один съел сам. Осталось восемь. Да уж, такими темпами они и дня не протянут.

— Надо отправляться к озеру, — решительно объявил он.

После чего бесцеремонно схватил обоих за шкирки, вздернул на ноги и подтолкнул к задней двери. Они молча повиновались. Упоминание озера не вызвало у них, однако, никакого энтузиазма. Ослабла тяга к Элиону — или исчезла вовсе, подумал Томас. Помнят ли они теперь вообще, кто их Создатель?

— Когда выйдем наружу, прошу без драк и прочих глупостей. Слышите меня? Черные, похоже, улетели, но могут вернуться. Мы не должны привлекать внимания, надо держаться тише воды, ниже травы.

— Что-то ты много требуешь, — вдруг проговорила Рашель. — Не убьют нас твои мыши.

Услышав эту фразу, первую за несколько часов, Том удивился, но с ответом не замедлил.

— Ты уверена? Я тебя разочарую. Они тебя уже убили.

Рашель нахмурилась, но ничем более не возразила.

Том прижал ухо к двери. Тихо. Открыл дверь, вышел.

Они стояли на пороге, второй раз за день озирали опустевшую деревню. Шатайки улетели.

— Ладно, пошли.

Деревню и холмы прошли молча. Смерть витала в воздухе, торчала из земли черными стволами обгоревших деревьев. Смолкло журчание реки, от которой остался лишь грязный бурый ручеек. Неужели и к озеру опоздали? Лишь несколько часов назад Микал напоминал ему об озере.

Вдоль дороги ни львов, ни лошадей. Почерневшие цветы ждут малейшего ветерка, чтобы рассыпаться черным пеплом вслед за уже выгоревшей травой. Плодов на земле не видно. Шатайки подобрали?

Том шагал сзади, зажав под мышкой сосуд с плодами, а в руке — подобранную в качестве оружия черную палку. Он опасался, что в небе вот-вот появится стая шатаек и набросится на них, но низкое небо скучало над ними без всякого движения, без птиц, без мотыльков, без шатаек. Том подгонял Рашель и Йохана, поглядывая одним глазом в небо, другим следя за местностью.

Возле самого озера Йохан нарушил молчание, в очередной раз удивив Тома.

— Не хочу я туда, Том. Боюсь озера. Вдруг мы там утонем?

— Утонем? С каких это пор ты стал бояться воды, Йохан? Смешно даже слышать такое.