Книга Гонцы смерти - Фридрих Незнанский

Кузьма увез труп Тюменина в десять вечера. Неподалеку были два болота, и там он быстро превратится в обглоданный скелет. Никого из наблюдателей в тот час вокруг дачи уже не было, и все прошло спокойно. К счастью, нашлись неотложные дела и у Людочки, и ее на даче не было. Когда Кузьма уехал, позвонила Вика. Она поинтересовалась, не забыл ли о ней Геннадий Генрихович. Станкевич не хотел с ней разговаривать, поэтому сразу сообщил, что новому вице-премьеру нужен толковый помощник, и он порекомендовал ее.

— А у меня для вас тоже есть сюрприз, — проворковала она.

— Какой?

— Это не по телефону.

— Говорите, нас никто не подслушивает.

Вика замялась.

— Но это целая история, я коротко. У Ильи Евгеньевича Басова в молодости была секретарша, Клавдия Винникова, она сейчас уже старушка, но раньше, работая с академиком, вела дневник его рабочих дел. Он мне говорил об этом, даже просил к ней сходить и забрать его. Я забрала, полистала немного, но ничего интересного тогда не нашла: сухие, отрывочные записи, когда поел, когда болел, кого встречал. Я сдала его в институтскую библиотеку, где хранится архив Басова. А перед уходом зашла, подписывала обходной лист, и не знаю, что-то меня словно подтолкнуло. Я помнила вашу просьбу собрать весь материал о Сергее Басове и решила еще раз просмотреть этот дневник. Сидела, листала и вдруг запись за пятьдесят четвертый год: «Сегодня умер Сергей Басов, сын Константина Евгеньевича Басова, родной племянник И. Е., ему было три года. И. Е. в трауре». Вот и вся запись. Я обалдела. Оказывается, Сергей Константинович, родной племянник, умер в пятьдесят четвертом году! А он жив! Я побежала к Винниковой, мало ли, ошиблась старушка. Но у нее память оказалась отличная. Она вспомнила, что действительно, такой случай был, она даже телеграмму соболезнования брату в Воронеж отправляла, и Илью Евгеньевича утешала.

— А когда в институте появился живой племянник? — заинтересовался Станкевич.

— А он появился через год после ее ухода. Институт тогда перевели в Коньково, а Винникова жила на «Речном вокзале», рядом с домом открылась школа, ей предложили преподавать, она взмолилась, и Басов, скрепя сердце, ее отпустил. Забавная история? — рассмеялась Вика.

— Да уж вы меня повеселили. Спасибо. А с вице-премьером я вас в ближайшие дни сведу… Вы только никому о том, что рассказали мне, не говорите.

— Хорошо. А наша встреча когда? — кокетливо спросила она.

— Я перезвоню, не торопите меня!

Он положил трубку и задумался. Что же за всем этим кроется?..

Не дождавшись звонка Тюменина, Турецкий выбил у генерального санкцию на обыск дачи Станкевича. Именно выбил, потому что тот начал упираться и доказывать, что оснований для этого нет. Александр Борисович пригрозил пожаловаться премьеру, и генеральный сдался. «Важняк» сам инструктировал группу Грязнова, ему помогал Скопин, который успел изучить расположение лестниц в доме.

— Главное, использовать момент внезапности, чтобы никто не смог улизнуть, — наставлял Турецкий руководителя оперативной группы майора Быстрова. — Расставьте людей вокруг дома и бесшумно повяжите охрану. Лаборатория внизу, а комната Тюменина, скорее всего, наверху. Мне нужен этот человек! — Турецкий раздал спецназовцам фотографию физика. — Он важный свидетель, его могут уничтожить. А мне он нужен живым. Понятно, ребята?

— Если он жив, завтра он будет у вас, — расплывшись в улыбке, заверил «важняка» Быстров.

Группа муровцев в масках ворвалась на дачу в шесть утра. Уловку придумали простейшую: поступил сигнал, что на даче скрываются террористы. Но обыск ничего не дал. Правда, оперативники забрали кое-какие вещи из лаборатории, в том числе и вторую «пулю-ловушку», которую Тюменин сделал по заказу Станкевича. А самого физика они не нашли. Забрали лишь его фотографию, где Тюменин стоял в обнимку с Кузьмой. Эту фотографию нашли в комнате охранника.

Станкевич срочно вызвал своего адвоката, тот составил жалобу в Генеральную прокуратуру. Турецкого вызвали на ковер к генеральному, но он ничего не мог сказать в свое оправдание. Следователь Турецкий и сам был удручен.

— Ладно, со Станкевичем я как-нибудь разберусь, — неожиданно примирительно проговорил генеральный. — Тем более что муровские ребята нашли сверхминиатюрное подслушивающее устройство. Кто-то его делал в доме бывшего помощника Президента, и весьма неглупый электронщик, что косвенно указывает на следы вашего Тюменина, поэтому он не станет особо ерепениться. Да и аппаратура там такая, что лучшее КБ позавидует, а лицензии у Геннадия Генриховича на такие работы нет. Адвокат заставит его успокоиться. Есть и фотография, изъятая у охранника. Надо будет объявить федеральный розыск этого Тюменина. Но, как я понял, ничего серьезного Станкевичу мы предъявить пока не можем? У вас есть доказательства его причастности к убийству Шелиша?

Турецкий молчал. Он был убит происшедшим.

— Александр Борисович, — разговор происходил один на один, генеральный даже не позвал Меркулова, помня о своем обещании хранить тайну, — я же с вами разговариваю!

— Извините, я… — Турецкий махнул рукой. — Меня как обухом по голове. Я был уверен, что мы отыщем этот аппарат и спасем Тюменина.

— Ладно, это бывает. В нашем деле не каждый день одни лавры. Хотя запись разговора между Саниным и Станкевичем — это важная улика и против Станкевича. — Генеральный представил, как он доложит обо всем Белову и снимет неприятный осадок после недавнего разговора. — Но это расследование надо довести до конца, коли вы так ярко и устрашающе рассказали обо всем премьеру. Отправляйтесь теперь в Гармиш и доставьте сюда этих двух террористов. Все необходимые бумаги я уже подписал, и пришли документы из Министерства иностранных дел.

— Я могу встретиться со специалистом, который осматривал это подслушивающее устройство?

— Конечно. Он из «Белого дома».

Он был почему-то доволен. Язвительные нотки так и сыпались во время этого разговора. «А может быть, он тоже заодно с Фоминым и Станкевичем?» — подумал про себя Турецкий.

Не успел Александр Борисович прийти к себе в кабинет, как ему позвонил Басов-Володин. Он сказал, что находится рядом и хотел бы зайти на несколько минут. Турецкий попросил Лару выписать пропуск.

— Сергей зайдет? — заинтересовался Скопин, который теперь почти не выходил из его кабинета. Лара за это Леву почти ненавидела.

— Ты иди билетами займись! — рассердился Турецкий. — Заявку на деньги выпиши, сдай паспорта на визы. Этим кто будет заниматься?

Лева обиженно посмотрел на него.

— Извини, я не в духе, — вздохнув, проговорил Александр Борисович. — Сам понимаешь. Но сейчас у нас одна надежда на Питера, с чьей помощью мы, может быть, выловим этих террористов. А значит, надо лететь. Чем раньше, тем лучше. Если что-то важное, я тебя вызову.

Скопин кивнул и ушел. Тотчас зашла Лара.

— Вы уезжаете? — растерянно спросила она.