Книга Древо Жизни - Гай Гэвриэл Кей

Чуть погодя к ним тихонько подъехал Торк и тоже стал слушать. Так они и ехали дальше втроем, связанные завораживающим ритмом трагической истории о Лизен Лесной.

— О Лизен существует очень много легенд, — сказал Ливон, — и во всех этих историях заключено немало важного для всех народов Фьонавара. Я, конечно же, знаю далеко не все, но расскажу как сумею. Началась эта история задолго до великой битвы у подножия горы Рангат.

В те времена магия была совсем не такой, как теперь, — я уже говорил об этом. И однажды Амаргин, советник Конари, Верховного правителя Бреннина, ехал один, направляясь куда-то из Парас-Дерваля.

А тогдашняя магия была делом темным, и управляли ею силы самой Матери-земли, так что дело с ней имели в основном жрицы великой Богини из святилища в Гуин Истрат, и уж они ревностно следили за тем, чтобы никто больше не посягнул на их права. Но Амаргин был человеком гордым, да к тому же блестящим поэтом, и безграничная власть жриц его безумно раздражала, так что в одно прекрасное весеннее утро он выехал из Парас-Дерваля, желая узнать, нельзя ли изменить существующее положение вещей.

И наконец — после множества приключений, которые также описаны в бесчисленных легендах, только сам я большей части этих легенд не знаю, — Амаргин добрался до Священной рощи близ Пендаранского леса. Тогда еще лес не был так сердит на людей, однако и тогда уже в нем властвовали древние магические силы, которые терпеть не могли, когда люди вторгались на их территорию, особенно в Священную рощу. Но Амаргин был человеком отважным, да и путешествовал он уже давно, но так и не получил ответа на свой основной вопрос, а потому все же решился провести в этой роще ночь. Совершенно один.

Об этой долгой ночи сложено немало песен и легенд: о том, как к Амаргину явились трое нежданных гостей, и о том поединке умов, на который вызвал его земляной дух, вынырнувший из травы… И о многом другом. В общем, то была действительно очень долгая и очень страшная ночь, и, как гласят предания, вряд ли кто-то другой смог бы пережить ее и встретить рассвет в здравом уме. Но с Амаргином все было иначе.

Дело в том, что перед самым рассветом к Амаргину пришел четвертый гость, и был он прислан самим Богом-громовником Морниром, и это был настоящий дар Бога людям, ибо этот гость раскрыл Амаргину смысл небесной мудрости, научил его понимать священные магические руны, и отныне маги перестали нуждаться в покровительстве Богини-матери. Она утратила власть над ними.

Однако после этого, если верить преданиям, между Богами разразилась война, ибо Богиня была страшно разгневана поступком Морнира и желала непременно ему отомстить. Прошло немало времени, прежде чем она позволила как-то себя задобрить и гнев ее несколько утих. Некоторые считают даже — хотя сам я не знаю, действительно ли это так, — что именно хаос и беспорядки, возникшие в связи с этой ссорой Богов, позволили Могриму, Расплетающему Основу, ускользнуть из-под надзора. Его упустили молодые неопытные Боги, и он, сбежав от них, отправился на север Фьонавара. Так говорится в некоторых легендах и песнях. В других рассказывается о том, что Могрим всегда обитал на севере Фьонавара, а некоторые повествуют о том, что он ускользнул от Богов, когда взор великого Ткача был затуманен любовью к первым светлым альвам, Детям Света, только что появившимся в это время на земле. Правда, кое-кто утверждает, что взор его был затуманен вовсе не любовью к альвам, а печалью, ибо он оплакивал первого человека, убитого собственным родным братом. Не знаю, кто из этих рассказчиков прав; этих историй так много. Точно известно лишь, что он здесь, во Фьонаваре, и убить его нельзя. И по решению Богов он навечно закован в цепи.

Итак, утром Амаргин проснулся, уже владея Небесной премудростью и храня в сердце своем магические руны, в которых заключено великое могущество, но он не знал, что ему по-прежнему грозит смертельная опасность, ибо у леса свои стражи, и стражи эти были весьма разгневаны тем, что Амаргин осмелился провести ночь в Священной роще, и они послали к нему Лизен, чтобы она сперва разбила ему сердце, а потом убила бы его.

Об их первой встрече сложена всего лишь одна песнь. И сложил ее вскоре после этого события повелитель светлых альвов Ра-Термаин, величайший из певцов всех времен и всех миров. Он создал ее, чтобы народы Фьонавара помнили и чтили Амаргина. Это самая прекрасная песнь на свете, и никто, ни один поэт с тех пор не осмелился — даже и не пытался! — сочинять что-либо на ту же тему.

В те дни на земле существовало немало могущественных народов, весьма различавшихся между собой, однако среди всех этих народов Лизен Лесная считалась подлинной королевой. Она была лесным духом, диэной. Их вообще-то великое множество, но Лизен была особенной. Говорят, в ту ночь, когда она родилась, вечерняя звезда над Пендаранским лесом светила так ярко, что была подобна луне, и все Богини от Кинуин до Немаин подарили новорожденной какую-то часть своей красоты, и среди ночи расцвели цветы, раскрыв свои лепестки навстречу тому сиянию, что разлилось в роще, когда там сошлись все Богини разом. И не было на свете — да и никогда не будет! — существа более прекрасного, чем Лизен. И хотя лесные духи живут очень долго, Дана и Морнир в ту ночь тоже преподнесли Лизен подарок: сделали ее бессмертной, дабы красота ее никогда не померкла.

Таковы были дары, преподнесенные ей в ту ночь, однако даже Боги не могут порой точно выразить свои пожелания, и, согласно преданиям, данная истина и лежит в основе всей этой длинной истории. Итак, утром после всего того, что пришлось пережить в течение ночи Амаргину, Лизен пришла к нему, чтобы сломить его своей красотой, а потом и убить, как то было решено лесными божествами. Но, как говорится в песни Ра-Термаина, как раз в то утро Амаргин был особенно прекрасен и полон сил и ощущал в сердце своем Небесную премудрость и присутствие великого Морнира. И все божественные планы в итоге были спутаны, ибо, явившись к Амаргину в сиянии всей своей красы, подобная яркой звезде Лизен влюбилась в поэта, и он тоже полюбил ее, и жизненные нити их переплелись в то утро в Священной роще, и была соткана их общая Судьба.

Она стала его Источником. И в тот же день, еще до захода солнца, он научил ее магическим рунам. И священный обряд навсегда связал их, и было положено начало новой небесной магии. А ночью они легли вместе, и, как говорится у Ра-Термаина, всю ночь до утра Амаргин спокойно спал, укрытый прекрасными длинными волосами Лизен, точно теплым плащом. А утром они вместе ушли из Пендарана, связанные отныне такими крепкими узами, каких до сих пор не знал ни один народ на свете. Но, будучи первым советником Конари, а также желая и другим передать ту Небесную премудрость, Амаргин вернулся в Парас-Дерваль и создал там Совет магов. А Лизен отправилась вместе с ним и навсегда покинула свое убежище в Священной роще.

Ливон замолчал. Довольно долго все трое хранили молчание, потом он заговорил снова:

— Теперь эта история стала, пожалуй, чересчур сложной, вобрав в себя множество других преданий, связанных с Великой Эпохой. Тогда же и тот, кого мы называем Расплетающим Основу, построил в вечных льдах крепость Старкадх и пошел войной на все прочие народы. О тех временах и совершенных тогда подвигах сложено очень много сказаний и песен. Например, дальри часто поют о подвиге Ревора, но это далеко не единственное в череде тогдашних великих деяний, хотя и не самое малое из них. Но всегда Амаргин Белая Ветвь — так его впоследствии стали называть из-за того посоха, который Лизен выбрала для него в Пендаранском лесу, — был в самом центре тех событий. И Лизен всегда была с ним рядом — Источник, питающий не только его могущество, но и его душу.