Книга И.о. поместного чародея - Мария Заболотская

А Эта Женщина была прекрасна во всех отношениях. Она никогда не знала зла и бед, и оттого Ее красота и добродетели, и без того выдающиеся от природы, стали совершенны и не омрачались ни одной тенью прошлых обид, горя и печалей. Когда я увидел Ее, то был поражен, ведь в то время я, честно признаться, влачил жалкое существование, порой входящее в противоречие с законодательством, хотя и носил при этом достаточно громкую фамилию. Я был… э-э-э… вхож в те бальные залы, где блистала Она, и как-то раз мне удалось пригласить Ее на танец, после чего я убедился в абсолютном благородстве Ее характера и, как бедняга Констан, потерял голову окончательно. Хотя как можно даже мысленно сравнивать Ее и бродячую певичку… Ох, ну ладно-ладно, покорнейше прошу прощения…

В какой-то момент я сошел с ума настолько, что посмел предложить Ей руку и сердце, очутившись с Нею наедине. Ее отказ был настолько удивленным и категоричным, что я тут же пришел в себя и понял всю свою глупость и никчемность. Как мог я рассчитывать на Ее согласие? Я был не беден, но и не богат и уж точно не отличался влиятельностью. А на Ее внимание могли претендовать только самые достойные мужчины, способные обеспечить Ей безоблачную и счастливую жизнь, к которой она привыкши и которой заслуживала, вне всякого сомнения.

И в тот момент я сказал себе, что сделаю все для того, чтобы разбогатеть и обрести вес в обществе, неважно каким путем. Когда судьба свела меня с господином… Теннонтом, я понял, что это хороший шанс выбиться в люди, и сделал все, чтобы попасть к нему в услужение. Потому что я должен был доказать, что достоин Ее, иначе грош мне цена. Просто хочу иметь право добиваться лучшей из множества, а не только той, что первая подвернется и больше никому не понадобится.

Обида, да… Она толкает нас на подвиги, хоть и понукает довольно жестоко.

Но опять же, как сказал наш Констан, если бы я вновь повстречал Ее и Она поманила бы меня своим холеным пальчиком, то я бы, наверное, забыл о том, как неприятно было сознавать свою никчемность под Ее удивленным и холодным взглядом.

Так что я признаюсь в своей мечте: это деньги и власть. И дала ее мне удивительная женщина, которую я повстречал, за что я Ей всегда буду благодарен…

— Потрясающе, — прошипела я, наконец исхитрившись разжать стиснутые зубы, которыми я поскрипывала с того самого момента, когда услышала, что являюсь примером характера, безнадежно испорченного бедствиями, низким происхождением и некрасивым носом.

— Да уж, — мечтательно промолвил Виро. — Она была потрясающей.

— Потрясающей!.. — эхом откликнулся Констан.

— Эта белоснежная кожа!..

— Этот голос!

— Эта грациозность движений!

— Талант!

Я, в ужасе от происходящего вокруг, зажмурилась и принялась корчить рожи безмятежному небу, чтобы хоть как-то облегчить свою участь, а когда открыла глаза, то оказалось, что Виро и Констан нависли надо мной с двух сторон и выжидательно буравят меня взглядами.

— Чего?! — поперхнулась я и заерзала на спине, пытаясь избавиться от их пристального внимания. — Нет-нет, даже не рассчитывайте, что я буду что-то вам рассказывать. Мне нечего добавить после ваших захватывающих историй, и вообще…

Тут на лицах моих спутников появилось выражение, от которого мои зубы снова заскрежетали, а из груди вырвалось злобное стенание, предвещающее капитуляцию. Это было именно то выражение, которое способно взбесить любую девушку, даже самую терпеливую и кроткую, а уж меня-то и подавно. Иными словами, на физиономиях Виро и Констана большими буквами было написано: «Да все с тобой ясно! Тебе просто не о чем рассказывать, что и неудивительно!»

— Ну ладно! — гаркнула я, с кряхтением усаживаясь и прикидывая, как бы рассказать им про то, о чем и вспоминать-то не хотелось.

История Каррен

— Вам, господа, по странному совпадению, встречались поразительные женщины, равных которым в мире нет, а мне встретился не менее потрясающий молодой человек, также сумевший изменить мою жизнь до неузнаваемости. Что было, то было. Правда, музыкального слуха у него не имелось, Констан, и нежностью кожных покровов он не отличался, господин Виро, так что даже не знаю, что же вам про него рассказать, чтоб вы прониклись и согласились с тем, что моя история не уступает в значительности вашим.

Должно быть, тут дело было в единстве мнений: его считали несравненным и окружающие, и он сам, так что споров по этому поводу не возникало. И уж не знаю, что это за блажь на него нашла, но из великого множества девушек, которые почли бы за величайшее счастье стать его избранницами, он выбрал почему-то меня. Судя по вашим взглядам, господа, вы не очень-то в это верите. Даю вам честное слово, что так оно и было: за мной принялся ухаживать один из самых родовитых адептов Изгардской Академии, а я эти ухаживания приняла с благосклонностью. Он был умен, красив, талантлив и так проникновенно говорил мне: «Ты удивляешь меня своей рациональностью и здравомыслием!» — что я была вполне счастлива некоторое время. Приятно, знаете ли, когда тебя ценят за те качества, которыми ты и сама втайне гордишься.

В конце концов я допустила одну серьезную ошибку, а именно: решила быть с ним честной. И когда этот красавец узнал обо мне кое-что, чего не знал никто, он тут же меня предал, посчитав себя оскорбленным, ведь, как оказалось, я была ему не ровня.

В этом месте истории мне следовало бы сказать, будто бы я обиделась и твердо решила стать богатой и знаменитой, чтобы он понял свою ошибку. Обида толкает на подвиги, как-то так?.. Вот только из-за уязвленного самолюбия этого мелкого паскудника я получила столько неприятностей, что меня волновало и по сей день волнует только одно — как бы спасти свою задницу, которая, может, и не отличается благородством очертаний, но мне весьма дорога.

И если бы мне сейчас повстречался этот выдающийся молодой человек несомненных дарований, этот мерзопакостный гаденыш, я бы взяла кочергу, положила ее в камин на угли, чтоб она раскалилась докрасна, а потом к-а-ак воткнула бы ему в…

— Стойте-стойте! — торопливо воскликнул Виро, машинально схватившись рукой за свой зад. Я замерла с занесенной рукой, демонстрируя, по какой внушительной траектории пройдет воображаемая кочерга, прежде чем достигнет цели. — Мы поняли, что вы не испытываете к нему теплых чувств, но все же…

— А, это вы насчет мечты… — сообразила я, опуская руку и переводя дух, так как незаметно для себя вошла в раж. — Есть у меня и мечта. Бакалейная лавка с хорошим товарооборотом в небольшом городе где-нибудь на юге, чтоб зимы были без мороза и не нужно было запасаться дровами. Это, конечно, не слава, богатство и власть, но мне как-то больше по душе спокойная, долгая жизнь.

— Но-о-о… — протестующе начал Констан, а Виро возмущенно поднял указательный палец, но я их решительно перебила:

— Да, спокойная, долгая жизнь, которая несвойственна знаменитым персонам. Из народных песен я помню, что самыми прославленными героями становятся те бедняги, смерть которых была самой продолжительной и многоэтапной. А судя по историческим примерам, наследниками самых богатых и влиятельных персон обычно становятся их отравители.