Книга 1918-й год на Востоке России - Коллектив авторов -- История

на консервном заводе. Вокруг города были выставлены посты, которые никого туда не пропускали. Станция железной дороги и казачья станица из охраняемого района были почему-то исключены. Атмосфера сгущалась, и горожане это чувствовали.

Штаб тайной противобольшевистской организации находился в помещении станичного управления. Накануне переворота, часов в 10 вечера, сюда явились представители чехословаков и поставили в известность главу организации о своем выступлении против большевиков, назначенном на полночь. Чехи просили о поддержке. Они дали русским свои пропуск и отзыв, а последние сообщили им пропуск и отзыв красных частей (в организации они были известны, так как несколько членов ее находились на службе у большевиков).

Ровно в полночь, как то было условленно, чехи первыми выступили на станции, быстро ее захватили и повели наступление на консервный завод. Выстрелы на станции послужили сигналом: в казачьей станице ударили в набат и члены тайной организации с оружием, какое имелось у них под руками, повели наступление на город. Оружия было очень немного — примерно одна винтовка на пять человек. Встречающиеся по дороге красноармейцы разоружались. Кое-кто из числа жителей, не состоя в организации, теперь присоединился к переворотчикам. К часу ночи город был уже очищен от большевиков. Белыми был захвачен весь состав Совдепа. Исключение составлял один его председатель, уехавший за несколько дней до того в Омск. Важно отметить переход в руки белых материальной части автомобильного отряда, насчитывавшего чуть ли не полсотни машин, на которых во время Великой войны из района города Кокчетава подвозился хлеб на линию железной дороги. Повстанцами было также захвачено и кое-какое оружие.

Потери при этом у противобольшевиков (русских и чехословаков) были совсем незначительные: 4–5 убитых и несколько человек раненых. Потери красных были во много раз больше. Часть красных (мадьяры), видя, что города им не отстоять, бежали в степи. В последующие дни там их вылавливали киргизы и приводили в город.

По свержении власти большевиков в городе войсковой старшина Волков[62] (позднее генерал, выполнявший несколько особых поручений адмирала Колчака, командовавший в 1919 году конным корпусом и погибший во время Сибирского Ледяного похода) объявил себя начальником военного района. Начальником его штаба стал есаул Сибирского войска — Блохин[63]. Комендантом города и в то же время воинским начальником — полковник Панкратов. Начальником мобилизационного отдела — подъесаул Поротиков.

Очищение города от большевиков далеко не могло дать повстанцам и жителям душевного спокойствия, тем паче что Петропавловск был первым городом Сибири, где произошел переворот. Было совсем еще неясно, как повернутся дела. В напряженной, неопределенной атмосфере производилось формирование первых белых частей. Во главе отдельной инструкторской роты, укомплектованной почти исключительно офицерами, встал капитан Васильев. Вскоре в ней насчитывалось уже до 60 чинов. Реалисты и гимназисты, изъявившие желание вступить в ряды отряда, образовали вторую — добровольческую роту. Казаки приступили к созданию сотни из числа охотников, каковых набралось от 30 до 40 всадников. Началось также формирование добровольческой роты из киргиз.

Выступление шло под демократическим флагом, и по ряду причин погоны не были надеты повстанцами. Поэтому когда на следующий день по освобождении города от большевиков туда прибыли из степей для связи несколько чинов отряда есаула Анненкова[64], в погонах, то они привлекли к себе внимание населения. Начальником района им было предложено снять погоны, что выполнить они отказались и уехали назад в степь.

Нервность и напряженность в Петропавловске пошли сразу на убыль, когда в нем стало известно о состоявшемся выступлении в Кургане, о захвате его чехами и белыми русскими, а также о предшествовавшем этому занятию и освобождению от большевиков Миаса и Челябинска. Город Кокчетав к этому времени был также очищен от большевиков. За запад и юг петропавловцы теперь могли быть спокойны. Враг находился на восток и север от города — в Омске и Ишиме. Руководители белого Петропавловска сочли своевременным перейти к наступательным действиям.

Сравнительно небольшой, но богатый уездный город Тюменской, ранее Тобольской, губернии Курган расположен на линии железной дороги Челябинск — Омск и славился как центр маслоделия Западной Сибири и довольно значительной хлебной торговлей. До Великой войны свое масло Курган поставлял даже за границу, преимущественно в Данию, где оно перерабатывалось и выпускалось на рынок уже под маркой «датского». Население Курганского уезда отличалось своей зажиточностью и довольно рациональной постановкой сельского хозяйства.

Пришла революция. Волна большевизма докатилась до Кургана, и там утвердился Совдеп, советские порядки и такой же уклад жизни. И все это продолжалось до тех пор, пока в ночь на 2 июня в стороне станции железной дороги не началась стрельба…

Поначалу курганцы особого значения этой стрельбе не придали, ибо со времени Октябрьской революции ночная стрельба на улицах стала делом заурядным. Время шло. Стрельба не только не прекращалась, но, напротив, огонь участился. Судя по выстрелам, фронт увеличился. Не минуты, но неприятные часы переживали жители ближайших к станции кварталов: пули свистели и щелкали о стены домов…

Стало брезжить. Выстрелы приближались. От станции по улицам, отстреливаясь, бежали одиночные бойцы. То были красноармейцы. Прошло несколько минут, и показался их противник — чехи. Скоро бой перешел к реке, куда отошли красные. В городе стало тихо, и жители вылезали из своих домов на улицу, дабы узнать об обстановке. Далеко отходить от своих домов они, однако, не решались до тех пор, пока кто-то не принес известия, что последний опорный пункт красных — паровая мельница Бакинова, находящаяся за рекой, занята чехами.

Так был освобожден Курган.

Были только большевики изгнаны из Кургана, как на улицах города появились печатные обращения местного отдела партии социалистов-революционеров. В торжественном тоне население оповещалось о падении тиранов-большевиков, и освобожденный народ призывался строить новую, свободную жизнь.

Хорошо, конечно, строить новую жизнь, но в обстановке первых чисел июня 1918 года, когда вся Россия была во власти большевиков, освобожденному Кургану, как и иным освобожденным местам, в первую очередь приходилось думать не столько о налаживании того или иного мирного распорядка жизни, сколько с оружием в руках отстаивать только что данную Небом свободу. Социалисты реальной силой не располагали, и на предложение чехословаков о создании городского отряда самоохраны отозвалось в первую очередь офицерство.

По городу носились вести о том, что и Челябинск, и Омск, и Петропавловск также освобождены чехами, но все же все это были лишь слухи, точных сведений не было, и перед многими противниками большевизма, готовыми взять в руки оружие, вставал вопрос: а что, если это только эпизод? Что, если завтра или послезавтра отношения между чехами и большевиками уладятся и последние