Книга Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 9 - Джон Р. Фульц

придёт время. Я действительно ценю твою помощь, мой мальчик.

— Конечно, доктор Пеппер.

Это была шутка, которую старик слышал слишком много раз, чтобы ещё на что-то обижаться. И студент, вероятно, подумал, что это действительно имя библиотекаря.

Парень стоял спокойно, лишь время от времени оглядывая комнату, как будто он искал кого-то, ради кого разыгрывался этот своеобразный спектакль. Ему не пришлось долго ждать.

В комнате резко похолодало. По этому сигналу доктор Пепперидж высыпал горсть пепла на пол в центре диаграммы и быстро отступил назад. Достав из ножен на поясе мясницкий нож, он развернулся, схватил оцепеневшего студента за воротник и вонзил лезвие ему в грудь. Когда студент беззвучно рухнул на пол, Пепперидж неуклюже собрал в ладони столько багровой крови, сколько смог, и разбрызгал её над пеплом. Задыхаясь от прилива адреналина и головокружения, Пепперидж сумел возобновить предписанное песнопение.

Его глаза почувствовали внезапное давление, как будто что-то взорвалось перед его лицом. На какое-то мгновение он ослеп. Всё снова начало всплывать в поле зрения, когда он услышал властный голос с хитрым намёком на коварство. Прежде чем он сменился криком, Пепперидж понял, что голос, как и ожидалось, говорит по-голландски. К счастью, это был один из многих языков, которыми эрудированный библиотекарь владел достаточно свободно. Крики затихли, сменившись прерывистой речью. Чем больше он слышал, тем труднее было понять, и доктор Пепперидж осознал, что Людвиг Принн появился перед ним совершенно голый; его лысая и высохшая фигура была почти вся покрыта сильными ожогами и шрамами, он говорил на давно устаревшей версии голландского. Но Пепперидж легко приспособил свои уши к этому языку, на котором был написан знакомый текст "Тайн Червя" Принна.

— Добро пожаловать, о мастер Принн! Простите, что нарушил ваш покой!

— Покой? — удивился голый человек. — Разве ты не знаешь, откуда я пришёл? Поверь, там тебя не будет ждать покой! Теперь, о несчастный из века деградации, я обязан оказать тебе услугу. Не бойся и говори прямо!

— Ах, это ваша, ваша книга, которую я обязательно должен найти.

— И ты ждёшь книги от меня, у которого нет даже тряпок, чтобы одеться?

— Нет, нет, милостивый сэр. Вы только продиктуйте мне, а я буду записывать.

Призрак, которого Пепперидж призвал, сильно дрожал, как будто ожоги всё ещё мучили его, но он ответил:

— Я помню эту проклятую книгу, которая обрекла меня на пламя в этом мире и в следующем. Но не приказывай мне повторять её, чтобы меня не постигли ещё худшие муки!

Пепперидж впадал в отчаяние.

— Милорд, я должен её получить! Но, может быть, вы процитируете лишь часть из книги? Могу я услышать от вас "Сарацинские Ритуалы?"

— Тьфу! Это худшее, из-за них я страдаю больше всего! Но пойдём, займёмся этим, чтобы я мог скорее уйти!

Библиотекарь включил портативный магнитофон, надеясь, что ему не придётся испытывать терпение замученного Принна, останавливаясь, чтобы сменить кассеты.

Час спустя дело было сделано. Принн, казалось, не замечал присутствия Пеппериджа, вздрагивая от какой-то новой степени мучений. Библиотекарь выключил свой магнитофон, затем прочитал заклинание в обратном порядке, и гротескная фигура исчезла, вернувшись обратно в пепел. Что-то заставило Пеппериджа произнести вслух: "Вы — соль земли".

Он запомнил ещё одну процедуру из "Безымянных Культов", предназначенную для превращения неповреждённого тела в его химические рудименты, и теперь он произносил её над убитым студентом, имя которого он уже забыл. Комната всё ещё пребывала в беспорядке, который нужно было устранить, но, по крайней мере, не было неудобного трупа, от которого нужно было избавиться.

Около полуночи усталый учёный проснулся с осознанием того, что совершил одно из тех ритуальных убийств, о которых так долго сожалел. Но сейчас с этим ничего не поделаешь.

Расшифровка речи Принна оказалась нелёгкой задачей. Такие вещи, как программное обеспечение для распознавания голоса, представляли для старика пугающую перспективу, и он не осмелился нанять кого-то другого для расшифровки "Сарацинских Ритуалов". Поэтому он приступил к выполнению задачи сам, постоянно останавливаясь, записывая, нажимая на повторное воспроизведение, проверяя точность и так далее. Несмотря на интерес к этой теме, Пепперидж счёл расшифровку почти невыносимым наказанием. Но в конце концов он справился с ней и возрадовался. Затем он долго спал.

На следующий день он оценил свой прогресс. Ему удалось заполучить, в той или иной форме, три фундаментальных труда по древним знаниям: "Книгу Эйбона", "Безымянные Культы" и "Сарацинские Ритуалы". Это был тщательный процесс, но он был далёк от завершения. Оставалось ещё по крайней мере одна книга, которую Пепперидж должен был восстановить. Он обратился к работе фон Юнцта, будучи уверенным, что она подскажет нужное ему решение. Никто никогда не заявлял, что владеет останками Безумного Араба. Действительно, их и не должно существовать, если легенды правдиво повествовали о смерти старого отступника. Его биограф Ибн Халликан клялся, что, по словам перепуганных свидетелей, Абдул Альхазред был полностью поглощён каким-то невидимым демоном на виду у всех. Так что должен быть другой способ.

И он существовал. Пепперидж пойдёт к тому же источнику, из которого сам араб получил свои откровения. "Сарацинские Ритуалы" Принна рассказывали, как можно вызвать Воинство Экрона, этот рой пустынных джиннов, которые, как говорят, появляются в виде кашляющих насекомых, стрекочущей саранчи и жужжащих мух. Именно этому способу откровения ненавистная книга обязана своим оригинальным арабским названием "Аль-Азиф" — "Жужжание". В далёкой древности Охозия, царь Израиля, отправил гонцов в Экрон, один из городов филистимской пентады, чтобы найти оракула божества Экрона, могущественного Баал-Зебуба, Повелителя Мух только для того, чтобы быть проклятым за это пророком Илией. Столетия спустя Альхазред тоже искал запретного оракула, и он тоже в конце концов поддался смертельному проклятию. Что могло бы случиться с Эзрой Пеппериджем, если бы он тоже осмелился? Он решил склониться перед судьбой, которая открылась ему так же ясно, как если бы он расшифровал её по надписям на льняном саване Нефрен-Ка.

Всё встало на свои места, потому что вскоре Пепперидж узнал о готовящейся археологической экспедиции в Святую Землю, спонсируемой школой богословия Мискатоника. Для него практически не составило труда обеспечить себе место в команде. Скоро они сядут на самолёт до Тель-Авива, а затем отправятся в Ашдод, ещё один из великих филистимских городов. Экрон лежал к югу от всё ещё населённого города. Экрон, как и древний Гат, давным-давно обезлюдел, в отличие от Газы и Ашдода. Он располагался на кургане Хирбет эль-Муканна. Название Экрон можно было прочесть и как Аккарон, что доктор Пепперидж распознал как Ахерон, древний город магии и зла в Хайборийскую эру.

Он уже бывал в