Книга Окопник - Владимир Геннадьевич Поселягин

Ну или лично Сталин заинтересуется, но никак по-другому. Хм, а статья в газете с моим интервью и историей Брестской крепости не вышла ли? Она могла привлечь внимание, тем более немало снимков передал, чтобы и вставить, показать, как там было. Чтобы жуткий дух боёв за крепость и её обороны почувствовался на кадрах. Может быть. Впрочем, рискну, узнаю, что там и кому от меня нужно. А приказ письменный у лейтенанта был, передал его, вот так изучив, не застёгивая кобуры, прошёл к машине, сел на заднее сиденье, рядом с лейтенантом, и вот покатили. Вроде действительно в сторону Кремля едем. А пока катили, размышлял. Почему тут ждали, это понятно. Вещи и старую форму в гостинице оставил, из вещей чемодан с мелочью, как точка возврата, вот и дождались меня. А размышлял больше о совете демона, больше пока не вызывать, сразу прихлопнут и его и меня. Как только пентаграмма заработает и тот появиться. Очень чуткая сеть слежения. Да я и не собирался призывать особо, всё что нужно есть. Да, это последняя моя истории с этой войной, жажду желания поучаствовать я почти погасил, постараюсь до конца дойти, да в личине Гаврилова. Дальше в маг-мир, и прощай этот мир. А там буду возвращать магию и всё остальное, что я и хотел сделать. Остальной путь в машине думал о наложницах. Ну нет времени на них, после Кремля думаю двух новеньких в наложницы ввести, а то из пяти только мама близняшек в курсе и уже согласна, раз десять опробована, остальные ещё нет. Это и стоит решить в ближайшее время, да и уже желание есть. После подвалов Лубянки, я не в том состоянии был, еле ходил, а сейчас энергия бурлила, желания на всех шестерых, так почему бы и нет? Надо побыстрее дела завершить в Кремле, для чего бы меня там не позвали, и уже оторвусь. Может и на бригаду вернут, её вывели с передовой на отдых и пополнение, пока боевых действий не ведёт. Может успею? Правда, как комбриг я командирам не представлен, хотя официально уже числюсь их командиром, но думаю это проблемой не станет.

А привезли меня действительно в Кремль, да ещё завезли на территорию, не все имеют и такой доступ. Дальше лейтенант сопроводил меня ко входу, всё привычное, я тут не раз бывал, сдал личное оружие, позволив обыскать себя. Финку из-за голенища сапога забрали, а так порядок. Выглядел прилично, форма новая, медаль на груди. Порядок. Дальше в приёмную Сталина. Оно в этом же здании, хотя по переходам порядочно вели. Теперь ясно кого я заинтересовал. Ну и вот оставили. Поскрёбышев, секретарь Сталина, внеся меня в списки, велел ждать, так что встал у окна, да лениво изучал ухоженный внутренний дворик с соснами. Недолго. Приметив стопку газет на столе Поскрёбышева, «Труд», «Известия», «Комсомольская правда», попросил почитать, и вот так встав там же у окна и стал быстро просматривать свежую прессу. Ну так и есть, в «Известиях» уже третья статья о боях в Брестской Крепости выходят, с красивыми фотокадрами видов, даже схваток. Делать их начал до покидания крепости, там кое-где оборона ещё шла, сразу как поднял разведчика в небо, записи вёл. За этот материал ухватились, яркий. Так что такие статьи нашёл и в других изданиях, их перепечатывали, писали о стойкости, самопожертвовании, ну и понятно о героях, в основном комсомольцах и коммунистах, даже фамилии многие звучали. И были выписки из описаний разных бойцов, перепечатав их. Фамилия майора Гаврилова часто звучала, бойцы дрались с ним бок о бок и писали об этом. Как вывел из крепости, как резали немцев спящими, и ушли на прорыв. Даже как медиков из плена освободил, описывалось. Видимо будет ещё одна статья, как выехали к своим, этого пока не было.

Вообще заметно, что проведена немалая работа, всё прочитано, обработано, и описывание боёв шло как приключенческий рассказ, чуть страшненький, бывали и жуткие истории, как сжигали заживо, топили в катакомбах, с теми самыми вставками рапортов и описания от бойцов, но всё это здорово было описано в статьях. Затягивало, всё прочитал. Пару фото своих нашёл, на одном приказы отдавал, у озера, немногие командиры и бойцы слушали, почти все с бинтами, в другом, как в форме фельдфебеля Вермахта часового снимал у служебного входа госпиталя. Красивые фото. Тут похоже целая команда поработала, а не один военный корреспондент. Да, похоже писатель, которому я их отдал, передал все записи в издательство «Известий». Тут многое были из того, что он оставил дома. Любопытно. Додумать, что это может для меня принести, я не успел, кабинет Сталина покидали распаренные гражданские, с тубусами, или просто рулонами бумаги. Видать с докладом были, и их там серьёзно песочили. Некоторые быстро опустошали по очереди стакан на столе Поскрёбышева, графин опустел мигом, его сразу заменили свежим. Сложив газету, я за этим не без интереса наблюдал. А тут услышал от секретаря:

- Товарищ Гаврилов, проходите. Вас ждут.

Проведя ладонью по заметно отросшему ёжику волос, посетил парикмахерскую, до того как до гостиницы дошёл. Просто подравняли, чуть обрив затылок и виски, даже намёк на чёлку появился, направо уложили. Вот так и прошёл в кабинет, держа фуражку на сгибе локтя, не сдал её в гардеробе, где к слову оружие как раз и забрали.

- Здравия желаю, товарищ Сталин. Товарищ нарком, - кивнул я Берии, что стоял у окна, изучая тот же парк, что я видел ранее.

- Здравствуйте, товарищ Гаврилов. Скажите честно, вы в курсе что случилось с теми, кто отправил вас в ведомство товарища Берии?

- Конечно, товарищ Сталин. Они мертвы. Был выполнен мой приказ, - не стал я скрывать. - Сам я в камере, руки не пачкал, а отдать приказ мне это не помешало. Не люблю, когда меня решают сделать грушей для битья, и все причастные были, скажем так, наказаны.

- А Славец?

- Он под следствием. Если отпустят без последствий, и его навестят. А так он сам себя наказал. Да и видна дурная кровь, если брат его сразу пошёл служить немцам.

- Смотрю вы не смущаетесь сделанному.

- Я волк в овечьей шкуре, человек войны, товарищ Сталин. Вокруг одни овцы. Когда дело касается меня, я скидываю шкуру и показываю, чем отличаюсь от всех вокруг, чтобы не забывали. Совсем бояться перестали, вот и показал, что и они смертны. Кровь-то у всех красная.

- Почему у тех, кто