Книга Блуждающая Земля - Лю Цысинь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
То туманное, пасмурное утро на равнине было ее последней возможностью взглянуть на поверхность планеты.
С того времени «Закат-6» мог лишь поддерживать связь по радио и передавать данные на поверхность. Но однажды ночью эта связь тоже прервалась, и она навсегда осталась в одиноком заточении в ядре планеты.
Нейтронный корпус зонда был достаточно прочным, чтобы выдержать огромное давление ядра, а цикличные системы жизнеобеспечения корабля способны были проработать еще пятьдесят или восемьдесят лет. Поэтому она останется жить в центре Земли, в помещении, настолько крохотном, что его можно пересечь меньше, чем за одну минуту.
Я не смел представить себе ее последнее прощание с поверхностью земли. Тем не менее, когда Директор поставил мне запись, я был потрясен.
Луч нейтрино, идущий к поверхности, был уже слабым, когда она отправила это послание, и ее голос иногда прерывался, но он звучал спокойно.
– …получила ваши последние наставления. Я сделаю все, что смогу, чтобы выполнить весь план исследований в последующие дни. Когда-нибудь, возможно, через много поколений, другой корабль найдет «Закат-6» и пристыкуется к нему. Если кто-нибудь войдет сюда, могу лишь надеяться, что те данные, которые я оставлю, будут полезны. Пожалуйста, не сомневайтесь; я организовала свою жизнь здесь, внизу, и приспособилась к этому окружению; я уже не чувствую себя стесненной или запертой. Меня окружает весь мир. Когда я закрываю глаза, то вижу широкие равнины на поверхности. Я до сих пор вижу каждый цветок, которому дала имя.
Прощайте.
Прозрачная планета
Прошло много лет, и я побывал во многих местах. Куда бы я ни приехал, я ложусь на землю.
Я лежал на пляжах острова Хайнань, на снегу Аляски, среди белых берез России и на раскаленном песке Сахары. И каждый раз планета становилась прозрачной в моем воображении. Я видел терра-зонд, стоящий на приколе более чем в шести тысячах километров подо мной в центре той полупрозрачной сферы, чей корпус когда-то носил имя «Закат-6»; я чувствовал биение ее сердца, доносящееся до меня через тысячи километров. Когда я представлял себе золотистый свет солнца и серебристое сияние луны, освещающее ядро планеты, я слышал, как она напевает «Лунный свет», и ее тихий голос:
«…Как прекрасно это, наверное, выглядит. Это еще один вид музыки…»
Одна мысль утешала меня: даже если я окажусь в самом дальнем уголке Земли, я всегда буду ничуть не дальше от нее.
С тех пор как человечество использовало природные ресурсы Земли, оно обратило свой взгляд на последний девственный континент – Антарктиду. Это сместило политический центр притяжения Земли и привело к отмене Договора по Антарктиде. Благодаря близости к Антарктиде две южноамериканские страны внезапно превратились в сверхдержавы и приобрели геополитический статус, соперничающий с их статусом на футбольном поле. Человечество также вступило в финальную фазу полного уничтожения ядерного оружия. Эта победа просвещенного разума над варварством заставила человечество бороться за Антарктиду, избавленную от грозной тени термоядерного апокалипсиса.
Новое твердое состояние
В огромной пещере Шэнь Хуабэй чувствовал себя так, будто шел по темной равнине под небом без звезд. Камни у него под ногами, которые расплавились от жара ядерного взрыва, уже остыли и стали твердыми, хотя сильный жар еще проникал сквозь термоизоляцию его сапог, и подошвы его ног вспотели. Дальше от входа один участок стенки пещеры еще не остыл. Он слабо светился красным в темноте, как небо на рассвете сквозь туман.
Жена Шэнь Хуабэя, Чжао Вэньцзя, шла слева от него, а его восьмилетний сын, Шэнь Юань, вприпрыжку бежал впереди, по-видимому, тяжелый противорадиационный костюм его совсем не стеснял. С ними вместе шагали члены Группы атомной инспекции ООН, фонари на их шлемах посылали в темноту длинные лучи света.
Для уничтожения ядерного оружия применяли два метода: демонтаж и подземные взрывы. Здесь находился один из участков подземных взрывов Китая.
Профессор Кавинский, руководитель группы инспекторов, догнал Шэнь Хуабэя. Его фонарь осветил трех человек, идущих впереди него, и отбросил их длинные, качающиеся тени на пол пещеры.
– Доктор Шэнь, зачем вы взяли с собой семью? Здесь не место для пикника.
Шэнь Хуабэй остановился, ожидая, пока русский физик поравняется с ним.
– Моя жена – инженер-геолог, она работает в Главном центре управления уничтожением. Что касается сына, то, мне кажется, ему здесь нравится.
– Нашего сына всегда привлекало все странное и экстремальное, – согласилась с ним Вэньцзя, обращаясь скорее к мужу, чем к руководителю группы. Несмотря на то что ее лицо отчасти скрывал щиток защитного костюма, Хуабэй ясно видел беспокойство в глазах жены.
Мальчик буквально приплясывал перед ними.
– В самом начале эта яма была размером с наш подвал. После всего двух взрывов она стала гигантской! Только подумайте, какие огненные шары возникли после этих взрывов – наверное, казалось, что огромные младенцы под землей разозлились, бьют ножками и орут. Должно быть, зрелище было поразительное!
Шэнь Хуабэй и Чжао Вэньцзя переглянулись. Он слегка улыбался, но тревога на ее лице стала еще заметнее.
– Мальчик мой, там было восемь младенцев! – со смехом сказал профессор Кавинский Шэнь Юаню. Потом повернул голову к Шэнь Хуабэю. – Доктор Шэнь, именно это я собирался с вами обсудить. Во время последнего взрыва вы подорвали боеголовки восьми баллистических ракет «Гигантская волна», запускаемых с подлодок, каждая мощностью сто килотонн. Боеголовки были установлены на стеллаже кубической формы…
– В чем проблема?
– Перед детонацией я ясно увидел на мониторе, что в центре куба находится белая сфера.
Шэнь Хуабэй опять остановился. Глядя прямо на Кавинского, он сказал:
– Профессор, условия Договора об уничтожении запрещают нам уничтожать меньше положенной квоты, но, по-моему, они не запрещают нам взрывать больше. Было проведено пять независимых наблюдений, которые подтвердили размеры взрыва. Все остальное несущественно.
Кавинский кивнул.
– Поэтому я дождался конца детонации, чтобы обсудить с вами этот вопрос. Мне просто любопытно.
– Полагаю, вы слышали о «сахарной глазури»?
Слова Шэнь Хуабэя обрушились на собравшихся как проклятие. В пещере стало тихо, все остановились, и лучи света от фонарей на шлемах, направленные во все стороны, замерли. Они разговаривали по радиосвязи в скафандрах радиационной защиты, поэтому даже далеко обогнавшие их люди услышали слова Шэнь Хуабэя. Молчание было нарушено, когда члены группы инспекторов подошли и собрались вокруг Шэнь Хуабэя. Каждый в этой группе избранных, из какой бы страны мира их ни направили сюда, был светилом в области ядерных исследований вооружения, и все ясно поняли, о чем идет речь.
