Книга Ход мамонтом - Владислав Выставной

Вадим кивнул. Конечно, ему все это было прекрасно ясно. Только он тоже не знал, что делать.

– Я вот что думаю… Может, как-нибудь спровоцировать этих убийц? Поиграть в «живца»?

Следователь с сомнением уставился на Игоря.

– Хм… Рискованная затея. И не уверен, что эффективная. Хотя… Ради дела можно пойти и на это. Но… Как вы заставите убийц выйти именно на себя?

– Ну, хотя бы так… Вы, как руководитель расследования, распространите – конечно же, под большим секретом – слух о том, что убийцы уже известны мне как куратору расследования. Ну, и вам, допустим, если не боитесь. Однако в целях проведения оперативно-розыскных мероприятий убийцу решено пока не трогать… То есть, за убийцей собираются установить наблюдение, только мы еще не решили, кому доверить… Ну, придумайте, что-нибудь в этом роде, как там у вас принято…

– Как-то… Как-то натянуто… Хорошо, я попробую. Может, у него сдадут нервы. А если вас все же… того? Ведь вы не знаете, кто может оказаться корректором…

– А другого выбора я не вижу… Так можно считать, что мы договорились?

– Да, конечно. Рискнем здоровьем…

– Оружие у вас есть?

– Так мне не положено…

– Это хорошо, что не положено. Давайте встретимся попозже. Я передам вам бронежилет и пистолет…

… Вечером, убедившись, что никто за ним не наблюдает, Игорь отправился на условленное место встречи с Вадимом. Пистолет и бронежилет для следователя он нелегально стянул со склада, благо полномочий для этого у него было предостаточно.

Вадим ждал в боковом тоннеле, в глубокой нише на окраине промышленного сектора.

Благодаря этому промышленному комплексу обеспечивалась энергетическая и продовольственная автономность Стоунхенджа. Пока в этом не было особой необходимости, но производственные мощности позволяли обеспечить искусственно произведенным белком все население. Благодаряря высокой концентрации научных кадров технологии совершенствовались прямо на глазах.

Как говорится, нет худа без добра. Вынужденная изоляция бывших «корневых точек» – ученых – и мощная материальная поддержка давали свои плоды…

…Вадим задумчиво сидел под дежурной лампочкой на деревянной скамье перед большими ржавыми воротами. За ними начиналась одна из многочисленных угольных штолен. Некоторые из них разрабатывались по сей день.

– Здравствуйте, Вадим, – сказал Игорь. – Держите, это вам. Ну, как наша легенда, нашла почву?

– Да, конечно, – ответил Вадим, вертя в руках сверток, переданный Игорем. – Слух уже пошел. Не знаю, правда, насколько быстро он дойдет до корректоров…

Вадим помялся, будто не зная, стоит ли об этом говорить, но, наконец, решился:

– Знаете, Игорь, мы исследовали места убийств, и одно из них показалось мне весьма любопытным. Я думаю, вам будет интересно взглянуть на него.

– Ну, если это поможет нашему делу… – пожал плечами Игорь.

– Здесь недалеко, – оживился Вадим. – Я специально попросил вас назначить встречу именно здесь…

Ястребов подошел к воротам и, упершись ногой в створку, за длинный рычаг потянул на себя другую. Створка заскрипела и поддалась.

– Сюда, – позвал следователь, ныряя в темноту за воротами.

Игорь впервые был в угольной шахте. Казалось бы, от основной территории Стоунхенджа их отделяли лишь несколько сантиметров ворот, однако все здесь было, как из другого века.

Никакого бетона, никакого покрытия под ногами. То, что Игорь считал грубой и дешевой отделкой, теперь казалось просто роскошью.

Этот тоннель был вырублен прямо в толще породы и неравномерно укреплен деревянными брусьями. Рыжие от ржавчины рельсы узкоколейки уходили в темноту. Тоннель под довольно крутым углом уходил вниз.

По низкому потолку волнообразно свисая, шел провод с пыльными лампочками, некоторые из которых, все же, горели

– Этот тоннель не действует, – пояснил Вадим. – Но через полкилометра соединяется с рабочей штольней. А вот и ответвление, которое нам нужно…

Они свернули в совсем узкий и низкий коридорчик. Вадим включил фонарь. Идти приходилось согнувшись. Однако вскоре они выбрались в более просторное помещение, которое, почему-то оказалось неправильной формы и совсем неукрепленным от осыпания.

На неровном полу белой краской из баллончика был выведен силуэт лежащего тела.

– Это четвертая жертва, – пояснил Вадим. – Якобы случайно выпавшая вон из того колодца…

Вадим показал на узкую шахту, уходящую вертикально вверх, где тускло светились какие-то огоньки. Игорь огляделся вокруг.

– Что за черт…– произнес Игорь. – Это же… Пещера!

– Правильно! – воскликнул Вадим. – И, судя по всему – когда-то обитаемая!

И выхватил лучом фонарика часть стены.

На ней были рисунки. Очень знакомые Игорю. Рисунки каменного века.

– Ничего себе! Пещера – здесь… Наскальная живопись… Не может быть…

– Почему – не может? – сказал Вадим. – Пещеры бывают огромно глубины…

Сердце Игоря учащенно забилось.

– Значит, здесь тоже могут… появиться Покровители?!

Вадим озадаченно посмотрел на Игоря.

– Ну… Не знаю… Постойте! – вдруг воскликнул он. – Я вспомнил! Идите-ка сюда, я кое-что интересное вам покажу…

Вадим, освещая себе путь фонариком, прошел вглубь пещеры и поманил за собой Игоря.

– Осторожнее! Здесь спуск.

Они спустились в какую-то каменную кишку в лабиринте совершенно одинаковых проходов. Как Вадим ориентировался в этой мешанине, было совершенно непонятно.

Наконец Вадим остановился и приглашающим жестом позвал Игоря.

– Ну, вот мы и пришли. Разрешите вас познакомить: посредник Покровителей бывший прапорщик Певник!

Игорь оторопел. Он в недоумении смотрел на связанную, с кляпом во рту дрожащую фигуру, сидевшую на камне в окружении объедков, мусора и неприятного запаха.

– Вот, оказывается, откуда ведет подрывную деятельность подлый прапорщик, – странным голосом сказал Вадим и покачал головой. – Нехорошо, Певник, нехорошо!

– Как это понимать, Вадим? – дрожащим голосом спросил Игорь. Иррациональный страх закрадывался все глубже и глубже ему в грудную клетку. Он всем телом ощущал предательство.

– Как? – следователь пожал плечами. – Так, как и надо, чтобы понимали…

– Певник… Он ни при чем?

– «Он виноват уж в том, что хочется мне кушать», – сказал Вадим и тихо рассмеялся. – Нет, он и вправду жутко опасный тип… Ест за двоих, а гадит за пятерых. Впрочем, этим его опасность и ограничивается. А дальше работает старая добрая человеческая фантазия…