Книга Время золота, время серебра [сборник] - Сергей Раткевич

— Я плачу от уважения, представляешь? — смущенно пробормотала она.

— Нет. Но сам сейчас заплачу от благодарности.

— Не стоит. Сначала отрасти себе гномскую бороду, — она уже улыбалась. — Тогда ты сможешь прятать в нее красный распухший нос, и никто не узнает, что ты плакал.

— Терпеть не могу гномские бороды! — очень искренне воскликнул Шварцштайн Винтерхальтер.

Сэр Хьюго Одделл только головой покачал.

"Да? А вот я бы от нее не отказался…"

"Молчи, гнусный коротышка, больное порождение моего разума! Бороду он захотел! Знаешь, сколько с ней возни? Тебе не кажется, что это время лучше потратить на возню с любимой женщиной?!"

— А знаешь, чем настоящее счастье похоже на звезды? — тихо спросил Шарц.

— Чем? — тихонько шепнула Полли.

Шарц почти видел, как перед ее мысленным взором вновь соткалась библиотека, почти чувствовал, как его пальцы переворачивают страницу книги.

— Тем, что оно не кончается, — шепотом ответил он, и глаза его жены вспыхнули ночными небесными огнями.

В одном царстве, неведомом государстве, далеко-далеко за синими морями… за лесами дремучими, за ключами кипучими…

— Я покажу тебе звезды, любимая, обязательно покажу! Я знаю, ты их много-много раз видела, куда больше, чем я… но ты ведь не смотрела на них вместе со мной!

Большой Совет собирался редко. Раз в десять лет Старейшины Знатных Родов, Почтенные Наставники, Мудрые Старухи и прочие Знатные гномы собирались в Священном Зале Совета, чтоб вместе с Владыкой Якшем обсудить некоторые требующие обсуждения вопросы. Великий Совет собирался и того реже — раз в сто лет, не чаще. Обычные вопросы решались на Малых Советах, куда являлись далеко не все, обычно лишь те, кто имел что предложить Владыке Всех Гномов, или надеялся что-нибудь выпросить у него для себя. Великий Совет, объявленный через три дня после Большого, да еще и такого, на котором не решалось ничего важного, — ну просто невероятная скучища, даже по гномским меркам! — Великий Совет, на который призывал сам Якш, да еще чтоб его личные телохранители разносили извещения тем, кто должен явиться, и подзатыльники тем, кому не хотелось этого делать, — такой Совет был, бесспорно, беспрецедентным событием. А если учесть всевозрастающие слухи о новых обвалах, — а как запретить то, на что каждый своими глазами полюбоваться может?! — если учесть, что Песня Камней на Нижних Ярусах стала просто угрожающе громкой, ясно было, что именно станут решать на так внезапно собранном Великом Совете, — вот только знать бы еще, что решат…

— Я должен сказать то, о чем молчит каждый гном Петрии, — суховато начал Якш. — Мы все молчим об одном и том же. Молчим, потому что ужас сковывает нам уста. Но я — Владыка, а значит, мой молот тяжелее прочих. Мне и начинать этот разговор.

В коротких жестких фразах Якш обрисовал для собравшихся положение дел.

— Тут некоторые были недовольны, говорили, что я много хорошего камня людям продавал, — с усмешкой заметил он. — Так ведь затем и продавал, чтоб этот камень не рухнул нам на головы. Весь камень был с "Крыши Мира". Да только поздно. Нам не успеть. Все, кому это интересно, могут получить таблички с расчетами. У кого есть желание — может пересчитать сам. Но… все уже считано и пересчитано сотни раз. Вывод один — нам не успеть. Я долго думал, что у нас нет выхода, пока вдруг не наткнулся на группу юных гномов, пришедших к тем же выводам, что и я, но думающих иначе. Они нашли выход.

После того как Якш высказал идеи сторонников мира, в Священном Зале Совета повисла мертвая тишина. Старейшины, Наставники, Мудрые Старухи и прочие Знатные гномы просто не могли поверить, что Якш сказал это.

Как?! Выйти наверх всем народом? Сдаться на милость людей? Просить у них позволения поселиться рядом? Превратиться в подданных чужого государства? Быть может, в рабов?! Перестать быть Петрией? Перестать быть гномами?! Учить чужой язык? Принять чужую веру?! Забыть себя?! Полно, да Якш ли это?!! Или это дурной сон, от которого не получается проснуться?! И не лучше ли остаться гномами до конца, каким бы он ни был?!

Внезапно и сразу заговорили все. Заговорили, закричали, затопали ногами… гвалт стоял жуткий.

Якш оставался спокоен. Он восседал на своем каменном троне, на возвышении, а у его ног бесновался неистовый гномий океан. Якш парил над угрозами и оскорблениями, над бредовыми идеями и скороспелыми выводами, он был совершенно спокоен, даже безразличен, он знал, что эти вопли ничего не стоят, и почтенные гномы бодрой трусцой побегут туда, куда их погонит его хлыст, да еще и спасибо скажут за то, что обо всем позаботился. Нет, его интересовали и тревожили не эти брызжущие слюной старые недоумки, побрызгают и успокоятся, когда во рту пересохнет, а потом все равно сделают, как он скажет, но среди этих идиотов притаились и реальные враги. Якш ждал, когда они проявят себя.

Впрочем, на некоторые вопли он все-таки отвечал. Если он будет вовсе молчать, могут решить, что ему нечего возразить. Можно с презрением пропускать всякие глупости, но нельзя терять инициативу.

— Якш решил скормить нас людям! — яростно прохрипел Старейшина Регин Пихельсдорф. — Продать наши шкуры, чтоб спасти свою!

— Ты безумец! — гневно загремел Якш. — Тот, кто останется здесь, погибнет! О каком предательстве ты говоришь, если я иду с вами?! Это еще вопрос, кто больше теряет, но тот, кто останется здесь, теряет все!

— Лучше умереть, чем ползать на коленях перед переростками, жалко клянча подачки! — вопил Старейшина Регин.

— Все ясно! — презрительно скривился Якш. — С дураками я не разговариваю! Погубить весь народ во имя своей непомерной гордыни, этого ты хочешь?! Так ты уже старик, ты как следует пожил, даже из ума успел выжить, а дети, а молодежь?! Что ж им, тоже лечь в твою стариковскую могилу?! Ни одного удара молотом, ни одного найденного алмаза, ни одного откованного доспеха, ни одного поцелуя желанной Невесты — ничего! Все сожрет твоя проклятая гордыня! Не слишком ли большие у тебя аппетиты, Старейшина?!

— Хорошо, что ты предлагаешь?! — взвился голос одной из Мудрых Старух. — Мы не отдадим наших девочек людям!

— Он ничего не предлагает! — отозвался Старейшина Кунц Унтершенкель. — Он только лжет! Пытается продать нам свое предательство под именем спасения всего народа!

— Вот как?! — опасно прищурился Якш. — Я ничего не предлагаю? А у тебя есть предложения получше? Слушаю внимательно, ты даже представить себе не можешь, насколько внимательно.

— Мне нет нужды в том, чтоб меня услышал предатель, хоть он все еще числится нашим Владыкой, — прошипел Старейшина Унтершенкель, — но пусть меня услышат достойные гномы, я верю, их немало на этом Совете! Слушайте, гномы Петрии! Наши воины по-прежнему сильны, наше оружие как всегда непобедимо! Никто не смеет в этом сомневаться! Просто возглавлять воинов должен не глупый мальчишка, а умудренный опытом гном! Я сам поведу авангард! О да, мы будем жить рядом с людьми, как того хочется нашему мудрому Владыке, но на своих условиях! На той земле, которую завоевали, а не на той, которую выпросили! Предатель Якш прав — идти к людям необходимо, у нас нет выбора! Но почему он хочет, чтоб мы шли с протянутой рукой?! Давайте возьмем в эту руку секиру или боевой молот!