Книга Лилия и Леопард - Сьюзен Виггз

Он с любовью посмотрел на сына, наследника замка, который мирно посапывал у него на руках, затем перевел взгляд на жену. Лианна восседала на лошади словно королева, с высоко поднятой головой, глядя прямо перед собой. Весь ее облик красноречиво свидетельствовал о том, что она не просто путешествует по чужой стране, но и изучает эту землю. Лианна по своей сути являлась борцом, храбрым и энергичным, но и воплощала в себе такие женские качества, как наивность и простодушие. Ранд чувствовал, что его переполняет любовь и гордость за жену, и улыбнулся.

В стороне от дороги они заметили небольшую часовню, построенную из известняка. Чьи-то заботливые руки ухаживали за местом погребения его родителей, не давая ему зарасти сорняками и кустарником.

Ранд натянул поводья и сделал Лианне знак остановиться.

— Я хотел, чтобы ты увидела это, — сказал он.

Ранд спешился и помог жене слезть с лошади. Чрезвычайно заинтригованная происходящим, Лианна вошла вслед за мужем в прохладную часовню и молча взяла у него из рук сына.

Постепенно ее глаза привыкли к полумраку, и она различила бронзовую погребальную доску с изображением рыцаря и его дамы сердца. Их лица казались безмятежны, пальцы рук нежно сплетены.

Ранд молча зажег две свечи, поставил около алтаря и опустился на колени. Лианна тихо подошла к нему, с восхищением глядя на его одухотворенное лицо. «Мой муж, — с гордостью подумала она, — не грешник, раболепствующий перед Богом, а благородный человек, который общается с небесами». Лианна дотронулась до его плеча.

Ранд поднял голову и просто сказал:

— Мои родители. Они часто приходили сюда, чтобы остаться вдвоем. Я думаю, это самое подходящее для них место.

Лианна согласно кивнула, потом, протянув руку, дотронулась до выгравированных на доске имен Марка де Бомануара и Энн Марн.

— Твои дедушка и бабушка, — прошептала она Эймери, который, округлив глаза, не отрываясь, смотрел на горящие свечи.

Под именами красовался знакомый девиз: «А vaillans cocurs riens impossible» — «Для храбрых сердец нет ничего невозможного».

— И тем не менее твой отец девятнадцать лет был узником Арандела.

— Законная жена отказалась выкупить его.

— Почему? — удивилась Лианна.

Ранд пожал плечами.

— Она нашла себе любовника, потом у нее родился ребенок, и все имущество моего отца досталось французской короне.

— Но ведь твой отец был графом. Неужели ему не хотелось вернуться в Гасконь и потребовать назад свои земли?

Ранд улыбнулся.

— Здесь он владел кое-чем более ценным, — взяв руку Лианны в свою, Ранд дотронулся ею до изображения Энн Марн. — В Англии у отца была женщина, которую он любил.

Лианна опустила глаза.

— Они жили как муж и жена?

— Почти восемнадцать лет, и даже умерли в одном и том же месяце.

Она молча опустилась на колени перед алтарем, рассеянно гладя головку сына. Одна мысль беспокоила ее. Марк де Бомануар, отец Ранда, забыл о своей французской жене и полюбил англичанку. Не сделает ли то же самое его сын, когда англичан выдворят из Франции?

Лианна поспешила отогнать от себя эту мысль и спросила:

— Ты скучал по Аранделу?

Ранд повеселел.

— Нет, дорогая. С того самого момента, как встретил тебя. И никогда не буду скучать.

Его ответ поднял ей настроение. Они вышли из часовни в хорошем расположении духа и продолжили свой путь на запад. Ближе к вечеру путешественники оказались наконец у монастыря Святой Агнес. Пожилая монахиня проводила их во внутренний дворик и попросила подождать.

Охваченная ужасным предчувствием, Лианна сидела на скамье, держа на руках Эймери, и ждала встречи с Джастин Типтофт. «Мышка», — назвал ее Джек Кейд. «Девочка», — поправил ее Ранд. Она опустила глаза.

Неожиданно послышался заливистый детский смех и мягкий женский голос.

Лианна встрепенулась и подняла голову. По двору шла стайка ребятишек, и среди них — молодая девушка с миловидным лицом, которая широко улыбалась, сияя голубыми глазами. Под серым монашеским одеянием угадывались округлые формы.

«Не мышка, — подумала Лианна. — Но и не девочка». Джастин Типтофт. На сердце Лианны легла тяжесть. Это была та самая Джастин, которую любил Ранд, в то время как мадемуазель де Буа-Лонг ему навязали силой.

Она украдкой наблюдала за мужем. Его взгляд был прикован к Джастин. Он улыбнулся и протянул к ней руки, а девушка с такой радостью бросилась к нему в объятия, что у Лианны все окаменело внутри.

«Джастин — монахиня, — лихорадочно думала Лианна. — Она — невеста Христа, у нее нет прав на Ранда». Но…

Они поцеловались. Лианна пыталась убедить себя, что это всего лишь простой дружеский поцелуй.

Ранд отступил на шаг, взял Лианну за руку и подвел ее к Джастин.

— Джасси, это моя жена Лианна. И наш сын Эймери.

Джасси? Лианна чуть не закричала. Джасси — ласковое, уменьшительное имя! С какой легкостью он произнес его!

— Здравствуйте, мисс Типтофт, — официальным тоном сказала Лианна.

Она ожидала, что улыбка исчезнет с лица девушки, оно станет жестче. Что должна чувствовать Джастин, встречаясь лицом к лицу с женщиной, которая похитила у нее Ранда?

Но ее улыбка стала еще шире.

— Пожалуйста, зови меня просто Джастин, а еще лучше Джасси, — веселые глаза осмотрели Лианну с головы до ног, — Ты очень красивая, — заметила она. — И ребенок — просто ангел, — и, взглянув на Ранда, добавила: — Судьба благословила вас. Правда.

Он обнял одной рукой Лианну за талию и с чувством произнес:

— Да. Судьба одарила меня больше, чем я того заслуживаю. Джасси, мы пришли просить тебя об одном большом одолжении.

— Конечно, Ранд.

«Бог мой! Эта девушка так послушна и безобидна», — подумала Лианна.

Джастин повернулась к детям.

— Ступайте и помогите в саду сестре Франси. К вечерне я заберу вас.

Она взмахнула рукой, и ребятишки тут же убежали.

Ранд быстро изложил суть дела, поведав о том, как они оказались в Англии и чего хотели от Джастин.

— Я буду любить Эймери, как собственного ребенка, — пообещала девушка, протягивая руки. — Ангелочек! Можно я подержу его?

Против своей воли Лианна прониклась доверием к словам Джастин, да и сироты под ее опекой выглядели такими опрятными, сытыми и веселыми. Она передала сына, который тут же с любопытством уставился на девушку.

— Он похож на тебя, Ранд, — сказала Джастин, но, заметив, что Лианна нахмурилась, торопливо добавила: — А подбородок мамин.

Ранд облегченно вздохнул.