Книга Латино-Иерусалимское королевство - Жан Ришар

Сирия сильно нуждалась в помощи, и с приходом крестоносцев сирийские франки вновь обрели храбрость, как это позволяют заключить мелкие детали: 7 августа 1248 г. монастырь Ла Латин, «укрывшийся» в Акре, уступил госпитальерам, вместе со своим приорством в Како, поместья в Мондидье и Ла Тур Руж в долгосрочное владение (без сомнения, эти владения по соседству с Цезареей были опустошены во время мусульманских набегов; то, что монахи надеялись на их возвращение, свидетельствует о зарождении «оптимизма»). Во время кампании 1248–1249 гг. египтяне, развивая свои предыдущие успехи, захватили грот Тирона (1248 г.), но иерусалимская армия, без сомнения, вместе с Людовиком Святым, несмотря на отъезд таких баронов, как Жан д'Ибелен-Яффа и Филипп де Монфор (коннетабль королевства со времени смерти в 1244 г. Эда де Монбельяра), перешла в контрнаступление. Во главе с д'Жаном Ибелен-Арсуфом, бальи королевства, рыцари Акры разграбили мусульманский посад в Бейсане (28 января 1250 г.) и внезапно напали на крупную орду туркмен, пленив 18 000 коней с их владельцами и их предводителем-эмиром.

Людовик Святой позаботился, сообразно договору 1248 г., восстановить Святую Землю в границах, которыми она обладала до 1248 г.: Яффа, Арсуф, Цезарея, Шатель-Пелерен, Хайфа, Кеймон, Назарет, Сафет, Бофор стали главными крепостями на франкской границе, где они теперь находились. Но французского короля волновало обветшалое состояние фортификаций в этих городах: благодаря его присутствию в Сирии началась колоссальная строительная кампания. Акра первой приняла у себя королевских инженеров и каменщиков, которые построили крепостную стену от ворот Сен-Антуан до Сен-Лазар, у моря: так, пригород Монмюзар, до того обходившийся без защиты, был обнесен стеной. После этих работ укрепленный квартал стал процветать: около 1254 г. в нем, на «улице англичан», построили гостеприимный дом, предназначенный для приема бедных паломников из Бретани — этот дом был основан архиепископом Тира Жилем, одарившим его из своего личного имущества, и был посвящен Св. Мартину, покровителю Тура, где тогда находилась архиепископская кафедра, которой подчинялись все бретонские епископства.

Затем король взялся за Хайфу и Цезарею, чьи укрепления он приказал отремонтировать (1251 г.), потом же обосновался в Яффе, которую превратил в мощную крепость: здесь также, к вящей выгоде графа Яффаского, Жана д'Ибелена, нижний город был снабжен крепостной стеной (1252–1253 гг.). Затем настала очередь башни Сидона, где к «Морскому замку» прибавили вторую цитадель, «Замок на суше», и стену, защищавшую весь город. Благодаря этим работам, дорогостоящим и длительным, Людовик Святой придал франкской Сирии способность к сопротивлению. Его труд был продолжен в последующие годы: госпитальеры добились от папы уступки имущества двух разрушенных монастырей, Мон-Фавора и Сен-Лазар де Бетани, пообещав построить на Фаворской горе крепость, которую будут охранять сорок рыцарей. Этот акт 1255 г. превращал будущий замок в дополнение к крепостям Сафет и Бофор, позволяя организовать оборону западной Галилеи, беззащитной перед набегами врага после падения Тивериады. Архиепископ Назарета пытался участвовать в этом возрождении франкской Галилеи: в 1255 г., уступив госпитальерам четыре поместья вокруг Каны, с целью увеличить их домен на Фаворе, этот прелат попытался вдохнуть жизнь в маленький городок в Саферии, призвав туда колонистов. Но этот труд оказался не по силам архиепископу: каждую минуту можно было ожидать вражеских налетов, а глухой бунт мусульманских крестьян Галилеи помешал прелату войти во владение своим имуществом. Он добился от папы разрешения удалиться в Акру вместе со своим капитулом и уступил всю сеньорию Назарета, со своими восемнадцатью поместьями и пустошами, гопитальерам, в обмен на ежегодную ренту в четырнадцать тысяч безантов.

Если эта попытка возродить старые владения франков в Галилее и была обречена на провал, то все же она заслуживает быть отмеченной, ибо показывает, как благодаря Людовику Святому Акрское королевство перестало придерживаться только обороны: колонизация вновь охватила эти земли, только-только очищенные от туркменских мародеров, и одновременно поселенцы попытались вновь обосноваться в Самарии. Французский король сумел использовать свое освобождение, чтобы начать — возможно, все-таки поздновато, — хитрую дипломатическую игру: Эйюбидские князья не смирились безропотно с мамлюкской революцией, направленной против главы их семьи и также грозившей им всем. Дамаск вновь обрел независимость, подчинившись правителю Алеппо, прямому потомку Саладина, Аль-Насиру Юсуфу, и Эйюбиды подготовили поход, чтобы завоевать Египет. Их разгромили в кровавой битве при Аббазе (2 февраля 1251 г.), и мамлюки могли считать, что их власть спасена. Людовик Святой воспользовался затруднения султана Айбега, чтобы ускорить освобождение пленных: чтобы не сделать их участь еще более тяжкой, король не мог присоединиться к Юсуфу, который предлагал ему вернуть Иерусалимское королевство.

В марте 1252 г. Людовик Святой даже задумал заключить союз с египтянами; мечтали также захватить Дамаск. Обе стороны подписали перемирие на пятнадцать лет, которое предусматривало, помимо освобождения всех латинян, попавших в плен со времен восхождения на трон Фридриха II (1226 г.), передачу в руки христиан всех земель к западу от Иордана, включая Иерусалим, Хеврон и Наблус. Лишь четыре крепости, Газа, Дорон, Гибелин и в Галилее Гран-Герен, должны были остаться во власти султана, который обязался не укреплять их. К несчастью, в то время как франкская армия ждала в Яффе подхода своих союзников, Багдадскому халифу удалось примирить Эйюбидов и мамлюков (апрель 1253 г.). Дамаскинцы попытались отомстить латинскому королевству, участь которого, естественно, стала безразлична для Айбега. Они стали угрожать Яффе, но нескольких франкских арбалетчиков хватило, чтобы их отогнать (6 мая 1253 г.). Под Акрой они опустошили два поместья, но бальи королевства (который, самое позднее в 1251 г., получил должность коннетабля) Жан д'Арсуф смог преградить им доступ к садам. Напротив, Сидон не удалось защитить: «Морской замок» вместил столько беглецов, сколько мог, во главе с командиром королевских арбалетчиков, но стена еще не была достроена; нижний город был разграблен, а двенадцать сотен христиан убиты или уведены в рабство (июнь 1243 г.).

Людовик Святой нанес ответный удар. До этого он запретил всем вступать в отдельные стычки, как, например, сделал магистр ордена Св. Лазаря, устроивший налет на Раму, завершившийся поражением; Жуанвилю пришлось его выкупать, оставив еще не законченное укрепление стен — над ними работали еще долгие годы — он появился в Сидоне и направил во внутренние земли часть своего войска, которое (под командованием Филиппа де Монфора, великих магистров тамплиеров и госпитальеров, Жана д'Э и Жиля Ле Брена, маршала Франции) внезапно напало на Баниас и чуть не захватило Субейб, почти неприступную крепость, возвышавшуюся над этим городом. Поскольку занять внезапно ее не удалось, армия отступила и вернулась в Сидон. Когда Людовик Святой закончил заниматься укреплениями Сидона, то вернулся в Акру (7 марта 1254 г.), где на Пасху посвятил в рыцари сына Жана д'Арсуфа, Бальана (12 апреля), как и в 1252 г. нового князя Антиохийского, Боэмунда VI. 25 апреля король отбыл во Францию.

Можно только удивляться, видя, как в Святой Земле, где Фридрих II получал лишь оскорбления, король Франции пользовался авторитетом, неоспоримым до такой степени, что ему удалось даже подчинить себе гордый орден тамплиеров, заставив Великого Магистра порвать особый мирный договор, который маршал тамплиеров заключил между орденом и дамаскинцами. Однако Людовик Святой действовал в особенно деликатной ситуации, поскольку Фридрих — или, скорее, его сын Конрад — по-прежнему являлся Иерусалимским королем (Конрад неоднократно издавал королевские акты, подтверждая в 1252, 1253 и 1254 гг. права госпитальеров на их имущество в королевстве, и, прежде всего, в Аскалоне, и назначив канцлера королевства — Гильома д'Окра). После смерти Конрада II (Фридрих скончался 13 декабря 125»0 г., завещав в качестве покаяния 100 000 унций золота своему сирийскому Королевству), папа признал его сына, юного Конрада III (Конрадина) наследником Иерусалимского трона (сентябрь 1254 г.). Однако позиция короля Франции была довольно неплохой: за прошедшие годы он старался примирить папу и императора, и его отношения с Фридрихом всегда оставались дружескими. Фридрих даже позволил себе просить у Людовика IX вернуть его чиновников на их должности в Акре и во всем королевстве. Святой король воздержался от выполнения подобного поручения, но всячески старался не оскорблять права Конрада II.