Книга Небесный спецназ Сталина. Из штрафной эскадрильи в «крылатые снайперы» - Георгий Савицкий

Но они не понадобились. Как только Александр Волин заглушил мотор, ему помогли выбраться и освободиться от парашюта. И ранец с уложенным куполом, и летный комбинезон были залиты кровью. Врач торопливо распорол штанину и осмотрел рану на правой ноге летчика.

– Слепое пулевое ранение в мякоть бедра. Магистральные кровеносные сосуды и кость не задеты, – констатировал он, наполняя шприц из ампулы. – Закатайте рукав. Вот так…

Военврач быстро сделал укол и наложил на рану тугую давящую повязку.

– Доктор, насколько это серьезно?

– Ничего страшного, поверьте мне, товарищ майор. Пулю можно извлечь и в нашем медсанбате, только операцию нужно сделать побыстрее – пока не началось заражение и нагноение мягких тканей. Потом – еще пару недель, а лучше – месяц щадящего режима, и будете, голубчик, как новенький.

– Боюсь, доктор, я и недели не выдержу на постельном режиме, – усмехнулся майор Волин.

– И слушать ничего не хочу! Сегодня же отправим вас в медсанбат. А с вашей частью мы уже связались.

– Ясно. – Александр Волин обратился к своему ведомому: – Олег, остаешься сторожить истребители. Приказ о временном исполнении обязанностей командира Отдельной эскадрильи я напишу – передашь моему заму. Задача ясна?

– Так точно, товарищ майор, – кивнул лейтенант Погорелов.

* * *

Вечером перед отправкой в медсанбат майор Волин увиделся с тем немецким летчиком, которого они с Олегом Погореловым привели в «клещах» на этот аэродром. С ним уже побеседовали особисты и вызванные из контрразведки дивизии оперативники СМЕРШа.

И беседа майора со сбитым немцем тоже проходила в присутствии полкового особиста и одного из контрразведчиков.

Перед майором Волиным сидел летчик чуть младше его по возрасту. Первое, что бросилось в глаза Александру, – это отсутствие нашивок с имперскими орлами на форме немецкого летчика. И взгляд – настороженный, недоверчивый… Пилот заметно нервничал, но это – понятное дело: враг, который попал в плен, иначе себя вести не будет.

– Он утверждает, что летал в особой эскадрилье, – заметил один из контрразведчиков.

– Врет он все, товарищ капитан, – ответил майор Волин. – Он пилот-штрафник.

У контрразведчика глаза поползли на лоб – да как вообще такое может быть?!! Собственно, эту нехитрую мысль он и озвучил.

– Наши летчики тоже на задания уходят в солдатских гимнастерках и без наград и документов. Чтобы, если собьют, немцы не вычислили…

На что Александр Волин только покачал головой:

– Так-то оно так… Но только не у немцев. Да и чересчур он забитый какой-то… А впрочем – спросите его!

Капитан-контрразведчик произнес фразу по-немецки. Услышав его, пленный немец одновременно и оживился, и перепугался.

– Он спрашивает, откуда «герр большевистский пилот» узнал, что он – из «штрафштаффеля»?

– А я сам – из штрафной эскадрильи!

Теперь настала очередь нашего контрразведчика удивляться:

– А что, у нас есть такие эскадрильи?!

– Были, теперь расформированы.

– А вы, товарищ майор…

– Осужден в июле 1942 года, приговорен военно-полевым судом Сталинградского фронта к расстрелу за утерю прикрываемого штурмовика Ил-2. Приговор был заменен отбытием наказания в отдельной штурмовой эскадрилье в качестве летчика-штрафника. Товарищ капитан, подобная информация хоть и не является строго секретной, однако и широко не афишируется. Я ведь прекрасно все понимаю…

Немецкий летчик со споротыми знаками различия на форме внезапно махнул рукой и разразился длинной тирадой. Контрразведчик внимательно слушал. Александр Волин различил несколько слов: «Ich will drinken», «Hitler kaput» и «Haarig Wolf».

– Он что, выпить хочет?

– Точно так. Говорит, что всегда был убежденным антифашистом, в армию, в Люфтваффе, пошел из романтических соображений и только «выполнял приказ». Но однажды он этот приказ нарушил, за что и оказался в штрафной эскадрилье Люфтваффе.

– А потом именно вы, товарищ капитан контрразведки, накатаете рапорт о том, как бывший штрафник Александр Волин пьет с врагом… – насмешливо сказал комэск.

– Но-но, майор, не перегибайте!..

– Да и не буду я с этой сволочью пить, нет у меня к нему жалости после того, что я в Сталино навидался!.. – Волин помолчал. – А что за «Седой Волк», о котором упоминал немец?

Теперь усмехнулся капитан.

– Да есть у них один летчик – своего рода живая легенда… Он тоже – бывший штрафник! Говорят, что он попал в «штрафтруппен» еще под Сталинградом.

– Ja, ja! Haarig Wolf aus straftruppen! – снова закивал пленный немец.

Контрразведчик стал переводить:

– Это легендарный пилот. Он воюет в не менее легендарной «Эскадре-52» под началом Графа Пунски. Что за граф такой?

– Да у них там все «фоны», «бароны» и «графы».

– Ja, ja! Germann Graf!

– Похоже, что Граф – это имя или фамилия…

– Да, похоже на то. Знаете, капитан, есть у них такой ас. Слушайте, товарищ капитан, дайте ему усиленный паек. Судя по всему, немецких штрафников мордуют даже больше, чем наших. Я на таких под Сталинградом насмотрелся… Кошмар просто!

– Ладно, накормим. Да еще и убедим проводить антифашистскую деятельность.

– Думаю, вам это будет не сложно. Вы посмотрите, на кого он похож…

Лично у Волина немецкий пилот-штрафник вызывал злость. Хоть советский летчик и сам был штрафником, не он пришел сюда, чтобы грабить и убивать. Так нечего теперь и скулить, как побитая собака: «Я только выполнял приказ!»

Попал в штрафники неизвестно за что. Ну уж явно не за «антифашистскую деятельность». За такое ему сразу светил концлагерь. А так его почти «помиловали», засунув в кабину устаревшего самолета и отправив умирать без права на помилование.

Справедливости ради нужно сказать, что и советское командование, если это необходимо, бросало в огонь прорывов и масштабных фронтовых операций сотни тысяч жизней. Но даже самый распоследний штрафник в Красной Армии мог рассчитывать на справедливое отношение к своим заслугам и помилование.

Хотя опять же – тому же герою-танкисту Зиновию Колобанову за его беспримерный бой, в котором он уничтожил в одиночку сорок два немецких «панцера», высокое звание Героя Советского Союза так и не присвоили.

И все же в данном вопросе командование Красной Армии было честнее, что ли…

А солдатам на передовой все же нужно знать, за что умирать. За Родину, за Сталина, за свою семью, за свою честь. Даже в «крылатом штрафбате» Волин не испытывал ненависти ни к системе, ни к командирам, его сюда направившим. Вся ненависть летчика была сконцентрирована на враге! Именно из-за него настали такие времена, что необходимо было оплачивать кровью каждый вылет. Тогда, в 1942-м, в Сталинграде – все были штрафниками, и за утерянный по вине истребителей прикрытия Ил-2 вполне могли летчика расстрелять прямо возле собственного самолета. Так что в этом случае Волину просто повезло – без всяких кавычек.