Книга Дом на краю ночи - Кэтрин Бэннер

– Опять теракт? – перепугалась Мария-Грация, ибо мужчины двигались как-то неуверенно, в глазах застыл испуг.

– Нет, что ты, – ответил Серджо. – Просто их уволили.

– А почему они несут эти коробки? – удивилась Агата-рыбачка. – Что вообще происходит? Они англичане, как синьор Роберт, да? Или americani? Включите погромче, я ничего не слышу!

– Это ты ничего не слышишь? – возмутились старики-картежники. – Это мы уже ничего не слышим! Ты каждый день прибавляешь звук, да еще от этого настольного футбола сколько шума!

И по обыкновению все заспорили, тотчас забыв, что послужило причиной свары. К тому времени, когда Марии-Грации удалось угомонить посетителей, мужчины с коробками исчезли, а по телевизору уже рассказывали о привычных напастях.

Мария-Грация спустилась с террасы к Роберту, подрезавшему ветви бугенвиллеи, он проделывал это каждый месяц в течение всего лета.

– Происходит что-то странное, – сказала она, сев рядом с мужем. – Что-то непонятное творится в мире.

– Это не первые испытания в нашей жизни, – ответил Роберт и поцеловал ее ладонь.

Лена тоже была обеспокоена. Бабушка велела ей сосредоточиться на подаче заявления в медицинскую школу на Сицилии, но вместо этого девушка пыталась найти объяснение странным событиям, что происходили за тысячи километров от дома. Она выяснила, что английские и американские банки рушатся один за другим.

– Как в двадцать девятом, – сказала Агата-рыбачка. – Великая депрессия.

– Такого быть не может, – возразил Бепе. Несмотря на свое недоверие к банку il conte, к заокеанским финансовым башням он относился с пиететом.

И разгорелся новый спор – бурное обсуждение, с чего все началось, ибо в газетах чего только не писали. Одни посетители бара утверждали, что с двух братьев-американцев Фредди и Фанни, другие уверяли, что это хоть и были братья, но звали их Леман, а третьи настаивали, что исток всему – город Нозерн-Рок. Кое-кто вспомнил, что в конце прошлого года банк на острове перестал выдавать займы, денежный поток вдруг усох до скромного ручейка. Но имели ли те давние уже события отношение к тому, что творилось за океаном?

С того дня Мария-Грация не выключала канал с новостями, штудировала все газетные сообщения.

Кризис неторопливой приливной волной надвигался на остров.

– Будь осторожна, – пророчествовала Агата-рыбачка. – Бизнес вроде твоего может рухнуть года за полтора, а еще через полтора от него и следа не останется.

– Да ладно, не говори глупостей, – отмахивался Бепе. – Вспомни, сколько бурь выдержал этот дом. Две войны, скандалов не сосчитать, два землетрясения и даже конкурента на берегу, этого stronzo Арканджело. А Великую депрессию в стране americani мы почти и не заметили. Вот как она на нас отразилась?

Агата-рыбачка промолчала. Но в роду ее передавался дар предвидения.

Беда постучалась в двери «Дома на краю ночи» весной.

Лена за стойкой просматривала газеты, выискивая новости о кризисе, и прислушивалась к звукам, доносившимся с улицы. В баре уже собрались обычные посетители: рыбаки, картежное старичье, отец Марко, который пришел узнать результаты футбольного тура. Тонино-строитель в ожидании согласования контракта с гостиницей il conte убивал время, штудируя La Gazzetta dello Sport. Роберт, изучавший на веранде бухгалтерские отчеты, оторвался от своего занятия и проводил взглядом Филиппо Арканджело, который решительно поднялся по ступенькам. Синьор Арканджело ворвался в бар в своем полосатом фартуке лавочника и пластиковых сандалиях и объявил:

– Я пришел получить долг. Синьор Тонино здесь?

Строитель вскочил на ноги, предвидя скорое унижение.

– Ты мне должен. – И Филиппо Арканджело зачитал длинный список долгов бедолаги. – Восемьсот восемьдесят девять евро и семнадцать centesimi. Сумма должна быть внесена до конца рабочего дня. Я отпускал тебе продукты в кредит целых три месяца, надо знать меру, Тонино.

– Но у меня нет сейчас денег, – растерянно ответил Тонино. – Я все еще жду этот контракт на строительство новой гостиницы. Я же говорил, синьор Арканджело.

– Как тебе не стыдно, приходишь и позоришь человека перед всеми! – воскликнул кто-то из стариков.

– Ты что, разве не знаешь, что он ждет контракт? – подхватил другой.

– А мне что, не надо платить? – Филиппо Арканджело, унаследовавший от отца его дородность, метался по бару. – У меня что, прав нет? Я посылал синьору Тонино предупреждения. С тех пор как он набрал у меня товаров на огромную сумму, он обходит стороной мой магазин. Не открывает дверь, когда я прихожу к нему в контору или домой. Разве мне не надо заплатить за еду, которую он съел, и вино, которое он выпил?

– Надо, – согласился Бепе из своего угла. – Так или иначе, но синьор Арканджело должен получить свои деньги.

– Но какой смысл требовать с меня деньги, если у меня их еще нет? – возразил уязвленный Тонино. – Откуда мне было знать, что заключение контракта с гостиницей так затянется?

– Я получу то, что мне причитается! – закричал Арканджело в истерике. – Вы все мне должны, все обещали заплатить в конце лета. Не только Тонино. На что мне заказывать продукты, чем оплачивать мои собственные счета? Никто из вас об этом не подумал? Мне самому надо выплачивать кредит в банке.

– Синьор Арканджело, – вмешался Серджо, – в начале сезона у всех дела идут плохо. Вы же знаете. Каждый год вы позволяли нам брать у вас в долг и отдавать деньги в конце туристического сезона. Та к было всегда. Приедут туристы, мы заработаем денег и все сполна заплатим.

Арканджело окинул присутствующих злобным взглядом:

– В мире что-то происходит, если вы, дурни, этого еще не смекнули. К концу лета половина из вас может обанкротиться. Может, туристы не приедут в этом году. Я хочу получить свои деньги сейчас!

А затем произошло неожиданное. Бар взорвался: каждый припоминал о своих долгах соседям и, что более важно, о долгах соседей.

– Как насчет моих десяти тысяч лир? – кричал один картежник. – Я одолжил их синьору Маццу на покупку козы в семьдесят девятом, и я помню, что мне их никто так и не отдал!

– Где деньги, которые я вложил в дом синьора Донато, когда его ремонтировали после землетрясения?

– А мои вложения в лимонную рощу синьора Терраццу в пятьдесят третьем в обмен на то, что его дочь вышла замуж за моего сына?

Это было какое-то всеобщее безумие, стремительно распространившееся на весь Кастелламаре. Владельцы печатной мастерской и булочной, табачного магазина и мясной лавки, магазина электротоваров, аптеки и парикмахерской – все сошлись в громогласной и публичной битве за долги. Возбужденные всеобщей паникой, вдовы святой Агаты в почтенных черных одеждах нанесли визит в сберегательный банк, чтобы из надежного источника узнать, не нависла ли над ним печальная участь заокеанских финансовых гигантов.