Книга Стрела Габинчи - Алекс Орлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Галлен высунулся из-за угла.
– А где Ригард?
– На крышу полез, отлить…
– О! – Галлен сделал удивленное лицо. – Надеюсь, он не свалится.
– Не свалится, ваше благородие! Заходите скорее, а то мы без вас такого страху натерпелись!
– Сначала опусти арбалет.
Клаус опустил. Потом поднялся на ноги, не в силах скрыть радостную улыбку.
Тем временам Галлен расшатал и выдернул из обшивки болт.
– Вы были готовы к самому худшему, и это правильно, – сказал он, заходя в комнатку. В этот момент распахнулась рама чердачного окна и показались ноги Ригарда.
– Я так понимаю, Клаус… У него в казне сотня золотых… А это значит, что нам с тобой… Ой, как больно, да тут гвозди не загнуты!
Ригард высвободил зацепившиеся штаны и встал на пол.
– Если уж ты боишься, я прямо сейчас спущусь и пригвозжу этого ворюгу безо всяких колебаний…
Ригард закрыл раму и, повернувшись, застыл с открытым ртом.
– Ва… Ваше благородие, вы живы?
– А ты, пройдоха, мечтал о другом? – усмехнулся Галлен.
– Никак нет, я… Я просто рассуждал о самом страшном исходе, честное слово.
Клаус достал из-под кровати сумку с казной и протянул Галлену. Тот, не считая, спрятал ее под рубахой и затянул пояс.
– Ну что, ваше благородие, теперь-то мы можем лечь спать? – с надеждой спросил Ригард.
– Нет, дружок, теперь не время спать, теперь самое время мотать из этого города.
Штиблет удивленно взирал на скорые сборы своих постояльцев и скреб в затылке. С одной стороны, с ним рассчитались без обмана, а с другой – он чувствовал себя слегка обделенным. Ведь случись что с важным гостем, ему достались бы и мул, и сундуки, и дорогой жеребец – такие уходили за кошель золота.
– Давай, стягивай… Теперь здесь придержи… Готово!
Мула навьючивали быстро и деловито. Один сундук, другой, потом две сумки, ремень, и дело сделано.
– А твой-то осел небось заскучает? – спросил Галлен, чтобы хоть как-то разбавить молчание.
– Небось перетерпит, – ответил Штиблет, не в силах перебороть свое разочарование.
Он хотел было поинтересоваться содержимым мешка, который Галлен подвязал вместе с сумками, но поостерегся. В прошлый раз его милость уезжал с похожим мешком, а когда Штиблет спросил о его содержимом, гость так на него посмотрел, что Штиблет пожалел о том, что спросил.
Ну, мешок и мешок, не его это дело.
Когда стали выезжать за ворота, из-за гор подул сырой ветер.
– Может, до утра останетесь? Вон какой ветрина с берега дует, небось непогоду принесет, дождь скоро! – предупредил Штиблет.
– Не страшно! – ответил ему Галлен, подсаживая в седло Клауса. Ригард тем временем занял место на вьючном седле Маверика.
Вскоре вся кавалькада понеслась прочь, Штиблету ничего не оставалось, как, оглядевшись, запереть ворота, подсвечивая себе лампой с потрескивающим фитилем.
Он знал, что его милость был при деньгах, и не просто при деньгах, а при больших средствах! По таким видно, что потратить золотой для них словно чихнуть. Но одно дело – знать и совсем другое – взять это золото. Штиблет и в прошлый его приезд замышлял дело, да только не решился. Галлен будто видел старого вора насквозь, и это его смущало.
А теперь еще эти два волчонка – у каждого на пузе кинжал.
– Нет, правильно, что не дернулся, – вслух произнес Штиблет и, подойдя к ослу, сыпанул ему в торбу лишнюю пригоршню овса.
Между тем Галлен со своим войском на рысях приближался к городской окраине.
– Ну-ка стой, морда, кто такие?! – кричали им вслед одни.
– Слезай, сволочь, и плати мзду! – грозили другие, не подозревая, что, не успев выбежать к дороге, тем самым спасают себе жизнь.
– У нас самый мягкий дурман! Приходите!
– Румяные девицы на все пожелания!
– Счастливая игра! Самая счастливая игра, приходи и обогатися! Обогатися с нами!
Все эти крики и мерцающие огни раскаленных ламп оставались позади. Еще немного, и копыта жеребца перестали цокать по мостовой и глухо застучали по мягкой и такой знакомой дороге.
Ветер из-за гор прибавил, поднимая невидимую в темноте пыль. Недовольный скачкой Маверик пронзительно заорал, повернулся и попытался ухватить Ригарда за колено. Однако не вышло, и он продолжил бег за жеребцом, которого признавал за старшего.
В воздухе запахло дымом, принесенным из Тайбея, затем по дороге хлестнул сухой порыв ветра, а уже следующий принес мелкие капли дождя.
Сверкнула молния, ударил гром, и, словно повинуясь их разрешению, на землю обрушился ливень, да такой плотный, что нельзя было разобрать ни дороги, ни направления.
Жеребец Галлена остановился и покорно опустил голову, пережидая ненастье, и его никто не понукал.
Напрасно Клаус и Ригард думали, что возвращаться из Тайбея придется прежним путем, у их хозяина на этот счет был собственный план. Четыре долгих дня путники плутали между холмов по непроторенным дорогам, ночевали под открытым небом и ловили в озерах рыбу, когда кончилась еда. Лишь на пятый день отряд выбрался на большую дорогу, соединявшую портовый город Ростер с Бринкстолем, стоявшим на земле лорда Леммеля, верного вассала сильвестинского короля.
– Ну, наконец-то! – не сдержался Ригард, когда почувствовал под ногами дорожную пыль. – К чему было колесить по неудобьям, ваше благородие, если мы снова вернулись на тракт?
– А ты соскучился по жирному сыру и ветчине в придорожных трактирах? – спросил Галлен, довольный, что долгое бегство вдоль королевской границы завершилось.
– Не без этого, конечно. Рыба на углях и без соли мне порядком надоела, еще когда мы бродяжничали с Клаусом. Вот и Маверик оголодал без овса, на одной траве у него бока подобрались.
– Перевалим через границу, будет тебе и сыр, и окорок. А ты, Клаус, почему не жалуешься?
– Я и так понял, что мы вдоль границы бежим, чтобы нас не нашла возможная погоня. Они бы решили, что мы прямиком к крепости пошли…
– Молодец. Быть тебе военным.
– А мне кем быть, ваше благородие? – тут же поинтересовался Ригард и хлопнул Маверика по морде, когда тот попробовал кусаться.
– И тебе тоже быть военным, куда же деваться, – усмехнулся Галлен. – Только ты будешь прожорливым солдатом.
– Ну и ладно, – отмахнулся Ригард, скрывая разочарование. – А что вы в своем мешке везете, ваше благородие? Я давно хотел спросить, еще за Тайбеем, но потом начались эти скачки по кочкам, а вот теперь…
