Книга Пересекая границы - Оксана Панкеева

— Он не умер, — уверенно возразил поморец. — Я знаю. Я… только между нами, хорошо?.. Я нанимал некроманта и специально узнавал. А как так может быть, чтобы человека лишили права контактов с внешним миром?

Саэта вздохнула, подивилась столь потрясающей непонятливости, снова оглядела зал и вдруг наткнулась взглядом на уже знакомую ей даму. Она стояла неподалеку, чуть улыбаясь, и смотрела на них. На Кантора и поморского князя, занятых своей беседой и не замечающих угрозы. Она переводила взгляд с одного на другого, словно выбирала платье в лавке модной одежды, прицениваясь — которого, того или этого?

Саэта незаметно дернула Кантора за полу камзола, чтобы обратить его внимание на происходящее. Уж лучше бы она этого не делала! Кантор быстро поднял глаза, увидел ведьму и вдруг стремительно шагнул вперед, загородив собой собеседника. Саэта с ужасом увидела, как неподвижный взгляд ведьмы уперся в Кантора, а тот, в свою очередь, впился глазами в нее. Их глаза встретились на несколько секунд. А потом Кантор вдруг коротко вскрикнул, рухнул на пол и забился в судорогах. Это было настолько нелепо и неожиданно, что Саэта так и застыла с раскрытым ртом, не в силах сообразить, что делать. К ним бросились люди, столпились вокруг, стали давать какие-то советы, понять которые она не могла. А ведьма мгновенно исчезла, растворившись в толпе гостей. Саэта протолкалась к Кантору и присела рядом. С другой стороны стоял на коленях его недавний собеседник и пытался его удержать, прижимая голову к полу. Надо было срочно что-то делать, и прежде всего сматываться отсюда.

— Сударь, — обратилась Саэта к молодому князю, поскольку никто в этом зале больше не смог бы ее понять. — Прошу вас, скажите всем, чтобы не пугались и не толпились. Мой муж болен, у него часто бывают такие припадки. Это не опасно, надо просто отвезти его назад в гостиницу и уложить в постель. У нас в номере есть лекарства. Вы мне поможете его довезти?

— Конечно, непременно, — согласился отзывчивый поморец. — Как только припадок закончится. В таком состоянии его нельзя никуда везти.

Кантор, как по заказу, мгновенно затих.

Оказавшись, наконец, в своем номере, Саэта поспешила спровадить князя и его слугу, рассыпаясь в благодарностях, извинениях за беспокойство и уверениях, что дальше она справится сама. Хотя насчет последнего она очень и очень сомневалась. Это было ненормально, нелепо и совершенно необъяснимо. Ни с одной жертвой, насколько известно, не случалось никаких припадков. Может, он действительно эпилептик или контуженый? Да не может быть, кто бы его тогда взял на такую работу? И что с ним теперь делать?

Заперев дверь за сочувствующими поморцами, Саэта подошла к кровати и осторожно позвала:

— Кантор!

Кантор открыл глаза и сел, словно только и ждал, когда его позовут. Его лицо сразу же ожило и сейчас выражало крайнюю степень паники.

— Саэта, — дрожащим голосом сказал он. — Дай мне твое лекарство, скорее. И еще водки, и побольше. Или я сейчас сойду с ума.

— Не надо! — испугалась Саэта и протянула ему флакон. — А водки у нас нет.

Он схватил флакон и сделал полновесный глоток. О каплях тут уже речи не было.

— Совсем нет?

— Совсем. Воды дать?

— Не надо… — он помотал головой и изо всех сил вцепился в край кровати. — Я падаю… Саэта, сделай что-нибудь… Я видел золотую паутину… Я не понимаю что со мной, мне страшно… Я падаю в Лабиринт… Саэта, сделай же хоть что-нибудь!

Саэта в растерянности смотрела, как он трясется, то беспомощно бегая глазами по комнате, то устремляя на него умоляющий отчаянный взгляд. Какая же Сила должна быть у этой проклятой ведьмы, чтобы за несколько секунд превратить сильного, отважного мужчину в дрожащую развалину, на которую смотреть противно?

— Ну, разве что, вот это, — сказала она и, приблизившись, с размаху ударила его по лицу с такой силой, что чуть сама себе запястье не вывихнула. И тут же еще раз, по другой щеке. Он встряхнулся, закрыл глаза и сказал:

— Еще.

Саэта обрадовано отвесила ему еще несколько увесистых затрещин от всей души, и продолжала старательно лупить его по щекам, пока он не сказал «хватит».

— Ну как? — спросила она, заглядывая ему в глаза. — Лучше?

— Ох, Саэта… — мотнул головой Кантор. — Спасибо. То, что надо. Давай выйдем на улицу на пару минут.

— Зачем? — подозрительно спросила Саэта. Не хватало только, чтобы он сейчас взял и сбежал, как часто делали не до конца заколдованные жертвы, на поиски этой сволочной ведьмы!

— Там холодно, — пояснил Кантор, поднимаясь. — Хочу постоять на морозе, подышать воздухом, в снегу поваляться… Чтобы прийти в себя. Только обязательно сходи вместе со мной. Я… — он замялся и растеряно посмотрел на нее. — Я боюсь оставаться один. Дай мне руку.

— Пойдем, горе ты мое… — вздохнула Саэта и взяла его за руку. — Оденься хоть.

— Не надо, — возразил Кантор. — Так лучше. Чем холоднее, тем лучше.

Они спустились по деревянной лестнице на первый этаж и вышли на высокое крыльцо. Саэта немедленно окоченела — на улице действительно был мороз, и воздух был сухой и колючий, им даже трудно было дышать. Кантор этого даже не заметил. Он закрыл глаза и несколько раз вдохнул полной грудью этот воздух, зачерпнул пригоршню снега и погрузил в него лицо.

— Хорошо! — блаженно зажмурился он и стал расстегивать камзол.

— Ты что делаешь? — спохватилась Саэта. — Простудиться хочешь?

— Лучше уж простудиться, чем сойти с ума, — резонно заметил Кантор, сбросил камзол и, легко перепрыгнув через перила крыльца, нырнул в сугроб. Саэта подумала, что тут, пожалуй, налицо и то, и другое. Только простудится он завтра, а с ума уже сошел. Этот поморский снег в руках невозможно держать, пальцы отмерзают, а он в него весь окунулся… Это в своем уме надо быть, чтобы такие вещи делать? Она перегнулась через перила и крикнула:

— Вылезай! Сейчас же вылезай! Подхватишь лихорадку, сляжешь, как ты работать будешь? А пока будешь болеть, она опять убежит, и будем за ней гоняться, пока не состаримся.

Кантор выбрался из сугроба и поднялся на крыльцо, на ходу обтирая лицо снегом.

— Не бойся, — сказал он. — Не простужусь. Я даже в проруби купался когда-то, и ничего.

— Что такое прорубь? — вздохнула Саэта. — Какая-то местная речка?

Кантор улыбнулся и объяснил:

— Здесь зимой водоемы замерзают. Чтобы добраться до воды, во льду прорубают дырку. Это и есть прорубь. Ты что, даже не читала о таком никогда?

— Не попадалось, — пожала плечами Саэта. — А что, там действительно можно купаться? Холодно же.

— Можно, — кивнул Кантор. — Ладно, пойдем назад. Я уже в порядке. Еще водки выпью, и все будет прекрасно.

— Да нет же водки, — напомнила Саэта.

— А мы заглянем в трактир, тут на первом этаже есть трактир, и купим.