Книга Бунт на «Баунти» - Джон Бойн

Я прищурился, вгляделся вдаль. Где-то там, быть может на другой стороне земного шара, находилась Англия. И Портсмут. С мистером Льюисом. Город, из которого я сбежал шестнадцать месяцев назад, поклявшись никогда не возвращаться. И в ту ночь, сидя в баркасе среди пукающих, смердящих, выброшенных за борт «Баунти» моряков, я дал себе новую клятву – совсем иного толка. Я вернусь туда. Вернусь и попытаюсь отомстить. А затем начну все сначала. Мало ли какие сокровища могла еще припасти для Джона Джейкоба Тернстайла жизнь, шутить же со мной грязные шутки я больше никому не позволю.

– У тебя прямо-таки пламя в глазах полыхает, – сказал вдруг капитан; нас раздело лишь несколько футов, он спал, неловко изогнувшись, и проснулся, чтобы устроиться поудобнее. Я улыбнулся ему, но не ответил. Он снова закрыл глаза и захрапел. А я смотрел на него и думал: перед тобой великий человек. Герой. Человек, за которым всякий готов пойти в бой. Вот в ту минуту я и обрел устремление всей моей жизни.

Когда-нибудь и я стану великим человеком, подобным капитану Блаю. Я выживу, изведаю успех и процветание.

И все мы, все до единого, благополучно вернемся в Англию.

День 9: 6 мая

Наконец мы увидели новый остров, и вся наша измученная голодом, жаждой и усталостью команда издала громкое «ура».

– Поворачивайте туда, моряки, – крикнул капитан гребцам, указывая на зеленую гористую землю с радующим глаз огромным песчаным пляжем.

Я поневоле отметил, как изменился голос капитана за девять дней, проведенных нами вне «Баунти». Он, как и все мы, изнывал от жажды, и в голосе его появилась хрипотца, которой прежде не было. Я полагал, что оборот, который принимают события, все сильнее угнетает его. И тем не менее каждый думал, что если нам удастся не погибнуть, перебираясь от острова к острову, а затем преодолеть огромный океанский простор, то мы, глядишь, и доживем до того, чтобы рассказать нашу историю, и потому вид земли укрепил в нас надежду на подобный исход.

С этой надеждой мы и смотрели на приближающийся берег, но тут из джунглей вышла и встала, наблюдая за нами, орава дикарей. Мы были еще достаточно далеко, добраться до нас они не смогли бы, но капитан приказал остановиться, и гребцы подняли весла.

– Что думаете, капитан? – спросил мистер Фрейер.

Туземцы на берегу, а их было человек тридцать-сорок, казались вполне благодушными. Они размахивали руками, указывая на нас, некоторые начали исполнять совершенно удивительный танец, и камней у них в руках не было – в отличие от дикарей с острова Дружбы.

– Прежде всего, я думаю, что они превосходят нас числом, – ответил капитан. – Впрочем, возможно, они вышли, чтобы приветствовать нас.

– Не исключено, что до другого острова нам придется идти несколько дней, – заметил мистер Эльфинстоун, который был выше любого из нас и сильно страдал от необходимости все время сидеть скрючившись; он и ноги вытянуть толком не мог, и поспать ему почти не удавалось. – Может быть, пошлем туда несколько человек, пусть выяснят намерения дикарей, а уж после примем решение? Я готов отправиться с ними.

– За что я вам благодарен, мистер Эльфинстоун, – сказал капитан. – Однако посылать кого-либо на смерть мне не хочется. Нам не следует забывать о случившемся с мистером Нортоном, не так ли?

– Смотрите! – воскликнул сидевший слева от меня Питер Линклеттер, старший матрос. – Смотрите, что у них там!

Все глаза устремились к берегу, куда вышли новые дикари, примерно около дюжины, принесшие большие бочонки с плодами, которые они выставили нам напоказ. Следом появились и другие, и тоже с едой. У меня, оголодавшего, слюнки потекли от одного ее вида. За едой последовали бочонки, полные воды, – не кормиться же нам всухомятку. Туземцы манили нас к себе, и все наши моряки завопили от радости и повскакивали на ноги, да так быстро, что могли и баркас перевернуть.

– Сидеть по местам, моряки! – прорычал капитан, кричать ему мешала хрипота. – Все по местам! Мы ничего у них брать не будем.

– Ничего, мистер Блай? – воскликнул Перселл. – Вы не можете так говорить! Мы на их подношениях не одну неделю продержимся.

– Если нас поубивают, мы не продержимся и дня, – ответил капитан. – Вы находите их дружелюбными, не так ли?

– Ну, раз они такое угощение на берег выставили, значит, это дружелюбный народ.

– Это значит, что вам голову напекло, сэр, – сказал мистер Блай. – Если вы, увидев западню, не способны ее распознать, то не обладаете и половиной того ума, какой я вам приписывал. Нас приманивают, мистер Перселл, неужели вы не понимаете? Мы пристаем к берегу, наедаемся, а спустя час нам пробивают головы – и прощай, дом.

Тут я вспомнил услышанный мною двумя днями раньше рассказ Роберта Лэмба об островах Фиджи и стал размышлять – является ли набитый живот разумной платой за расставание с жизнью. Однако меня до того томили голод и жажда, что я в те мгновения наполовину поверил – да, сделка совсем недурная.

– Разворачиваемся, мистер Фрейер, – приказал капитан, и команда вновь закричала, уже от досады. – Я сказал – разворачиваемся, – повторил он громче, ни на кого из нас не глядя, и теперь мы услышали голос человека, который больше года командовал «Баунти», и никто его власть под сомнение не ставил.

– Гребцы, – также не без досады в голосе произнес мистер Фрейер, хоть он-то, смею сказать, понимал правоту капитана, – снова на норд-норд-ист.

Моряки негромко зароптали, а я опустился на банку, опустошенный, огорченный, но уверенный, что капитан поступил разумно. На берегу дикари, увидев, что мы раскусили их обман, громко завопили, некоторые даже бросились в воду, собираясь преследовать нас, размахивая появившимися в их руках короткими копьями, но мы были слишком далеко, чтобы стать для них мишенями или хотя бы убояться их намерений.

– Мы отыщем безопасную гавань, моряки, – пообещал спустя недолгое время капитан. – Я понимаю, все голодны, всем нужна вода, но мы не можем рисковать. До сих пор нам удавалось сохранять жизнь. Так давайте доберемся домой живыми.

– Но как, капитан? – спросил с ноткой полного отчаяния в голосе мистер Сэмюэль, судовой клерк. – Как мы доберемся туда без еды, без воды? Что с нами будет?

Капитан взглянул на него, качнул головой, отвернулся, и я вдруг увидел, что лицо его слегка изменилось. Увидел, что он пристально смотрит в воду, а следом наступил миг его великого торжества. Все мы уже по нескольку раз пытались добыть рыбу, пронзив ее гарпуном, но безуспешно. Того, кто первым сумел бы сделать это, ожидало всеобщее восхищение. И вот именно в ту секунду капитан, поразив нас, тем более что произошло все почти мгновенно, схватил один из лежавших на дне баркаса гарпунов, стремительно и ловко ткнул им в волну, а когда выдернул его из воды, на гарпуне трепыхалась пробитая точно посередке здоровенная рыбина – фунтов, я бы сказал, в двенадцать. Капитан бросил ее на дно, рыба немного попрыгала и уснула, наставив на нас остекленелые глаза, в которых читалось точь-в-точь такое же потрясение, какое испытывали и мы.