Книга Тюрки или монголы? Эпоха Чингисхана - Анатолий Оловинцов

Спустя почти 800 лет сама История провозгласила: Чингисхан – Человек второго тысячелетия. И, несмотря на его негативные действия по уничтожению целых племен и варварскую жестокость к покоренному населению, он признан как великий полководец всех времен и народов; как выдающийся государственный деятель – создал Великую Империю от Амура до Дуная; как непревзойденный мастер дипломатии, как публичной, так и тайной; создал благоприятные условия для градостроительства, для полноправной жизни народов, расцвета талантов.

И не его вина, что в конечном итоге им созданная Великая Империя распалась. Как говорили марксисты – экономические предпосылки в то время еще не созрели, разноплеменные и разноязычные народы еще не были готовы жить мирно в одном государстве – сознание и интересы у населения были разные.

Многие ученые-востоковеды отмечают ряд положительных качеств администрации Чингисхана к своим подданным: особое почтение к духовным лицам, ученым, учителям, мудрецам; благотворительность для бедных; уважение к купцам и путешественникам; требования по соблюдению правосудия, независимо от занимаемой должности; о безопасности дорог и торговли.

Утопическая идея Чингисхана о всеобщей справедливости и законности в силу безграничной алчности и властолюбия человечества не выдержала испытание временем. Внуки Чингисхана, нарушив завет деда, стали воевать друг с другом за сферы влияния. «Если бы мы сохранили единство, мы бы покорили всю землю» – эти слова приписывают Береке-хану, который в 1262 году начал военные действия на Кавказе с ильханом Ирана Хулагу. Монголо-татары не сохранили единство, ханства ссорились между собой, пытаясь разделить сферы влияния. Разрыв единства неминуемо вёл к расколу империи, что впоследствии и произошло.

«Система управления – жёсткая вертикаль власти с безоговорочным подчинением, следованием букве Ясы была несовершенной, так как она не позволяет рождать ни оригинальные идеи и не способствует самостоятельному мышлению. Средства управления – карательные». Люди становятся безответственным стадом, идущим за своим проводником в светлое будущее, или точнее, в никуда [75, с. 247–248]. Трагический финал такой империи – историческая закономерность. То, что любая империя рано или поздно развалится – это историческая реальность, выраженная единой формулой – философской категорией «Отрицание отрицания».

Из множеств причин крушения монгольской империи, а, следовательно, и Ясы Чингисхана, исследователь А.Г. Юрченко выделяет следующие: «Текст Ясы утрачен по двум причинам: 1) в сохранности Ясы не были заинтересованы те монгольские правители, что обрели самостоятельность после распада империи, ибо Яса стояла на страже единства империи; 2) религиозное противоречие с шариатом. Яса была выше законов ислама, равно как и законов других конфессий. Яса представляла свободу вероисповедания, что в условиях империи было единственно разумным решением» [140, с. 9–10].

«Чингисхан и его потомки, полагаясь на свою «ханскую» исключительность, в конце концов нанесли великий вред не только своим соплеменникам, но и всему тюркскому миру, ибо их одержимость в виде маниакальности как достижения цели любыми средствами помогли только им, а не окружающим; и перебор во всем с их стороны привел в будущем к глобальному краху тюрков» [39, с. 115].

Драматизм человеческой истории с течением времени видоизменяется, трансформируется, переходит в новые формы. Ни чингисизм, ни научный, ни практический коммунизм, ни третий германский рейх, ни американский образ жизни не сохраняют своей устойчивости. И никакие усилия тут не помогут. На смену старым идеям приходят новые. Закон философии и человеческого общества – всё течёт, всё меняется. И так будет продолжаться до бесконечности.

Об обреченности любой империи оригинальный вывод сделал известный поэт и прозаик, наш современник Евгений Евтушенко в своем эссе «Наследники Чингисхана», где философски заметил: «У всех империй зубы больше ума и потому все они обречены… Вступает в силу закон истории: всё искусственное гигантское гибнет. Ощущение себя рабом – в конце концов призывает к борьбе. Все бывшие рабы когда-нибудь побеждают своих бывших рабовладельцев».

«Европа, т. е. «христианство» Чингисхана, откровенно говоря – не поняла. Так как он вел свои войны не за религию, как Магомед и не для личного или государственного возвышения, как Александр Македонский и Наполеон, то европейцы были поставлены в тупик. Оъяснение этой тайны лежит в простоте тюркского характера… Просто он был носителем новых социально-экономических отношений. «Глава обширнейшего из государств мира, занимавшего 4/5 Старого Света, властелин около 500 миллионов душ, а, следовательно, по понятиям своего века, обладатель несметных богатств, – он до конца дней своих чуждался роскоши и излишеств» [131, с. 169].

И далее, один из первых исследователей военных успехов Чингисхана в заключительной части своего труда «Чингисхан как полководец и его наследие» доктор Э. Хара-Даван делает вывод: «У него не было таких личных потребностей, в жертву которым он, подобно другим избалованным счастьем венценосцам, принес бы высшие цели своей политики.

Вся его жизнь была посвящена осуществлению его высочайшего идеала – созданию единого мирового царства, которое было бы в то же время идеалом военной культуры монголов XIII–XIV веков.

Подполковник Рэнк приводит следующие отзывы, резюмирующие справедливые суждения о Чингисхане некоторых из его современников, в противоположность господствовавшим тогда и сохранившимся до наших времен превратным взглядам на него как на кровожадное чудовище: «Он умер, к великому сожалению, так как был честным и мудрым человеком» – говорит о нем Марко Поло.

«Он установил мир» – высказывает Жуанвиль (Joinville), французский историк XIII века.

«Последнее суждение, – замечает приведший эти отзывы автор, – представляется парадоксальным, когда подумаешь о непрестанных войнах, которые вел Непреклонный император, но, по существу, оно точно и глубоко верно… В этом смысле он действительно установил мир во вселенной, мир, продолжавшийся около двух веков, ценою войн, которые в общей сложности не продолжались и двух десятилетий.

… Разве теперь потерял свой смысл этот идеал Чингисхана? Разве идея единого человеческого царства не современна и теперь? Лига наций есть попытка в этом направлении. Идеи о Пан-Европе, Пан-Азии актуальны. Стремление к объединению, если возможно всех, то больших групп наций в одно государство, есть проблема ХХ века. То, что едва не осуществилось в XIII веке силой оружия, возможно состоится путем мирного соглашения народов в ХХ веке» [131, с. 170–171].

Разве не актуальны выводы доктора Э. Хара-Давана, высказанные в 1929 году? С тех пор мир менялся неоднократно. Понадобился глобальный международный пожар, море крови и горы трупов, чтобы международное сообщество создало Организацию Объединенных Наций (ООН) в 1945 году, главной целью которой является – недопущение войны между народами. И плюс к указанному – всевозможные международные объединения по мирному сотрудничеству между народами как в Европе, так и в Азии.

Своими завоеваниями Чингисхан создал единое экономическое пространство. Он соединил Восток и Запад. Успешно развивался Великий Шелковый путь, принося огромные доходы государству.