Книга Поздний ужин - Леонид Млечин

— Слушай, по старой памяти помоги с машиной… Да мне надо с дачи увезти кое-что ценное…

Когда он повесил трубку, председатель кооператива осторожно спросил:

— Все-таки решил продавать?

Матвеев грустно посмотрел на него:

— Знаешь такое выражение: «против лома нет приема»?

Матвеев махнул рукой и пошел к себе.

Проводив его взглядом, председатель кооператива схватился за трубку телефона.

Часа через два к дому подкатила знакомая Матвееву машина с двумя хорошо одетыми молодыми людьми. Матвеев сам к ним вышел:

— Знаете, ребята, я хочу поговорить со старшим.

— У нас есть доверенность на ведение всех дел, — сказал один из них.

— Понимаете, ребята, дом — это все, что у меня осталось. Здесь мы жили с женой, пока она не умерла. С этим домом у меня связаны лучшие воспоминания. И если мне суждено с ним расстаться, то я хотел бы по крайней мере посмотреть на человека, которому так нужен мой дом и моя земля. Пусть ваш хозяин сам приедет и сделает мне предложение.

Молодые люди вышли и стали возле машины.

— Крутит старик, — покачал головой один. — Что-то мне это не нравится.

Второй пожал плечами:

— Похоже, он действительно хочет, чтобы его уважили.

— Может, он что задумал?

— Да он уже развалина. Непонятно, в чем душа держится. Для кого он может представлять опасность? Тем более что шеф без телохранителей ни шагу не сделает. Кстати, нам с тобой тоже придется ехать — шеф наверняка захочет сразу оформить сделку. Так что, считай, еще одна бессонная ночь…

— Думаешь, шеф согласится сам к нему приехать?

— Шеф любит в последний раз посмотреть на человека, у которого он забирает то, что ему понравилось. Тот самый случай. Шеф захотел получить эту землю и получит.

Он вытащил мобильный телефон и набрал номер. Потом повернулся к Матвееву:

— Завтра после полуночи мы вас навестим. У нашего хозяина много работы, так что раньше он не освободится.

На следующее утро Матвеев взвалил на себя тяжеленный рюкзак и ушел. Вернулся он поздно вечером и выглядел очень усталым. Он умылся, налил себе чаю и сел у окна.

Две машины свернули с большой дороги на проселочную. В первой сидел шеф вместе с юристами, во второй — его охрана, трое парней, которые ночью устроили разгром в доме Матвеева.

Водитель хотел ехать прямо, но фары высветили дорожный знак, запрещающий движение, и большой указатель: «Дорожные работы. Объезд». Дорога не освещалась, и оба водителя чертыхались. На крутом повороте прямо под колесами первой машины что-то взорвалось, и яркое пламя взметнулось вверх. Водитель нажал на газ, надеясь проскочить, и машина полетела вниз с откоса. Автомобиль с охраной тоже рванул вперед, на помощь хозяину, и тоже покатился вниз. Обе машины взорвались.

Услышав взрывы, Матвеев оделся и бодрым шагом пошел к месту происшествия. Первым делом он убрал дорожные знаки, которые поставил днем, и вернул на место прежние: «Проезд закрыт». Потом, посветив фонариком, нашел провода и забрал их — не хотел оставлять следов, которые могли бы привести к нему милицию.

В ту ночь он впервые за последние дни хорошо спал. Утром к нему зашел обескураженный председатель кооператива.

— Представляешь: я уже сговорился продать свой дом, бумаги подписали, а новый хозяин этой ночью погиб. Придется теперь расторгать сделку.

— Я же говорю, в наши годы не надо покидать насиженное место, — ответил Матвеев.

Он все еще наводил порядок после разгрома, учиненного в доме. Дошли руки и до фотографий, сорванных со стены. Он вставил в новую рамку снимок, который так нравился его покойной жене. Юный Матвеев в форме сержанта. Это он сфотографировался в день демобилизации. В армии сержант Матвеев служил в бригаде особого назначения и считался лучшим подрывником части.

ПОМИНКИ ПО КНИЖНОМУ МАГНАТУ

Повесть

Алексей Жучков въехал в узкую арку и подрулил к подъезду. Вслед за ним появилась черная «Волга» и перегородила выезд из двора. Трое мужчин подошли к машине Жучкова, распахнули дверцы и без приглашения уселись: один — рядом с ним, двое — на заднее сиденье.

Этих людей Жучков никогда не видел, но смотрел на них без страха.

— Ну что, Алексей, принимаешь наше предложение? — спросил один из незнакомцев.

Алексею Жучкову, первому вице-президенту компании «Новые времена», вчера предложили выгодную, но опасную сделку: вывезти вагон бронзы под видом помощи болгарским скульпторам в установке памятника российско-болгарской дружбе.

— Я такими делами не занимаюсь, — ответил он.

Сидевший на первом сиденье мужчина продолжил, словно не слышал его слов:

— Это большие деньги, Алексей. Мы их не упустим. Если поможешь, рассчитаемся по справедливости. Если будешь мешать, тоже рассчитаемся…

Жучков покачал головой:

— Я все сказал.

Минуту все помолчали. Затем трое незнакомцев, как по команде, вылезли из машины. Жучков развернулся и поехал к арке. Черная «Волга» подала назад и пропустила его «жигули».

Трое мужчин смотрели ему вслед.

— Может, передумает? — сказал один из них.

— Не передумает, — отрезал старший.

Капитан милиции Николай Червонцев с приятелем старшим лейтенантом Спиридоновым, тоже оперуполномоченным, поехали в свободное время в магазин за новыми видеофильмами. Оба в штатском и не на служебном автомобиле, а на машине Спиридонова.

Они подъехали в тот самый момент, когда возле магазина остановился «мерседес». Двое пассажиров зашли в магазин, водитель остался за рулем.

У Червонцева было такое правило: если в машине сомнительные люди сидят, обязательно проверить.

Это было не совсем законно. Водитель имел право отказаться. Но Червонцев всегда вежливо спрашивал:

— Не возражаете, если глянем, что у вас в машине?

Тех, кто легко соглашался, сразу отпускал — чистые. Если видел, что водитель мнется, глаза отводит, досматривал особенно тщательно.

С водителем «мерседеса» оказалось совсем просто: в салоне лежал шприц и ампулы с наркотиком. У самого водителя не оказалось ни прав, ни техпаспорта на машину. Из документов — новенький заграничный паспорт. Похоже, фальшивый.

Червонцев сел за руль «мерседеса», Спиридонов с задержанным — на заднее сиденье. Поехали в свой округ. По дороге задержанный предложил милиционерам сначала тысячу долларов, а в конце посулил аж десять тысяч — «только отпустите».

В милиции дежурный сел оформлять протокол. Спросил задержанного:

— Фамилия, имя, отчество?