Книга Переступая грань - Елена Катасонова

"Славная тетка, - растроганно думал Женя, возвращаясь к Лере в палату. - Чем же она мне не нравилась? Тем, что толстая? Некрасивая? Не такая, как та, воздушная... Как же ее звали? Светлана... Не помню, забыл".

Итак, завтра с утра - в Первый мед, а Дениска купит спленин. За белый порошок - отвергнутый шикарный набор. А может быть, деньги? Надо спросить у Нади. Людочка сделает первый укол. Нужно расписать: что, когда и в какой последовательности. Распишем и начнем бороться. А за что? Чтобы продлить страдания?

- Ты все решил правильно, - сказал Пал Палыч в ответ на риторический скорее всего вопрос. - За жизнь так и борются - до конца, до последнего.

- Ты ж смотри: я только - тебе...

- Не бойся! - сжал ему руку Павел. - Кому-то же нужно сказать? Дальше меня не пойдет, не бойся! Уж лучше - мне. Не этой же, любознательной, Наде.

Телевизор запищал истошно, но с паузами: "Выключи, выключи, выключи!" Экран мерцал уже без картинок. Женя тяжело встал. Подошел к ящику, нажал на большую квадратную кнопку. Он мог бы, наверное, позвонить Тане, но ему не хотелось. Да и спит, должно быть: врачи рано встают и рано ложатся. "Как странно... Никто не мешает, звони - не хочу! Вот именно: не хочу". И все-таки Женя не мог оторвать взгляда от красного аппарата. И словно повинуясь этому его взгляду, телефон зажужжал, как шмель, низко, настойчиво. Радость затопила мгновенно - как нужна ему сейчас Таня! - он даже не удивился: по молчаливому уговору Таня ему домой не звонила. Женя схватил трубку. Но это была Надя.

- Как там у вас? Я не поздно?

- Поздно, - грубо ответил Женя.

- Лерка небось уже спит? - как ни в чем не бывало продолжала Надя. Слушай, тут возникла одна проблема, и ты мне нужен завтра, часам к десяти...

Слова сыпались, как из рога изобилия. Он ей нужен... Один-то день можно бы подождать?

- Завтра с утра не могу, - выдавил из себя Женя. - Надо достать кое-что для Леры.

- Достать? - со смешком переспросила Надя. - Давненько не слышала я знаменитого совкового слова... Купить, ты хочешь сказать? Так когда получаешь приличные бабки, это же не проблема! А ты, по-моему, их получаешь.

Хорошо она ему намекнула. И пожалуй, с угрозой - едва уловимой, но явственной.

- Не все еще продается, - возразил Женя. - Завтра с утра я звоню в Первый мед, и мне выдают - бесплатно - порошок, которого нет в продаже, но который необходим Лере. Видишь же, как она сдала? Кстати, я хотел с тобой посоветоваться...

Он заговорил о наборе и о деньгах.

- Хватит с них и набора! - сразу решила Надя. - Отдай, возьми что надо и приезжай. Отпускаю тебя исключительно из-за Лерки. А вообще бизнес есть бизнес. Привыкай. Целую!

И она повесила трубку. "Целую..." Это уже что-то новенькое. Как же так получилось, что он в полной ее власти? "Целую..." Наглость какая! И, как за спасением, бросился Женя к Тане.

- Я тебя разбудил? - виновато спросил он, услышав сонное "але".

- Нет... То есть да, - улыбнулась Таня - он прямо видел ее улыбку. - А ты откуда звонишь? Опять пьянствуешь?

- Нет, я из дома и, представь себе, абсолютно трезвый.

- Из дома? - после паузы спросила Таня. - И ты... один?

- Лера спит.

- Все равно, - тревожно и быстро заговорила Таня. - Повесим трубки. Завтра увидимся и поговорим.

- Завтра я не смогу.

- Почему?

- Сейчас... Сейчас все расскажу. Ты только не перебивай!

И он начал рассказывать. Он говорил, говорил, перекладывая на хрупкие Танины плечи все свои горести, страх за Леру, унижение Надей, растерянность перед новой, такой страшной жизнью, которая может повиснуть на ниточке и висеть, раскачиваясь, как маятник, недели и месяцы, а он, замерев, будет ждать, когда она оборвется...

- Любая опухоль - тайна, - сказала Таня. - Редко можно определить сроки.

- Я знаю, врач говорила.

- Тебе понадобится много сил, - продолжала Таня, и ее нежный голос бальзамом смазывал кровоточащие раны, - на долгие дни, недели, месяцы... И у Нади придется работать, потому что постоянно будут нужны деньги. Милый мой, дорогой! Я все понимаю. Если хочешь, не будем встречаться. Ты мне только звони иногда, чтоб не сразу... - Голос ее упал до шепота. - Но если и это будет для тебя трудным, что ж, не звони...

Теперь она уже плакала.

- Но я люблю тебя, - тоже заплакал Женя. Слезы текли по щекам, скатываясь к подбородку, и от этих слез ему становилось легче. - Люблю бесконечно! Не могу жить без тебя...

Все отступило вдруг перед его любовью. Он будет делать для Леры возможное и невозможное, он до конца не покинет ее, но он не в силах расстаться с Таней. Тихий покой пришел на смену слезам.

- Я люблю тебя навсегда, - сказал Женя. - И мы никогда не расстанемся.

Легкий шорох, а может быть, взгляд заставили его оглянуться. В дверях, держась за притолоку рукой, пошатываясь от слабости, в длинной ночной рубашке стояла Лера. Она смотрела на Женю так, будто видела его впервые, и недоумевала: что делает этот чужой человек в ее доме? Виноватая, недоверчивая улыбка кривила губы.

- Я только хотела выпить воды, - словно оправдываясь, сказала она. Ты забыл поставить стакан.

Она подошла к столу, налила воды из графина, сделала глоток, другой. Женя, сразу положив трубку, молча смотрел на нее. "Так, наверное, сходят с ума", - стучало в висках.

- Я умираю? - без всякого выражения в голосе спросила Лера.

- Нет, что ты! - бросился к ней Женя.

Если б он мог упасть к ее ногам! Но так делают только в романах.

- Не ври, умираю, - спокойно повторила Лера.

- Нет!

Лента телефонного разговора стремительно раскручивалась в обратную сторону - что, если Лера вышла раньше? Он, конечно, не произносил слова "рак" - люди, точно сговорившись, избегают его, - но она могла догадаться.

- Умру, - в третий раз повторила Лера, прислушиваясь к тому, что там, в глубине, с ней творилось, - а ты будешь жить и любить. - Она смотрела на Женю, как на врага. - Какая несправедливость!

Молчание повисло в воздухе - тяжелое, липкое, ощутимое. "Какое у нее лицо! - потрясенно думал Женя. - Какая в глазах ненависть!"

- Как странно... - обронила Лера, повернулась к мужу спиной и ушла со стаканом в руке в спальню.

Другая женщина не интересовала ее. Не интересовал даже Женя. Единственно важным было то, что происходило внутри ее исхудавшего, пожелтевшего тела. Все они - женщина, которой муж ее объяснялся в любви, Женя, с которым была прожита жизнь, Людочка с ее вареньями и соленьями, взрослый сын - оставались по эту сторону, а она уходила. "Как странно, снова подумала Лера. - Как быстро все пролетело".