Книга Ночной рейтинг звезды - Екатерина Красавина

— Она очень любила Венецию. И часто приезжала сюда.

— Это прекрасно! Венеция — волшебный город. Кто приехал сюда хотя бы раз, обязательно вернется снова. Передавайте привет своей тете. Как ее зовут? — шпарила Марина.

— Евангелина Христофоровна.

Марина перевела.

Хозяин всплеснул руками.

— Энджелина Христо! — услышала Ева.

Он расплылся в улыбке и мгновенно исчез за маленькой дверью.

Хозяин возвратился с толстым альбомом под мышкой. Альбом, сделанный из темно-бордовой кожи, был похож на старинную книгу. От него пахло старой кожей и лавандой.

Итальянец открыл на столе альбом и жестом позвал Еву. Вдвоем с Мариной они подошли к нему.

— Это Энджелина! — ткнул он пальцем на фото. — Она?

И вопросительно посмотрел на Еву.

Она прищурилась и всмотрелась в снимок. Это — она! Точно! Молодая. Лет тридцати пяти. Длинные черные волосы до плеч. Большие темные глаза и красиво очерченные губы. Она сидит в гондоле в маскарадном костюме, в пышном платье с большим декольте, отороченном кружевами, и смотрит прямо в объектив. Легкая улыбка скользит по ее губам. Рядом с ней красивый черноволосый мужчина.

Пьетро показал пальцем сначала на него, потом на себя.

И громко вздохнул:

— Это — я. А это — Энджелина. Она?

Ева кивает головой:

— Да. Это она!

Евангелина Христофоровна — чокнутая нимфоманка, ведьма, прорицательница, любительница красивой жизни — отметилась и здесь. Итальянец перевернул страницу альбома. Евангелина в том же наряде. Но теперь она смеется, запрокинув голову! Итальянец обнимает ее за плечи.

— О! Энджелина! — услышала Ева глубокий вздох. — Белла! Белла!

Эти слова Ева поняла и без перевода.

— Это мы на карнавале. Как она? — переводит Марина. — Жива-здорова?

— Она умерла.

Итальянец качает головой. И говорит скороговоркой.

— Что он говорит?

— Он читает стихи итальянского поэта. Что молодость быстротечна и надо пользоваться каждым ее моментом. Не думать о смерти, а наслаждаться жизнью, пока она есть. Пьетро говорит, что ты можешь взять любую маску в подарок. В память об Энджелине. Бери не очень дорогую. Чтобы не ставить его в неловкое положение.

Ева выбрала симпатичную маску за тридцать два евро. Пьетро бережно завернул ее в пакет и поцеловал Еве руку.

— Он говорит, что счастлив познакомиться с племянницей прекрасной Энджелины. Он всегда помнит ее. И советует вам приехать сюда в период карнавала. Настоящую Венецию можно узнать только в это время.

Они вышли из лавки. И здесь Ева почувствовала, что ей — плохо. Подташнивает.

— Мне плохо.

— Солнце? Слишком печет.

— Да нет. Просто я… беременна.

— Беременна? Здорово! — Марина расплылась в улыбке. — Постой, ты же развелась полгода назад. Кто отец?

— Неважно.

— Как это неважно? Ты должна подумать о ребенке. Кто будет содержать его, помогать? Поддержка отца всегда важна. У меня одна родственница родила вне брака. Так сейчас живет без проблем. Отец полностью обеспечивает ее и малыша. Надо знать, от кого рожать. Пускать это дело на самотек не стоит.

— Какая ты умная!

— Практичная. Если у Хоакина — серьезные намерения, то я перееду к нему в Испанию и рожу ребенка. Я уже хожу на курсы испанского языка. Он нетрудный. Это не китайский или японский. Счастливая ты! Ребенок — это что-то твое. Мужики — народ приходящий. А ребенок остается с тобой. Навсегда.

— Поэтому я и не хочу пускать отца в свою жизнь.

— Насолил, козел?

— Вроде того!

— Ева! Ты смотри по ситуации, если мужик может чем помочь — не отталкивай. Пользуйся им, и все! Соси потихоньку. Будешь артачиться — одна останешься. Гордые женщины никому не нужны. Это раньше их добивались, ходили вокруг да около. Сейчас другие времена. Женщин — завались! На любой вкус. Выбирай — не хочу. А в России ситуация сама знаешь какая. Нормальных мужиков не хватает. Поэтому бери этого в оборот. Если он денежный. Богат?

— Не очень.

— Люли-малину не разводи. Веди себя четко: есть деньги, пусть ходит к ребенку. Нет — гуляй, Вася. На все четыре стороны. Сейчас не время для сантиментов. Иначе — пропадешь!

— Не нужны мне мужики.

— Это сейчас так говоришь. Ты еще встретишь своего мужчину. Вот увидишь. Знаешь, как после родов женщина расцветает! В ней появляется настоящая сексуальность. Ты и так красивая! А станешь еще красивее.

У Евы перехватило дух. Она — красивая? Ее так никто никогда не называл. Или все-таки было?.. Но в другой жизни? Прочь воспоминания! Она не должна думать о нем. Не должна!

— Правда, правда! У тебя красивые волосы. Хорошие черты лица. Клюнут на тебя, не волнуйся.

— Я и не волнуюсь.

— Ну и классно! Терпеть не могу баб, которые без мужиков раскисают. Кому это надо? Выше нос, и они все к тебе прибегут. Табунами.

Они сели в вапоретто.

— Едем в гостиницу? Или еще погуляем?

— Еще погуляем.

Гуляя по Венеции, Ева забывала обо всем. Все впечатление слились в одно празднично-веселое. Маринка фонтанирует, сыпет такими именами и терминами, что Евина голова пухнет.

— Марина! Пожалуйста, помедленнее…

— Ты приедешь сюда еще. В Венецию всегда возвращаются. Это — закон.

— Надеюсь, что твои слова окажутся правдой.

— Так и будет, — уверенно говорит Марина. — Вот увидишь.

Марина уезжает раньше времени. У нее встреча с Хоакином в Мадриде.

— Мы с ним оторвемся по полной. Устроим в Мадриде классный тусняк.

— Ну… удачи тебе. Счастливой встречи.

— О’кей. Ты о своем не вспоминаешь?

— Я? Конечно, нет.

— А мне кажется, ты себя обманываешь. У тебя, когда я о Хоакине рассказывала, лицо стало грустное-грустное.

— Да я его уже из головы выкинула.

— Ну смотри… не ошибись.

Марина уехала. Они обменялись телефонами и адресами и договорились созвониться в Москве.

Позвонила Ритка:

— Грушева, как ты там? Все нормально?

— Отлично. Так здорово.

— Ну, Грушева! — вопит Ритка в телефон. — Я так и знала, что тебе понравится. И чего ты раньше сиднем сидела? Сколько я тебе чего предлагала? А ты все физию воротила.

— Что было, то было. Что вспоминать старое?

— Как сервис?