Книга По ком воют сирены - Александр Чернобук

— Что значит другое? Не такого цвета деньги? — не согласился Мартын.

— И последние башли вы тоже не озвучили, — добавил Ключник, не слушая пытавшегося что‑то сказать Фрола. — По пять штук зелени в окончательный расчет от хозяина. Какой‑то ты забывчивый стал начальник…

— Итого, стало быть… Подбиваем. — Мартын зашевелил губами, прищурив глаза. — Сорок штучек за «Мерина» Соловьева на пять участников. Делим. Восемь тысяч. Да плюс пять от заказчика. Тринадцать. Плохое число, а что делать? Придется его приплюсовать. Каждому к двумстам шестидесяти пяти тысячам семистам четырем баксам надо добавить по тринадцать штук. И тогда будет полный ажур. Каждому по двести семьдесят восемь тысяч и семьсот с хвостиком из четырех баксиков.

— Мартын, ты что, не понимаешь? Мы никого не хотели… — начал Вячеслав.

— Да шучу я, Свят, шучу, — Мартын улыбался губами, но глаза у него оставались холодными. — Ты кинь на клавиши, я правильно все посчитал? Такие бабульки нам положены?

Свят подсчитал на калькуляторе:

— Все правильно! Число это. Двести семьдесят восемь тысяч семьсот четыре доллара.

— Вот и славно. Тогда давайте разберем свои доли и разбежимся, — внес предложение Мартын.

— А Сека как? — спросил Ключник. — Его доля?

— Это его проблемы. Он в розыске. Может, встрял где‑нибудь по дороге. А долю его оставим Фролу. В случае чего с него спрос будет. Мы все свидетели. — Мартын взял инициативу в свои руки. — Нечего здесь сидеть. Дербаним капусту и брызгами по стране.

— В натуре, разбегаться пора, — немного подумав, поддержал его Ключник. — Отслюнявьте причитающиеся мне листы. Я буду хилять.

— Надо бы дождаться все‑таки Игоря. Не будем торопиться, — не очень уверенно заметил Фрол. — Давайте дадим ему еще пятнадцать минут, мало ли что могло случиться по дороге, а потом…

— Пятнадцать минут? Запросто. Мы как раз переделим бабки, — легко согласился Мартын. — Быстрее, думаю, все равно разложить их на пять равных кучек не получится.

— Разумно. Давайте не тратить время попусту, — подал голос Вячеслав.

— Давайте, давайте, — уже настойчивей произнес Виктор.

— Ну что ж, раз мнение большинства за такое развитие событий… Ладно, вперед, — уступил Фрол.

Все придвинулись к пирамиде из разноцветных бумажек… Каждому не терпелось отсчитать свою долю и, покинув эту комнату, найти ей достойное применение. Дело было сделано, и мешкать никому не хотелось.

— Давайте этим займется кто‑то один. Во всем должна быть система. Например, Вячеслав, он у нас… — попробовал взять руководство над процессом Фрол. Но договорить ему уже не дали…

Дверь с треском слетела с петель и в сопровождении чьего‑то тела пролетела на середину комнаты. Снарядом, выбившим хлипкую дверь бывшего катрана, послужил Игнат. Он кубарем пронесся по полу и растянулся в двух шагах от стола, за которым происходил дележ денег.

Долей секунды позже стол окружили бойцы в масках и камуфляжах. Десяток тупых морд АКСу грозно смотрел на сидящих за столом. Со всех сторон, оглушая бандитов, гремели приказы:

— На пол! Руки за голову! Живо! Суки! Лежать! «Альфа»!

Ключник и Мартын быстро и послушно плюхнулись на пол, не дожидаясь помощи от «альфовцев», и прикрыли головы руками. Вячеслав опешил от неожиданности и тут же получил удар прикладом в голову. Его бесчувственное тело сползло со стула.

Фрол, широко улыбаясь спецназовцам, открыл рот, чтобы что‑то сказать, но не успел. Тяжелый ботинок врезался ему в висок и лишил сознания. Его тело с глухим стуком ударилось об пол.

— Это мы удачно зашли! — одна из масок зачерпнула огромной ладонью несколько банковских упаковок и, немного подержав, швырнула обратно в кучу. — И вовремя!

Пленка

Никита Карпов в одиночестве совершал замысловатые перемещения по кабинету. Семенил ногами, резко выпрямлял корпус, совершал руками хватательные движения. Наносил короткие боксерские «тройки» и «двойки», рассекая воздух.

Остановившись, вращал головой, пытаясь добиться хруста шейных позвонков, одновременно совершая ассиметричные круговые движения руками. Приседал на одной ноге и резко выпрыгивал, стараясь выстрелить свое тело как можно выше и дальше. В среде спортсменов–единоборцев это упражнение называется «блоха». Служит оно для развития и укрепления икроножных и берцовых мышц.

Иногда Никита замирал на мгновение, а спустя секунду наносил невидимому противнику серию ударов руками или бил ногой в верхнюю часть дверной коробки, стараясь не повредить косяк.

Становился в боевую стойку напротив зеркала и, перманентно ускоряясь, наносил отработанные до автоматизма удары. Затем выбрасывал на выдохе в направлении стекла ногу, целясь в голову мнимому сопернику, и старательно удерживал ее в максимально высоком положении до тех пор, пока мышцы не начинали нестерпимо ныть.

В кабинет неслышно зашел Серегин и несколько секунд наблюдал за занятием своего напарника:

— Да–да, в молодости я тоже не мог спокойно находиться один на один с зеркалом. Магическое стекло не может оставить к себе равнодушным даже самого отчаянного опера.

— Это «бой с тенью», капитан. Объясняю для тех, кто на бронепоезде, — смутившись самую малость, парировал Карпов.

— Скорее, это похоже на «ката» в исполнении затраханного в доску лейтенанта–оперативника Карпова.

— Так оно, собственно говоря, и есть. Не успели дело с ювелиром закрыть, как полковник нам новый подарочек подбросил. — Никита в изнеможении рухнул в кресло и потянулся к пачке с сигаретами. — Когда мы с тобой, наконец, выспимся?

— Со мной? — хмыкнул Серегин и сел за стол.

— Витя, перестань прикалываться. Третьи сутки пошли, и все на кофе…

— С коньяком, заметь. А это очень стимулирует работу сердечной мышцы. Таким макаром можно неделю протянуть.

— А также голову набивает ватой, а глаза песком. Веки тяжелеют с каждой минутой. Кофе с коньяком — демоническое варево. А ты, кстати, чего такой веселый вернулся? Хороших новостей набрался по дороге? На фоне общей дерьмовости они были бы очень кстати.

— Забавных, не хороших. Это разные вещи. Ты еще не слышал, что сегодня Егоров выкинул? — Капитан закурил и откинулся на спинку кресла.

— Какой Егоров? Костя? Из «наркоманского» отдела?

— Да, он, Костик.

— Где это, интересно, я мог слышать? Киргиза с тобой третий день крутим — никак не раскрутим. Трудимся и трудимся, не поднимая головы, не покладая кулаков…

— Это не отговорка. Чекист всегда должен быть в курсе последних событий, происходящих рядом. Особенно в кабинете напротив. Егоров сейчас в положении еще хуже, чем мы с тобой.

— Ты считаешь, что это меня должно радовать?