Книга Санктус. Священная тайна - Саймон Тойн

Ворота не двигались.

Женщина посмотрела на немного согнутую карточку, разгладила ее и повторила попытку. Снова ничего.

Катрина оглянулась, ища другой замок или иной путь к спасению, но увидела лишь камеру безопасности, устроившуюся, словно ворона на насесте, высоко под потолком. Большой объектив смотрел прямо на нее. Красная лампочка мигнула, и охваченная паникой женщина поняла, что ворота не поднимутся.

Она попала в ловушку.

Левую руку Габриеля жгло, словно огнем. Он завернул раздетого монаха в парашют и потащил труп по влажной траве к сваленным в кучу веткам. При столкновении с деревьями Габриель серьезно повредил руку. Когда возбуждение, вызванное свободным падением, улеглось, нахлынула боль. Он не мог пошевелить пальцами и вряд ли сможет полноценно орудовать кистью. Неужели сломана?!

Габриель прижал сломанную руку к телу, а здоровой рукой навалил несколько веток на завернутый в ткань труп монаха. Затем вернулся к стволу яблони, у которой оставил рюкзак. Сверху Габриель слышал тихий шелест листьев и далекое жужжание большого города. Взрыва слышно не было. Земля под ногами не вздрогнула. Что-то не сработало.

Сунув руку в рюкзак, Габриель включил персонального цифрового секретаря. Чтобы и дальше видеть в темноте, он зажмурил правый глаз и, заглянув в рюкзак, посмотрел на светящийся экран мини-компьютера.

Белая точка мигала в верхней части экрана. Сеточка линий, символизирующая местоположение улиц, исчезла. Сейчас он находился вне картографированной части Руна. Без карты прибор сможет лишь уловить сигнал введенного в тело Сэмюеля ретранслятора и показать ему направление, в котором надо двигаться, но не больше. Габриель не сомневался, что, найдя монаха, он найдет Лив.

Закрыв рюкзак, Габриель заскрежетал зубами, натягивая через голову красную сутану. Сквозь кроны деревьев он видел слабое свечение высоко прорубленного в скале окна. Не сводя с него взгляд, Габриель вытащил из рюкзака пистолет и персонального цифрового секретаря и прислушался. Ничего. Уже должен был прозвучать взрыв. Габриель рассчитывал на сильный взрыв, дым и суматоху, под прикрытием которых он смог бы затеряться внутри горы. Жаль, но ждать дольше он не может. Кто-то мог хватиться убитого им монаха и начать его искать… или поднять по тревоге всех обитателей Цитадели… Нельзя этого допустить. А то шансов спасти Лив вообще не останется. Потом поток его мыслей невольно обратился к матери. Что с ней случилось? Габриель отогнал навязчивые мысли. Домыслы — только помеха.

Он подождал еще несколько секунд, сгибая и разгибая пальцы левой руки. Болело, как в аду, но так, впрочем, и должно было быть. В окне замигал огонек, когда кто-то заслонил его от Габриеля. Он приподнялся с земли и засунул руки в рукава сутаны. В здоровой руке был пистолет, в больной — персональный цифровой секретарь. Габриель медленно зашагал вдоль тропинки к двери, ведущей в Цитадель.

Катрина чувствовала, как паника закипает в ее груди, словно вода в свистящем на огне чайнике.

Она не знала, сколько времени осталось до взрыва автофургона. Глаза женщины забегали по стенам, ища путь к спасению. Ум истошно вопил, взывая о помощи.

Думай, черт побери!

Туннель изгибался в сторону. Возможно, этот изгиб сможет защитить от прямого удара, вызванного взрывом. Катрина представила, как взрывная волна мчится через туннель и обрушивается с силой гигантского молота на стальные ворота. Надо припасть к полу, как можно крепче прижаться к стене и надеяться на лучшее. Перепрыгнув через лежащий на боку мотоцикл, Катрина заметила свешивающийся с ручки руля шлем. Сдернув его рывком, женщина надела шлем, а затем перекувыркнулась налево. Натолкнувшись на гладкую поверхность стены, она забилась в угол. Ее ум лихорадочно работал, отыскивая, что еще можно сделать.

В шлеме дыхание казалось необыкновенно громким.

Катрина зажала пальцами нос.

137

Рокот прокатился по туннелям, словно вырвавшийся из подземных глубин гром. Во тьме библиотеки книги попадали с полок, подняв в воздух облако пыли. Со сводчатого потолка что-то посыпалось. Испуганный Афанасиус замер. Казалось, гора, подсмотрев, что он читает, содрогнулась от ужаса.

Сложив вощеные страницы в книгу Ницше, управляющий поднялся с места. Надо выяснить, не скрыта ли истина в словах мертвого языка. От этого зависит его вера… и не только его…

Афанасиус заспешил по проходу к главному коридору, переступая через сброшенные с полок книги. Вокруг царил хаос. Слышались пронзительные крики, усиливающиеся по мере приближения к выходу. Монах чувствовал странную отстраненность, словно его дух смог освободиться от земных пут и теперь представлял собой чистую энергию. Стенающие вокруг библиотекари рвали на себе волосы, глядя на нанесенный книгохранилищам вред, но Афанасиус не замечал их отчаяния. Управляющий прошел через шлюз, словно сомнамбула.

Выйдя из ворот, он тотчас же почувствовал резкий, несколько горьковатый запах серы и дыма. С нижних уровней горы доносились испуганные крики. Двое монахов в коричневых сутанах пробежали мимо управляющего, направляясь вниз, туда, откуда шел дым. В воображении брат Афанасиус отчетливо видел картину: монахи бегут к расщелине в скальной породе, оттуда вырывается пламя, сера и зловонный дым.

Развернувшись, Афанасиус направился в противоположном направлении — у него своя миссия. Он знал, что нарушает строжайший запрет и, скорее всего, поплатится за свое непослушание смертью, но, как ни странно, эти мысли его сейчас не волновали. Он не смог бы жить в ледяной тени, отбрасываемой прочитанными им словами. Лучше уж погибнуть, узнав, что они лживы, чем жить с тяжким бременем в сердце.

Афанасиус поднялся наверх по винтовой лестнице и ступил в узкий коридор, от которого ответвлялись другие, еще более узкие проходы. В конце коридора, у двери, через которую можно было подняться еще выше, стоял стражник в темно-красной сутане. Управляющий не знал, как пройдет мимо него, но почему-то был уверен, что ему это удастся.

Осознав, что все еще сжимает книгу с копиями страниц «Еретической библии», Афанасиус прижал ее к груди, словно оберег. Он ступил несколько шагов по коридору. Стражник поднял на него глаза. Внезапно распахнулась одна из боковых дверей и в коридор, как раз между управляющим и кармином, вышел красный монах в низко надвинутом на глаза капюшоне.

А потом… погас свет, и все погрузилось в непроглядную тьму.

138

Лив очнулась, думая о громе.

Она открыла глаза.

Сотни колючих огоньков запрыгали перед ней в жидкой темноте. Девушка попыталась сосредоточиться. Холодный твердый пол задрожал. Лив заметила, как пламя свечей отражается от начищенных до зеркального блеска лезвий, развешанных вдоль темной каменной стены. А затем она увидела лежащее на полу обнаженное до пояса тело. В бледном зареве знакомые черты лица выглядели нелепо.

Девушка потянулась к брату, превозмогая вспышку боли в голове. Ее рука прикоснулась к холодному, словно камень, лицу. Низкое звериное мычание вырвалось из ее горла. Несмотря на насильственную смерть и острый скальпель патологоанатома Сэмюель казался безмятежно спокойным. Лив подползла к трупу брата. Горячие слезы обожгли ее глаза. Лив приподнялась и поцеловала холодную кожу покойника. Что-то екнуло в ее сердце. Потом чья-то рука схватила девушку сзади и с силой оттащила от брата.