Книга Смертельные иллюзии - Бренда Джойс

Мэгги тяжело вздохнула и расплакалась. Она старалась поднять голову и посмотреть на дерущихся мужчин. Франческа обернулась и увидела, как Эван со всей силы ударил Калхейна в лицо. Святой отец пошатнулся, из разбитого носа хлынула кровь, от следующего выпада он отлетел к беседке. Подоспевший Брэг встал между мужчинами, повернулся к Калхейну, скрутил ему руки и отбросил на землю лицом вниз, затем сел сверху, одновременно надевая наручники.

– Вы арестованы, – очень спокойно произнес Брэг. Харт подошел к Эвану и похлопал его по плечу:

– Ты в порядке?

Эван не ответил. Он скинул руку Харта и бросился к Мэгги.

– Что он тебе сделал? – закричал Эван.

– Ничего, все хорошо, – отозвалась Мэгги и вытерла слезы. – А вы? Вам больно? – прошептала она, касаясь его губы.

Франческе стало неловко. Она медленно поднялась, взяла Джоэла за руку и отвела в сторону. Теперь у нее не было сомнений, что между братом и Мэгги что-то происходит. Не в силах побороть любопытство, она оглянулась и увидела, как Эван прижимает Мэгги к груди. На лице его было столько страдания и боли, что она не могла оторвать взгляда. Джоэл тоже смотрел на них, но при этом счастливо улыбался.

Харт подошел к Франческе и обнял ее за плечи:

– Интересно, будешь ли ты когда-то прислушиваться к моим советам?

Франческа с облегчением вздохнула. У нее отлегло от сердца. Наконец-то они поймали убийцу, дело почти закрыто. Она подняла голову и посмотрела на Харта:

– К советам? Да. Но приказы не буду исполнять никогда.

Харт вздохнул, испытывая некоторое раздражение, но все же в большей степени облегчение от того, что такая непростая задачка решена. Он положил руку ей на талию.

– Значит, все решено, – сказал он. – Мы поженимся немедленно, поскольку я не могу позволить тебе искать таких убийц, как Калхейн, в одиночестве. Не сомневаюсь, что сегодня вечером увижу в зеркале седину в волосах.

Франческа постаралась сохранить невозмутимость и серьезно посмотрела на Харта:

– У тебя всего несколько седых волосков на висках, Колдер, уверяю, это выглядит очень привлекательно.

Харт усмехнулся и покачал головой.

Как же ему было страшно.

Гарри де Уоррен стоял в темном коридоре перед дверью Гвен, переполняемый решимостью и неуверенностью в том, что поступает правильно. Ради любимой он пересек океан, не в силах забыть ее. Страх не покидал его с тех самых пор, как он понял, что не может отпустить от себя Гвен.

Он осознавал, какие его ждут трудности и каковы его шансы.

Справедливость не ходит под руку с судьбой.

И это его пугало.

Стучать не пришлось. Дверь отворилась, и на пороге появилась Гвен с убранными в прическу волосами, широко распахнутыми глазами и бросающейся в глаза бледностью.

– Гарри? – произнесла она одними губами.

Он заставил себя собраться и даже постарался улыбнуться, что почти не получилось.

– Надеюсь, я появился не в очень неподходящее время.

– Нет, конечно. – Она широко улыбнулась. – Проходите, пожалуйста.

Он прошел в комнату, не зная, как признаться ей, что переплыл океан ради нее, но боится услышать ответ.

– Возвращайся со мной домой.

Лорд Рандолф сам испугался своих слов, поскольку это было совсем не то, что он хотел сказать, по крайней мере не в такой форме.

– Ч-что?

Он на секунду опустил веки и опять открыл глаза, чтобы встретиться взглядом с Гвен. Он чувствовал, что Бриджид стоит где-то рядом.

– Когда Миранда и мальчики погибли, казалось, моя жизнь тоже кончена. – Он опять не смог улыбнуться и лишь плотнее сжал губы. – Но я был неправ – как бы я ни хотел умереть с ними, я все же жив. Я продолжаю дышать, просыпаюсь утром каждого нового дня. Ем и сплю. Но мой мир изменился. Он стал серым и мрачным.

Гвен потянулась к его руке, в глазах стояли слезы.

– Я знаю. Знаю, как ты любил их, как тоскуешь.

– Нет, ты не знаешь. Однажды, через год после их гибели, я вошел в кабинет в Адаре, а там была ты – самая красивая женщина из всех, что я видел. Мое сердце, переставшее биться в тот день, когда я потерял семью, забилось вновь. Я был так напуган, Гвен. Я боялся тебя. – Рандолф взял ее за руку и крепко прижал к груди, боясь, что она может вырваться.

Гвен смотрела, затаив дыхание.

– Ты меня боялся?

Он кивнул:

– Боялся, что предаю жену, детей, испытывая те чувства, что зарождались в душе. Я боялся, что буду любить другую женщину больше, чем любил Миранду, – и в то же время страшился потерять эту любовь. – Он вглядывался ей в глаза, словно не уверенный, понимает ли она его.

– Что ты говоришь? – Она потянула на себя руку.

– Я приехал в Америку просить тебя стать моей женой.

Глаза ее стали огромными, как блюдца.

Лорд Рандолф почувствовал, что на лбу выступает испарина.

– И еще я совершил один бесстыдный поступок. Я заставил твоего мужа подписать бумагу, что он твой кузен, поэтому ваш брак должен быть расторгнут. По тому же соглашению он должен уехать в Калифорнию, что он и сделал. – Он с тревогой ждал ее реакции – кажется, ожидание длилось вечность.

Гвен потеряла дар речи.

– У меня есть друзья в высших сферах власти, – продолжал Рандолф. – Они помогут аннулировать твой брак.

Гвен облизала губы и заплакала:

– Я правильно поняла… ты… ты приехал просить меня стать твоей женой?

– Да, – кивнул Рандолф. – Я люблю тебя, Гвен. Я был уверен, что уже никогда не полюблю, но судьба подарила мне это счастье. Я хочу заботиться о вас с Бриджид и хочу увезти вас обеих домой.

Гвен бросилась к нему в объятия.

– Я люблю тебя, Гарри, – только и смогла прошептать она.

Франческа сидела в одном из двух кресел для посетителей напротив рабочего стола Брэга. Она была в бодром и приподнятом настроении. Несмотря на то что отец Калхейн отрицал свою вину, в том, что Резальщик именно он, сомнений не было. Они ждали лишь заключение Генриха о том, что нож, которым он нанес рану Мэгги, идентичен тому, которым были совершены все убийства. Брэг разговаривал по телефону. Положив трубку, он посмотрел на Франческу горящими глазами:

– Я уже говорил тебе, что ты гениальный сыщик?

Она рассмеялась:

– Прошу тебя, не надо. – И она была совершенно искренна. – У нас отличная команда, Рик. Надеюсь, все так будет и дальше.

Огонь в глазах потух. Он повертел в руке карандаш и внимательно посмотрел на Франческу:

– Харт был не очень доволен, верно?

Она порозовела: