Книга Черный свет - Стивен Хантер

Миссис Лонгэкр сняла очки. Глаза у нее были все такие же голубые, но с матовой поволокой, незрячие. По ее щеке катилась слеза.

— Твой отец был храбрый, очень храбрый человек, Боб Ли Суэггер. Он завоевал Почетную медаль Конгресса, но никогда ею не хвастался. Однако я знала человека, который был еще храбрее. Им был девятнадцатилетний чернокожий юноша, который безропотно сел на электрический стул. Когда его убивали, он не дал слабины. Потому что в нем жила вера. У него не было ни медалей, ни славы. Он никогда не встречался с президентом. Он понимал, что каждый шаг влечет за собой определенные последствия. То же говорил им Саул Фаин: людям приходится умирать, потому что за борьбу надо платить кровью. Но имен погибших не помнят. Таков простой и жестокий закон Прогресса.

— Всей правды никто не знал, — продолжала женщина, чуть помолчав. — Кроме тех, кто присутствовал на собрании, но они не смели ни о чем рассказывать. Мать его ничего не знала, отец не знал, оставались в неведении многие негры из Блу-Ай. И Сэм не знал. Он отправил мальчика на электрический стул, полагая, что исполняет волю Господа. Я тоже считала, что справедливость восторжествовала. А когда узнала — это случилось в 1978 году, когда я познакомилась с Джорджем Тредуэллом, чернокожим священником, который сопровождал в те дни Саула Фаина, — едва не позвонила Сэму. Но потом подумала: «Какой в этом смысл?» Сэм умер бы с горя, узнав, что совершил столь трагическую ошибку. Это был единственный подарок, который я когда-либо сделала Сэму, хотя и любила его очень.

— Теперь ему это никак не повредит. Сэм умер позавчера вечером.

— Я так и подумала, что ты привез мне весть о смерти.

— Он упал с лестницы. Ему было восемьдесят шесть лет. Но он до конца оставался бодрым и энергичным.

— Еще один хороший человек ушел. Я очень скучала по нему все эти годы. Он продолжал работать?

— Да, мэм. До последнего.

— Арканзас произвел на свет таких чудовищ, как Джимми Пай и босс Гарри Этеридж с его придурочным сынком Холлисом, который возмечтал о президентстве. Холли — так, кажется все его зовут? Не понимаю, как можно давать мальчику девичье имя. Правда, я слышала, он не остался перед девочками в долгу. И тот же Арканзас подарил миру Эрла Суэггера и Сэма Винсента.

— Да, мэм.

— Я вам помогла?

— Да, мэм, спасибо. Думаю, нам пора уходить.

— Я бы хотела спросить вас кое о чем.

— Да, мисс Конни, слушаю.

— Только не знаю, хватит ли у меня мужества.

— Никто не посмеет упрекнуть мисс Конни в малодушии. Вы помогли нам пережить похороны отца.

— Ну хорошо. Меня интересует мальчик. Что сталось с мальчиком?

— Простите, я не...

— Она имеет в виду ребенка Эди. Сына Эди и Джимми.

— Верно. Господи, я хотела спасти мальчика. Пыталась усыновить его после смерти Эди. Сэм защищал мои интересы в суде. Я три месяца заботилась об этом ребенке. Он был такой крепыш — смышленый, веселый. Но в пятидесятых ни один суд в Арканзасе не пожелал отдать вдове, да еще уроженке севера, грудного малыша, у которого были родственники. Я назвала его Стивеном, в честь моего сына. А меня заставили отдать его родственникам Джимми. Для меня это был большой удар. Я до сих пор не знаю, какова его судьба.

Ее вопрос был встречен молчанием.

— Понятно, — наконец нарушила тишину пожилая женщина. — Значит, он пошел по плохой дорожке.

— Паи не заботились о нем, — стал объяснять Расс. — Постоянно колотили его. И чем больше они его били, тем хуже он становился. В итоге он угодил в исправительную школу для несовершеннолетних преступников. К двенадцати годам он уже был абсолютно неуправляем, и его отправили жить к старшему брату Джимми, в Оклахому. Он стал...

Расс медлил.

— Продолжайте, молодой человек. Я уже столько хороших людей перехоронила, что способна вынести любой удар.

— Он стал законченным негодяем, жестоким, злым. На его совести много убийств и еще больше пострадавших от его жестокости. Его посадили в тюрьму штата, где он озлобился еще больше. Закоренелый преступник, профессиональный бандит, имя которого вызывало трепет. А звали его Лэймар Пай. В 1994 году его убил полицейский.

— Да, — вздохнула мисс Конни. — Ничего хорошего не принес тот день. Надеюсь, никогда не будет больше такого. Черный день.

Глава 33

Дома все были одинаковые, но Дуэйн знал адрес и помнил само здание и потому быстро нашел то, что искал. Не улица, а американская мечта. Такая Америка не для него.

Для негров.

Как так получается: негры живут здесь, а он влачит существование в трейлере у черта на рогах, за сто миль от федеральной дороги?

«Не кипятись, остынь», — приказал себе Дуэйн. Он должен сохранять самообладание. Мистер Бама ему так и сказал: «Веди себя вежливо, Пек. Не вздумай врываться с криком, демонстрируя всем, какой ты бравый жеребец. Разговаривай с ними вкрадчиво, льстиво». Он еще процитировал какого-то Ницше: «Обращай в свою пользу все, что не грозит тебе гибелью».

И потому он, глубоко вздохнув, выбрался из машины, пригладил волосы и направился к дому. Из окна кто-то испуганно наблюдал за ним. Это доставило ему огромное удовольствие. Все еще трепещут, когда Белый Человек приходит к ним в дом.

Дуэйн постучал.

Секунды текли. Из-за двери доносилась приглушенная возня.

Наконец ему открыли. На пороге стояла молодая чернокожая женщина; в напряженных чертах затаился страх. Дуэйн повеселел.

— Д-да?

— Мэм? — с обаятельной улыбкой обратился он к негритянке. — Мэм, я — сотрудник управления шерифа. Меня зовут Дуэйн Пек. Мне хотелось бы побеседовать с миссис Люсиль Паркер.

— Эго моя мама. Могу я спросить, по какому вы делу?

— Мэм, я провожу расследование в связи со смертью Сэма Винсента, бывшего окружного прокурора. Он умер позавчера вечером. В тот день он приезжал сюда и разговаривал с миссис Паркер. Я случайно видел его здесь. Сейчас я просто проверяю, действительно ли он умер своей смертью. Мне известно, мэм, что вашей маме уже много лет. Я постараюсь не очень ей докучать. Задам несколько вопросов, только и всего. И сразу же уеду.

— Подождите минутку, — холодно произнесла негритянка и закрыла дверь.

Дуэйн рассвирепел. Какая-то черномазая заставляет его томиться на крыльце! На солнцепеке! Но он усмирил свой гнев. Он не должен терять самообладание. Выполнив это задание, будь оно проклято, он получит более ответственную и, главное, постоянную работу у мистера Бамы. И уж потом никто не посмеет обращаться с ним, как с белой швалью. Это сам Ницше сказал!

Через минуту дверь вновь отворилась.

— Мама примет вас. Известие о смерти мистера Сэма ее очень огорчило. Постарайтесь не волновать ее, слышите? Ей восемьдесят два года.