Книга Операция «Невеста» - Галина Львовна Романова

— Нет! Ты не можешь вот так просто…

— Ты мне указываешь, что я могу, а что — нет? — Холодная улыбка тронула темные губы. — Ты считаешь себя сильнее? Пророчество должно исполниться. Я не уйду с пустыми руками.

Сделав несколько шагов, Якобина внезапно уперлась поясницей во что-то твердое. Окно. Тяжелая решетка, разноцветные стекла витража. Его даже не подумали запереть — на улице поздняя осень, уже холодно, и узница вряд ли захочет долго дышать свежим воздухом. Да и расположено окно на четвертом этаже над вымощенным камнями внутренним двором.

Но это же выход! Девушка мгновенно рванула на себя раму. От резкого рывка выскочила одна цветная стекляшка.

— Нет! — воскликнула она. — Я не пойду с тобой! Ни за что!

Смерть только улыбнулась. Якобина одним прыжком вскочила на подоконник, зацепилась подолом платья, покачнулась, хватаясь за оконную раму. Обломок стекла резанул пальцы. От неожиданности девушка разжала руки, дернулась, теряя равновесие…

Внизу были камни.

— Некромант… Некромант…

Негромкий шепоток вползал в уши.

— Господарь некромант?

— Чего еще? — буркнул, не вставая с колен. Знаю, вышло грубовато, но мне сейчас не до чинопочитания.

— Госп-подарь некромант. — На графа Байта было тяжело смотреть. Оно и понятно — не каждый человек может сохранить чувство собственного достоинства, стоя над телом погибшей дочери. — Вы… можете что-нибудь сделать?

Его жена, услышав эти слова, перестала рыдать. Леди Лавина подняла голову.

— Что сделать?

— Спасти… оживить?

— Нет.

— Я заплачу! — Граф принялся торопливо стаскивать с пальцев перстни с драгоценными камнями.

— Нет. — Я выпрямился. — Я не могу этого сделать. Смерть уже забрала ее душу и ни за что не отпустит обратно, даже по моей личной просьбе. Кроме того, тело слишком повреждено — у нее сломана шея. — Я наклонился, откинул с затылка покойницы волосы, показывая, под каким углом она изогнута. — Наверняка сломаны ребра, раздавлены легкие, сердце, многочисленные внутренние разрывы… Даже если бы мне удалось вернуть душу в это тело, ваша дочь навсегда осталась бы калекой. Неподвижной, безгласной, не способной даже донести ложку до рта, ходящей под себя. Возможно, она бы даже лишилась дара речи и памяти. И это в лучшем случае… Кроме того, не стоит забывать о пророчестве. Анджелин Мас принадлежит другой женщине. И та, которая попытается встать между ними, обречена на гибель. Ваша дочь все равно бы скончалась — не сегодня, так чуть позже, в день своей свадьбы.

Графиня зарыдала громче. Леди Лавина смотрела на родственницу сухими глазами — все слезы она выплакала уже давно.

— Значит, проклятие — это правда? — прозвучал надтреснутый голос графа.

— Да.

И наплевать, что еще каких-то полгода назад его не существовало. В конце концов, всякое проклятие и пророчество начинается с того, что кто-то произносит несколько слов, в которые поверят окружающие. Все зависит от веры и неверия того, кто говорит, и тех, кто слушает.

— В таком случае… Миледи, девочки! — Граф Байт словно очнулся от долгого сна. — Мы и минуты лишней не останемся в этом месте. Как только тело нашей дочери опустят в склеп… На другой же день мы уедем отсюда. И ноги моей больше здесь не будет!

Три женщины зарыдали еще громче. Не слушая больше этот вселенский плач, я поклонился леди Лавине и пошел прочь. Очень хотелось спать, но мне предстояло много работы.

Смирно сложив руки на коленях, Марджет сидела в кабинете градоправителя в новом здании ратуши. Если верить слухам, именно здесь продолжал работать Анджелин Мас — заботясь о своем городе, граф продолжал выполнять те же обязанности, что и при Байтах. Здание было новым, выстроенным на чистом месте, и лишь кое-какие предметы обстановки были перенесены сюда из старой ратуши — те, которые удалось спасти от пожара двухгодичной давности.

Подавленная событиями прошлой ночи, студентка терпеливо ждала, сидя в пустом кабинете. Она уже успела дважды переписать объяснительную красивым почерком, обойти кабинет, рассматривая скромную обстановку, и даже посидеть на окне, глядя на улицу. В коридор ее не выпускали — сидевший там секретарь зорко следил за каждым ее шагом. О том, когда вернется граф, никто ничего сказать не мог. Не до ночи же ей тут сидеть? Она устала, проголодалась, хочет спать!

Наконец в коридоре послышались быстрые решительные шаги. Прозвучал короткий приказ. Это он! Марджет вскочила, бросилась к распахнувшейся двери:

— Анджелин!

— Вы здесь? — Он нахмурился, словно забыл, кто перед ним.

— А где мне еще находиться? Вы привели меня сюда, велели писать объяснительную…

— Ах да. Где она?

Взяв листок, граф углубился в чтение. Марджет стояла рядом, сгорая от нетерпения. Раз или два она пыталась что-то сказать, но, не прерывая своего занятия, Анджелин жестом пресекал ее попытки завязать разговор.

— Что ж, — промолвил он наконец, отложив листок. — Написано толково. Думаю, если будет следствие, к вам никаких вопросов не возникнет.

— Если будет… что? Следствие?

— Если будет, — уточнил граф. — Но его может и не быть. Обойдемся, так сказать, малой кровью.

— Вы собираетесь ее защищать? — Девушка почувствовала обиду. — Она кидалась с ножом! Она ранила леди Гемму и…

— И четыре часа спустя покончила с собой, выбросившись из окна.

Марджет открыла и закрыла рот. Да, самоубийство подозреваемого быстро прекращает следствие. Считается, что это кратчайший способ уйти от наказания тому, кто действительно знает за собой вину. Ибо обвиненный ложно до последнего надеется на смягчение приговора.

— Значит, все кончено? — Девушка подалась к графу, протягивая руки и собираясь обнять, но натолкнулась на выставленную вперед ладонь.

— Нет.

— Что? Анджелин, я…

— Мы должны расстаться.

— Я не понимаю! — Марджет затрясла головой. — Что произошло, Анджелин?

— Это все проклятие. — Граф смотрел в сторону, нахмурив брови, мрачный, как демон, и такой же красивый. — Ты… вы знаете об этом ничуть не меньше меня. Моя нареченная… она не даст мне сочетаться браком с другой женщиной, пока мы обручены. Она уже дважды нанесла удар. Леди Гемма и леди Якобина…

— Леди Гемма — тоже?..

— Нет. К счастью или к несчастью — нет. — Анджелин Мас усмехнулся. — Гемма пока еще жива и, может быть, останется жива — возле нее сейчас дежурит мастер Груви, да по дороге сюда я заехал в больницу и попросил целителя нанести нам срочный визит. Она только воображала себя моей невестой, только мечтала о том, чтобы выйти за меня замуж. До алтаря мы с нею так и не дошли — и поэтому она всего лишь тяжело ранена. А вот Якобина чуть было не стала моей женой и поплатилась за это. Вы, Марджет, лучше любой из них. И я не хочу, чтобы вы стали третьей жертвой моей нареченной. У вас, кажется, через месяц заканчивается практика? Возвращайтесь в Колледж.