Книга ТакТик. Том 3 - Грильяж

атаковал короля.

Внимание, ШАХ!

Я спокойно загородил фигуру другой, следуя правилам обычных шахмат. Хотя здесь это называлось «манёвр».

Опытный игрок на моём месте играл бы по местным правилам. Шах противника давал повод сильным фигурам применять мощные приёмы. Я же пока избегал этого, так как моя цель — разминка и анализ сил моих фигур.

Мой оппонент этого не понял и продолжил нагнетать обстановку, атаковав мою пешку ферзём.

Фигура белых атакует!

Ферзь противника представлял собой фигуру из белого материала с кучей нарисованных незнакомых мне символов. Чем-то он напоминал идола, но барельефа я не видел. Уж больно небольшая фигура.

Этот камень начал светлеть, после чего выпустил мощное белое сияние в виде кольца, затем ещё одного, которое утолстило прошлое. Так продолжалось секунд десять, пока кольцо не стало очень крупным.

Я уже начал обдумывать: а надо ли прятаться мне самому?

Я решил отойти.

Трёх метров, наверно, хватит.

Хм, нет, лучше пять.

Последовала магическая атака по всем моим фигурам, но те выдержали. А на каждой лопнуло по одному пузырьку.

Ага, ясно. Сильно заметно, что так теряется одно зелье. Против меня неглупые люди, так что это второй минус щелкунчиков.

Первый и главный: нет дистанционной магии.

Однако дедок убрал презрительное выражение на лице и снова посмотрел на меня, но уже куда более задумчиво.

Ответная атака пешки не состоялась, так как дистанционной атаки у неё как бы «нет».

Ваша фигура сохранила за собой клетку!

Я вывел своего ферзя и произнёс:

— Использовать зелье малой детонации!

На кресло я и не подумал пока возвращаться, просто подбежал, сделал ход, перевернул часы и отбежал.

Мои действия явно были непонятны дедку.

Он не понимал того, что происходит. Однако стоило моей шахматной фигуре поднять футболку и вытащить воздушный шарик, как пожилой человек вскочил и его изображение исчезло. Всё же мы друг для друга были иллюзиями.

— Я использую взрыв, берегись! — раздалось над шахматной доской. Мои фигуры бросились на поверхность ногами к противнику.

Последовал взрыв.

Чёрные атаковали врага и уничтожили 15 фигур противника, в том числе короля.

Чёрные побеждают!

Ваш выигрыш: 3 попытки.

Кроме поведения щелкунчиков я по какой-то причине получил не две попытки (моя ставка и ставка противника).

— Уважаемый Путь Шахмат, а почему я получил три попытки? — задал я вопрос. Если он здесь возникает, надо спрашивать сразу.

1 попытка — Ваша ставка

1 попытка — ставка противника

1 попытка возвращена Шахматисту после первой победы

А? Здесь тоже есть кэшбэк? Забавно.

Ладно, первый тест с щелкунчиками закончен. Они подчиняются, но их поведение мне пока не раскрылось. Я бы даже подумал об их безропотном подчинении, если не последний крик.

Он заставляет задуматься о сути того, что за личности у фигур.

Далее прошло несколько матчей, в ходе которых мне попадались игроки. Некоторые из них определённо были теми же самыми, которых я обыгрывал ранее на пути к золотому матчу. Мне встретились знакомый мальчишка, азиат и африканец, но было и много новых лиц.

За двадцать партий я не только накопил попытки и получил несколько наборов шахмат, но и получил некоторое понимание о своём наборе щелкунчиков.

Для последнего я оставлял их без команд и следил за поведением.

Сами по себе они не избегают сражений, но и не используют взрывного зелья, предпочитая простые атаки. При этом с каждым матчем их сноровка в бою определённо становится выше. Если вначале они вели себя одинаково при атаке ножом и шестом, просто делая вертикальный удар, то через пять матчей они уже адаптировали атаки под конкретных противников и собственное оружие.

Однако у многих шахмат противника тоже было немало опыта, поэтому щелкунчики очень редко побеждали в обычных схватках.

Противники же быстро поняли природу моих фигур, у которых получалось по десять жизней (девять зелий и своя).

Не было особого смысла атаковать кого-то кроме короля, но к нему требовалось подобраться. Так что оппонентам приходилось атаковать и «уничтожать» мои фигуры.

Любая атака в живот щелкунчика приводила к взрыву и моей победе. Так что мои шахматы натурально не жалели живота своего, особенно, пока у них ещё были зелья.

Это опять же говорило о некоторой разумности фигур. Однако они практически постоянно молчали, что серьёзно отличало их от банды Булата.

Далее последовал тест в тридцать матчей уже другого набора фигур.

Моя тактика не отличалась от того, что я провернул с первым набором.

«Фиги» были молчаливы, они ожили и казались случайным набором «людей». Но поведение было практически тем же самым, что у «щелкунчиков». Единственное различие: они ни разу не сказали и слова.

Все приказы выполнили, трусости при самостоятельной игре не показали, впрочем, как и каких-то решений по зельям.

Не могу сказать, что это было хорошо или плохо, многое зависело от ситуаций. Победа всё равно достигалась за счёт объявления мата или взрыва.

Стричь противников можно практически бесконечно, вот только ставки с чем-то нормальным выпадали не так уж часто.

Впрочем, сейчас это не было на вершине моих приоритетов.

Так, ладно, моя противница по золотому матчу сказала, что достаточно произнести имя, чтобы она появилась.

Я отказался от следующего матча и произнёс:

— Жасмин!

Я ожидал, что последует хоть какая-то реакция.

Но вообще по нулям, даже ветра не подуло, а перекати-поле не пронеслось по земле.

— Жасмин! — произнёс я опять.

Нулевая реакция.

Ну, последний раз:

— Жасмин! Если сейчас не появитесь, на этом наше с Вами общение и будет закончено. Отыграться не сможете, —