Книга Попытка возврата - Владислав Конюшевский

– Быстро, быстро в самолет! Трах-тарарах!

Закинул в люк ношу и помог залезть остальным, когда стало еще хуже. Хотя вроде куда уже? Но как выяснилось – было куда. Пока бойцы Грома держали тыл и фланги, хитрожопый фрицевский пулеметчик пролез дальше и теперь садил длинными со стороны дальнего конца поляны. Сука! Ведь теперь самолет не взлетит. То есть если и взлетит, то с нашинкованными пассажирами на борту. Поэтому крикнув сунувшемуся штурману: «На взлет давай!» – подхватил автомат и побежал к пульсирующему под кустами огоньку, на ходу ведя огонь. Главное этого гада отвлечь, заставить на меня свое внимание обратить, как на непосредственную угрозу. За спиной взревели моторы, а этот хмырь все продолжал долбить по самолету. Ну, падла, держись! Упав на колено, задержал дыхание и короткими очередями начал прицельно гасить пулемет. Вроде получилось! MG заткнулся, и самолет, обдав сильным порывом ветра, пронесся мимо меня. А за спиной начали бухать гранаты. Я же продолжал бежать к пулеметной точке. Мало ли почему она замолчала? Может, просто заклинило и в следующую секунду в упор влепит по все более редко подпрыгивающему самолету. Нет, не заклинило… Два фрица лежали рядышком и не жужжали. Дав каждому по контрольке – на фига мне нужны внезапно ожившие враги за спиной, – подхватил пулемет с лентой и по краю деревьев порысил в сторону боя. Неожиданно на поляну выскочило человек десять фрицев. Меня они не видели, и поэтому, сразу упав, дал длинную очередь по эффектно подсвеченным кострами силуэтам. Ага! Забегали сволочи! Тут от противоположного края по мне ударило штук пятнадцать стволов. Воздух сразу стал плотным и горячим. Блин! Что-то до хрена их там. Бой постепенно стал смещаться влево. Похоже, Гром, убедившись, что самолет благополучно улетел, начал сваливать сам. А ведь я его не догоню… Для этого придется пересечь всю поляну, а это нереально. Шлепнут моментом. На фиг, на фиг! Буду уходить в индивидуальном порядке. Дав еще одну очередь по зашебуршившимся немцам, сунул под сошку пулемета гранату с выдернутым кольцом и длинными прыжками рванул в глубь леса. Только вот на третьем прыжке за спиной рвануло и удар в бок сразу заставил перейти с грациозных прыжков на неприличную кособокую рысь. Это что же – немчура на расстояние броска гранаты подобраться успела? Почему тогда сзади в затылок не дышат? Где молодецкие крики погони, почуявшей подраненную дичь? Криков не было… А до меня стало доходить, что я сам себя перехитрил. Это моя граната рванула. То ли просто сошка пулемета соскочила, то ли в него пуля ударила (стреляли-то в меня густо), но вот очередная подляна закончилась практически самоподрывом. Елки-моталки, ну я и тормоз! Башкой надо было думать, прежде чем этот гадский пулемет минировать. Ссссс… а вот и больно стало. Бок постепенно становился липким. Но сейчас не до него. Пока еще можно и боль достаточно терпима – надо бежать. Бежать… бежать… Проскочил по нескольким ручьям, даже нашел силы в одном месте пролезть по деревьям через густой валежник. Правда, он меня и добил. В голове сильно шумело и становилось понятно – надо остановиться и перевязаться. Тем более отскочил уже достаточно далеко, и погони не слышно. М-да… темно, но вот на ощупь какая-то дырка большая получается. Как ножом бочину вспороло. И внутри похоже что-то есть. Что-то постороннее ощущаю. Но пока не до этого. Насколько мог, замотался и побрел дальше. Пару раз терял сознание от большой кровопотери. Но упрямо поднимался и шел в никуда. А когда уже начало светать, под ногами захлюпало. Похоже, пришел. Причем пришел в болото. Размеры его были непонятны – поднимался туман, но по хоровому кваканью оценил его размеры как большие. Вот зараза! Не понос так золотуха! Как же его обходить-то? И тут услышал далекое гавканье. Вопрос с обходом болота отпал сам собой. Какой на фиг обходить?! Мне в нем, похоже, скоро топиться придется. Срубив ножом подходящую осинку, сделал из нее слегу и с кряхтением пошел прямо в туман, разгоняя ряску и поднимающиеся тучи комаров…

Бок дергало. То есть боль в боку стала дергающей, а это совсем не гут. Как бы заражение не началось. От погони с собаками удалось оторваться, пройдя краем болота. Глубже соваться было страшновато. Я же не старшина Васков, по болоту аки посуху ходить. Навыков нет – булькну, и только пузыри пойдут. Поэтому помесив прибрежную грязь, в конце концов, влез на сухое место и упал возле ручейка. Мысли были не веселыми. Я вам не ежик резиновый, с дырочкой в правом боку, чтобы весело ею свистеть. C этой дырочкой – до своих точно не дойду. Можно выйти к местным, но нет никакой гарантии, что, во-первых, они меня сразу не сдадут, а во-вторых– вылечат. Да и не представляю, где сейчас деревня ближайшая находится… Потом мысли переключились на ночной бой. Откуда же там немцы взялись? И причем, похоже, в последний момент. Появись они раньше, Окунина с компанией повязали бы в пять секунд и встречали нас гораздо более подготовленными. Есть одна гипотеза – фрицы нашли побитых мельниковцев. Начали шарить по округе. Может быть, даже запеленговали позавчерашние переговоры с Абаевым. Хотя нет, если бы запеленговали – взяли их сразу. А может, не получилось точно вычислить точку? Он-то буквально на несколько секунд в эфир выходил, подтверждение давая. М-м-м-м… тогда вроде все сходится. Немцы шарят в поисках злодеев, вырезавших националистов. Тут им сообщают, что в паре десятков километров от этого места зафиксирован выход передатчика в эфир. Пока собрались, пока выдвинулись, пока начали проческу. Место выхода же указано неточно… А обыскивать гектары леса – то еще занятие. Вот и шарились до вечера. Совсем чуть-чуть не дойдя до посадочной поляны. Может, пару километров… А потом, возможно, услышали самолет и рванули к точке его посадки. Если так получается – то опоздали они буквально на несколько минут. Хотя это, конечно, все только мои домыслы, хрен его знает, как оно было в самом деле.

Лежа на траве, смотрел на высокие верхушки деревьев. Вдалеке послышался шум двигателей. Дорога, видно, проходит. Но это не страшно. Возле нее точно искать не будут. А то у меня сейчас не то настроение, чтобы от преследователей бегать. Как там у Владимира Семеновича – «И мыслей полна голова, и все про загробный мир». Правда не совсем про загробный, но вот возвращаться обратно к себе я не спешил. Только начали немчуре транды давать. Самое интересное ведь начинается, а меня с половины сеанса вывести хотят. Поэтому, валяясь под кустами, испытывал чувство глубокого морального неудовлетворения. Кем я был в своем времени? Ну вообще-то кем-то, конечно, был, кое-чего в жизни добился, но здесь я действительно – фигура. С высшими руководителями запросто общаюсь, да и дела такие делаю, от которых в целом мире что-то меняется. Причем меняется так, как мне хочется. А теперь вот тихо помру и не увижу результатов своего прогрессорства. Со злостью сплюнул и полез за папиросами. Нащупав в кармане размокшую в кисель пачку, выматерился вслух. Надо же, единственный раз свою герметичную коробку для курева не взял– летели-то на пять минут. А тут такая лажа. Вспомнил и душу, и бога, и его маму. Как будто в ответ на эмоциональную тираду над головой раздался рев. Задрав голову вверх, увидел как в небе мелькнули силуэты. Похоже – наши штурмовики. Посмотрев вслед самолетам, откинулся было опять, но дрогнувшая земля заставила подскочить, забыв про боль. Горбатые кого-то долбали менее чем в километре от меня. После их работы обычно остается хорошая каша на обрабатываемом объекте. А что, если?.. Мысль еще не оформилась до конца, а я уже, насколько мог быстро, спешил к звукам разрывов.