Книга Пиво для Сталина. Очерки, беседы, размышления - Александр Григорьевич Звягинцев

Необходимо понимать, что мы живем в обществе, где важнейшее значение имеет согласованность действий человеческих коллективов.

Новые лидеры появятся, в этом я уверен. Политика не терпит вакуума. Общество, в котором мы сейчас живем, 100 лет назад в общем и целом было не лучше, чем теперь. Я вам скажу больше: общество и 50 лет назад было не лучше, чем теперь. Поэтому, несмотря на все конфликты, все трения и все промахи, мы сейчас живем не хуже, чем прежде. Жаль только, что мы не используем накопленный потенциал для того, чтобы справиться с брошенным нам вызовом.

2016 г.

Чтобы не наступили дикие времена

Во время съемок документальных фильмов о Нюрнбергском процессе, нам довелось посетить полтора десятка стран, встретиться со многими незаурядными умами планеты, в числе которых был и знаменитый американский кинорежиссер, сценарист и продюсер, обладатель трех премий «Оскар» Оливер Стоун. Он с радостью согласился поучаствовать в нашем проекте и поразмышлять перед камерой на интересующие нас темы.

— О Нюрнберге я впервые узнал в возрасте 15 лет, в 1961 году, когда посмотрел фильм Стэнли Крамера «Нюрнбергский процесс». Картина произвела на меня очень сильное впечатление. Много лет спустя я посмотрел этот фильм еще раз, и он понравился мне ничуть не меньше. Это отличный, просто отличный фильм, настоящий шедевр! Мне доводилось знать Стэнли Крамера лично, и я всегда восхищался им. В фильме нет ничего о русских, — в том смысле, что там многое опущено. В действительности, разумеется, все было куда сложнее. Но Стэнли Крамеру удалось попасть в ту точку, где зритель понимает, что немцы, бо́льшая часть немецкого населения, были, в общем-то, соучастниками этого преступления — преступления против человечности. В том смысле, что виновны не только руководящие деятели Германии, но и, как говорит Берт Ланкастер в конце фильма, вся система в целом. Полиция, суды, закон и порядок — все, что существовало вокруг этой военной системы, было проводником зла.

Вы, может быть, не поверите, но и в Америке многие хотели крови, хотели расправы, были рады бомбардировкам Хиросимы и Нагасаки и, чего уж греха таить, хотели еще сильнее наказать Японию. Просто тогда у нас не было под рукой большего количества атомных бомб. Я понимаю, это не лучший показатель настроений в обществе, но так действительно было… Конечно, я слышал о том, что Уинстон Черчилль собирался казнить нацистских руководителей без суда и следствия. Не знаю — не уверен — действительно ли Рузвельт говорил что-либо подобное по поводу казни. Знаю лишь, что Рузвельт хотел превратить Германию в «чистое поле», чтобы она уже больше никогда не развязывала войн. Ведь на совести этой милитаристской империи и Первая мировая война, и Вторая мировая война, и франко-прусская война 1870–1871 годов. Думаю, Рузвельт сделал неплохую попытку «умиротворить» Германию.

И если бы не его смерть в апреле 1945 года, то, думаю, вместе со Сталиным, французами и англичанами Рузвельту удалось бы более эффективно решить немецкий вопрос.

Затем Оливер Стоун перекинулся мыслью на американское кино, которое в больших количествах штамповало ленты невысокого качества, восхваляющие чаще всего вымышленные подвиги американских солдат.

— В Америке снимали фильмы про Вторую мировую войну, и в детстве я вдоволь насмотрелся такой пропаганды. Причем некоторые фильмы вполне реалистично сняты и были очень даже неплохие. О «Дне Д» (высадка союзных войск в Нормандии 6 июня 1944 года) в школе нам рассказывали, что это была кульминационная битва Второй мировой войны (улыбается). Позднее, когда я уже серьезно занялся этим вопросом во время работы над своей книгой «Нерассказанная история США», мне стало ясно, что главные сражения шли на русском фронте, и самые большие потери были именно там, и стрельба шла именно на Восточном фронте. Как говорил Черчилль, русские вытянули все жилы из немецкой армии: пятеро из каждых шести немецких солдат погибли именно на Восточном фронте.

Надо признать, что немецкая военная машина совершала свои действия очень последовательно. Гитлер все рассчитал точно: Рейнская область, затем Чехословакия, потом Австрия — я имею в виду шаги до нападения на СССР. Пакт со Сталиным был всего лишь временным решением, и я не думаю, что Гитлер собирался его соблюдать. Но он совершил огромную ошибку, напав на Советский Союз в июне 1941 года. Он ведь тогда еще не завоевал Англию. И если бы он сначала покончил с Европой, не знаю, чем бы это обернулось для СССР. И что удивительно: Гитлер не воспользовался помощью японцев. А ведь у японцев была колоссальная армия! Но Гитлер даже не предложил им поучаствовать в двойном охвате Советского Союза.

И тут великий режиссер неожиданно заговорил о человеке, который совершенно неизвестен в России, но который был очень почитаем в Америке и мог повернуть ход истории совсем в иную сторону. Речь зашла о вице-президенте США Уоллесе.

— После всего, что я прочел, у меня сложилось впечатление, что Генри Уоллес был отличным вице-президентом США. Он проделал огромную работу, был великолепным министром сельского хозяйства. Однако у Уоллеса не было политического чутья, и он не особо умел вести переговоры, к тому же был идеалистом. Несмотря на это, Уоллес был очень популярен: в 1944 году 65 % членов демократической партии Америки склонялись именно к его кандидатуре на пост президента США. А за Трумэна были лишь 2 %. К тому моменту, как главы партий пригрозили кому нужно и кому нужно дали взятку, оказалось, что Уоллес — единственный серьезный кандидат и что он почти выиграл. Но в итоге Уоллеса задвинули. Рузвельт же был уже слишком слаб, он очень устал и оказался не в силах бороться.

Я не думаю, что Уоллес усидел бы в президентском кресле, потому что вся американская система держалась в основном на бизнесменах. А воротилы с Уолл-стрит еще слишком хорошо помнили депрессию 1930 годов и опасались, что после войны, когда произойдет демобилизация и все солдаты вернутся домой, в стране снова наступит экономический спад и нищета. Бизнесменов это пугало, они хотели продолжать вести военную экономику. В 1944 году построили Пентагон — гигантское военное сооружение, а когда строят такое огромное военное здание, надеются, что оно прослужит хотя бы в течение нескольких войн. В каком-то смысле во время Второй мировой войны мы создали военный потенциал страны.

Но если бы Уоллес стал президентом США, думаю, он точно не стал бы подвергать бомбардировке Нагасаки и Хиросиму. И, думаю, мы смогли бы договориться со Сталиным. И остальные союзники смогли бы договориться с ним. Но в самих США было очень большое сопротивление