Книга Неповторимая - Шеннон Дрейк

Грохнул выстрел — и человек в плаще рухнул. Толпа застыла на месте. Внезапно одна из женщин завыла. По голосу Шона узнала Джину Эндерсон.

— Остальными займется правосудие, — произнес Дэвид. — Пора выбираться отсюда.

Он набросил свой черный бархатный жакет на плечи Шоны. Она сделала шаг вперед и зашаталась. Подхватив на руки, Дэвид понес ее из пещеры. Шона закрыла глаза, не желая больше видеть ни козлоголовое божество, ни тело Лоуэлла.

Они вышли в прохладную ночь. Прижавшись к Дэвиду, Шона запрокинула голову, глядя на небо.

Его озаряла призрачным светом полная луна. Так и должно быть: Ночь лунной девы приходится на полнолуние. Но сейчас для Шоны это не имело значения, как и многое другое. Дэвид держал ее на руках. Она стала его женой. Он смотрел на Шону так, что она без колебаний поняла: Дэвид любит ее. Больше она ничего не желала знать, ей хватило одного взгляда. Бледное светило в небе начинало гаснуть. Сгущалась тьма, но Шона не боялась ее…

В ужасе лежа на каменном алтаре в пещере, Шона не замечала действия хлороформа, но окончательно пришла в себя много часов спустя в постели — в своей постели, в хозяйских покоях Касл-Рока. Вспомнив о недавних событиях, она с тревогой оглядела себя, убеждаясь, что кровавые знаки исчезли с ее тела. Ее успели вымыть и переодеть в белую ночную рубашку со строгим высоким воротником, отделанным кружевами.

В комнате Шона была не одна. Рядом с ней сидел Дэвид. Дэвид, лорд Даглас, — все в том же килте и с белой повязкой на руке. Блестящие зеленые глаза Дэвида были устремлены на Шону, встрепанные волосы падали ему на лоб. Лицо оставалось расслабленным и привлекательным, губы не были сурово сжаты. Едва Шона заметила Дэвида, на ее губах заиграла улыбка.

— Лорд Даглас! — прошептала она.

— Леди Даглас, — отозвался он и коснулся ее губ.

В поцелуе не чувствовалось отчужденности или насмешки. Он оказался горячим, нежным, продолжительным. Губы Дэвида слегка вздрагивали. Поцелуй вызывал искушение.

— Дэвид… — пробормотала Шона.

— Что?

Внезапно она вспомнила: кое-что осталось невыясненным.

— Дэвид, — встревоженно заговорила она, — скажи, Айдан не был…

— Шона, Айдан ни о чем не подозревал. Когда-то недовольство твоего дедушки и мечты о большом наследстве толкнули его на странный путь. По-моему, он был не столько сатанистом, сколько человеком, жаждущим власти. — Дэвид пожал плечами.

— Мой родственник! — вздохнула Шона.

— Все уже позади, миледи. — Дэвид помолчал. — Шона, я мечтал отомстить Мак-Гиннисам, но поверь, я искренне сожалею о случившемся. Мы с Айданом долго беседовали — он убит горем. Гоуэйн изумлен. Эндерсоны были ревностными приверженцами культа Лоуэлла, как и твоя горничная Мэри-Джейн. Она… — Дэвид помедлил. — Она мертва.

Шона передернулась.

— Она заявляла, что камень друидов жаждет жертвы. Но Лоуэлл не хотел спешить с убийством. Должно быть, он решил: если Мэри-Джейн желает принести жертву камню друидов, пусть так и будет.

— Может быть.

— Что с Лоуэллом?

— Мне пришлось убить его. Шона села и крепко обняла его.

— Дэвид, он хотел убить меня! Мой родственник…

— Не надо вспоминать об этом. Он был болен, Шона, он потерял рассудок. Твои родные любят тебя — Гоуэйн, Айдан, Аларих… и Алистер.

Вздрагивая, Шона прижалась к его груди. События вчерашней ночи едва не закончились трагедией и до сих пор ужасали ее. Лоуэлл замыслил и чуть не совершил злодеяние. Теперь он мертв. А Дэвид жив.

— Дэвид…

— Да?

— Мы и вправду женаты?

Дэвид отстранился со странной полуулыбкой.

— Ты знакома с преподобным Мэсси?

— Конечно.

— Ты видишь, что мы в покоях Дагласов?

— Да.

Дэвид замолчал. Шона смотрела в его искрящиеся глаза. Неожиданно он опустил ресницы: казалось, ему трудно заговорить.

— Ты хочешь быть моей женой?

Ей следовало ответить, что ее ничуть не прельщает мысль до конца жизни быть жертвой мужа-деспота. Но Шона не сумела дать такой ответ. Она поняла: Дэвид боялся за нее. Он много выстрадал и теперь с трудом верил людям. Но Шоне он доверял, не всегда осознавая это. Он женился на ней, и какими бы ни были обстоятельства, он никогда бы не сделал это вопреки своему желанию.

Она улыбнулась и кивнула.

— Ты так долго решала, хочешь ли быть моей женой? Ты… простишь меня? — тихо добавил он.

— За что?

— За то, что я умолчал о своих планах.

— Об этом я еще не думала. Ты скрыл от меня слишком многое.

— Я обыскал всю долину и скалы, чтобы спасти тебя.

— Верно.

— Так ты… простишь меня?

Она снова улыбнулась и, задрожав, прижалась к его широкой груди.

— Я и вправду леди Даглас?

— Конечно. Я заслужил прощение?

— Да. А ты простишь меня — за то, что пять лет назад я соблазнила тебя?

— Ты признаешься в том, что соблазнила меня?

— Может быть.

— Может быть?

— Да. Признаюсь.

Он крепче обнял ее, смяв тонкое кружево строгой ночной рубашки.

— Дэвид…

— Ты по-прежнему любишь меня, Шона? — сдавленно спросил он.

Она снова отстранилась, глядя ему в глаза.

— Да, я люблю тебя, Дэвид Даглас — человек, зверь, оборотень, призрак и лорд этой земли. Как давно я тебя люблю, Дэвид!

— Да, любимая, мы отчаянно стремились друг к другу вопреки времени и смерти. А теперь… у нас есть ребенок. И жизнь. — Он схватил ее в объятия, покрывая поцелуями, неторопливыми, длинными и обжигающими. В поцелуях сочеталась нежность и страсть. — Да, жизнь… — повторил он, касаясь губами ее губ.

На глаза Шоны навернулись слезы.

Дэвид продолжал:

— Нам еще предстоит брачная ночь, миледи. Я прощу, что некогда ты выманила меня из замка и соблазнила, заставив погрузиться в сладкое забвение, если только…

— Что — если только?

— Ты повторишь свою выходку. Ну, что вы скажете, миледи?

Шона робко обвила руками его шею, воскликнув с жаром, воспламенившим зеленые глаза Дэвида:

— Конечно, лорд Даглас. Это справедливое условие. Она ответила на его поцелуи и готова была отвечать до бесконечности, но Дэвид вдруг отпрянул.

— Это восхитительно, но… я поклялся.

— Поклялся?

— Я сказал, что попрошу у тебя обещания в обмен на… подожди минуту.