Книга Девятнадцать писем - Джоди Перри

— Капуста, огурцы, томаты, красный лук и авокадо. Это всё?

На его лице сладкая улыбка, когда он поворачивается ко мне. Мой взгляд устремляется к его милой маленькой ямочке. Я люблю эту ямочку.

— Да, это всё.

Он опускает взгляд в пакет, который по-прежнему держит в руках.

— Ещё я взял это.

Он достаёт пару крохотных белых носочков с розовой окантовкой на резинке. У меня на глазах появляются слёзы, когда я читаю надпись на них: «Я люблю мамочку».

— Брэкстон, они прекрасные, — говорю я, забирая носочки у него из рук.

— И это, — добавляет он, доставая ещё одну пару. Они с голубой окантовкой и надписью: «Я люблю папочку».

Я всхлипываю, взяв в руки обе пары.

— Они мне очень нравятся. Я всё ещё не могу поверить, что мы будем родителями.

— Ты будешь лучшей мамой, — говорит он с блеском в глазах.

Пока он приближает лицо к моему, я чувствую, как его рука нежно гладит меня по волосам. Я открываю глаза, и я уже не на маленькой кухне, в его объятиях. Я лежу на кровати в своей комнате в доме родителей, а Брэкстон сидит на краю матраса и смотрит на меня. На его лице милая улыбка, и меня снова притягивает его ямочка.

— Прости. Я не хотел тебя разбудить.

— Я не заметила, как заснула.

— Должно быть, тебе снился хороший сон, потому что ты не переставала улыбаться, — я сажусь, но не отвечаю. — Я скучал по наблюдениям за тем, как ты спишь, Джем.

Его взгляд опускается на мою руку, на помолвочное кольцо.

— Я просто его примеряла. Оно очень красивое.

Когда я собираюсь его снять, Брэкстон накрывает мою руку своей.

— Пожалуйста, не снимай его, Джем.

— Я…

— Пожалуйста. Я не пытаюсь давить на тебя, и не переживай, я не подумаю что-то не то из-за того, что ты его носишь. Я просто хочу видеть его на твоей руке. Будем ли мы или не будем снова жить вместе как муж и жена, я купил его, чтобы ты его носила… оно твоё.

Он отводит взгляд, опускает его на свои колени, и от грусти на его лице у меня болит сердце. Я поднимаю руку и провожу ею по его лицу.

— Я его оставлю, — шепчу я.

* * *

Взгляд Брэкстона не перестаёт метаться между моим лицом и кольцом на моём пальце, пока я завтракаю. Я рада, что оставила его, потому что вижу, как счастлив от этого Брэкстон. Часть меня не хотела его снимать, но я переживаю, что он всё поймёт не так. Нельзя отрицать, что у меня есть чувства к нему, что он постоянно у меня на уме. Когда мы вместе, я очень счастлива, а когда мы порознь, я скучаю по нему. Но я всё ещё должна проделать долгий путь, прежде чем буду готова для чего-то такого. Того, что я чувствую, не достаточно. Я хочу чувствовать то, что было до аварии.

Он был таким милым, когда пришёл ко мне домой прошлым вечером. Он спросил, как я себя чувствую, и когда я сказала, что мне грустно, он велел мне подвинуться и лёг рядом со мной. Мы лежали на месте, я — в его объятиях, думая, так ли он обнимал меня в первый раз, когда я прошла через потерю.

Я снова заснула, но на этот раз снов никаких не было. Я отчаянно хотела спросить его, дарил ли он мне те детские носочки, но не готова раскрывать эту информацию. Разбросанных снов тут и там не достаточно, чтобы оправдать это. Я не хочу никого обнадёживать, пока не уверена.

После того, как я помогаю ему прибраться, и мы навещаем его отца, он подвозит меня обратно к маминому дому.

— У меня есть для тебя ещё одно письмо, — говорит он, пока мы сидим в машине на подъездной дорожке. — В этом нет ничего грустного, обещаю, — добавляет он с мягкой улыбкой.

Запустив руку в мои волосы, он притягивает моё лицо к своему. Я приоткрываю рот, когда его губы встречаются с моими. Я вижу, почему прежней мне так сильно хотелось его целовать. Я официально зависима от его поцелуев.

Он слегка отстраняется.

— Надеюсь, у тебя будет хороший день. Звони мне, если что-нибудь понадобится.

— Позвоню, — шепчу я.

Никто из нас не двигается. Становится всё тяжелее и тяжелее покидать его.

ПИСЬМО ВОСЕМНАДЦАТОЕ…

Дорогая Джемма,

Тридцать первое декабря 2014 года, и часы только что пробили полночь. Я обвил твою талию руками сзади.

— С новым годом, Джем, — сказал я, нежно целуя тебя в щёку. Мы стояли на своей задней веранде, глядя на салют вдали. Мне нравилось, как неоновые цвета в небе отражались в воде.

— С новым годом, Брэкс, — ответила ты, поворачивая голову и касаясь своими губами моих.

Мы жили в доме своей мечты уже почти шесть месяцев. Он нам нравился, но отчасти мы скучали по своей крохотной хижине. Ты плакала навзрыд в тот день, когда его снесли.

В итоге мы на пять месяцев переехали к твоей маме, пока строился новый дом. Временами было трудно, потому что она была в глубинах депрессии. Её родители давно умерли, а твой отец съехал. Было невероятно тяжело наблюдать за оболочкой человека, которой она стала.

— Этот год будет удивительным, — сказала ты, разворачиваясь в моих руках. — Только подумай, через девятнадцать дней я буду миссис Брэкстон Спенсер.

— Скажи это ещё раз.

— Миссис Брэкстон Спенсер.

— Очень хорошо звучит, — сказал я, осторожно убирая волосы с твоего лица. — Не могу дождаться, когда ты станешь моей женой.

— Не могу дождаться, когда ты станешь моим мужем.

Нам оставалось работать всего ещё одну неделю, а затем предстоял целый месяц отпуска. Я не мог дождаться, чтобы провести с тобой каждую секунду этого времени.

Жизнь была хороша… на самом деле, она была идеальна. Иногда я переживал, что всё слишком идеально. Мои родители были счастливы, прямо до того момента, как умерла моя мать. Твои родители тоже были счастливы, пока всё не развалилось.

Хоть наше будущее выглядело светло, что-то тревожило меня глубоко внутри. Это было беспокойство из-за возможности того, что ждало впереди. Сейчас это кажется таким ироничным.

* * *

Девятнадцатое января 2015 года. Лукас положил руку мне на ногу, пока мы сидели на передней скамье в церкви.

— Прекрати это, — пожаловался он. — Эти подскоки меня нервируют.

Я не нервничал, я был взволнован. Через несколько минут приедешь ты. Я опустил взгляд на свои часы и улыбнулся. Две минуты, если быть точным. За день до этого ты обещала мне, что не опоздаешь, а ты никогда не нарушала обещаний.