Книга Гроза Кавказа. Жизнь и подвиги генерала Бакланова - Андрей Венков

Николаи смог отбить вторую атаку чеченцев, когда орудие развернулось на краю оврага и врезало продольно над головами казаков картечью. А тут и пехота подоспела. У Николаи потери были минимальные – 7 казаков ранено, 8 лошадей убито.

Чеченцев с берегов Мичика переселяли в наши пределы. Воронцов решил окончательно утвердиться на Мичике. «Река Мичик составляла в то время последнюю преграду нашему наступлению в Чечню, дни которой, казалось, были сочтены». Новый приказ, полученный Баклановым, гласил: прочно занять берега Мичика и прорубать от них просеки в Большую Чечню.

В январе 1853 года Яков Петрович Бакланов несколько раз поднимался из Куринского к вершине хребта, где проводил он рекогносцировку 21 марта 1852 года против аула Исти-Су, в 6–7 верстах от укрепления.

Каждый шаг дороги был им изучен. Воронка, с нее начинался подъем к вершине хребта по кустам. Затем примерно 5 верст тянулась к Мичику плоскость, на плоскости – уцелевшие после рубки просек чинары, спуск к Мичику голый, вырубленный, вычищенный. За чинаровым лесом открывался вид зимней Чечни. Налево – ущелье Мичика и темные массы леса, где дрались 18 февраля 1852 года. Ближе аул Гурдали, где шел бой 11 августа. Дальше влево белые стены аула Маюртуп, который был разорен 17–18 февраля 1852 года, но уже отстроен. Две реки – Гудермес и Гонзол – светятся у Маюртупа и теряются в орешнике. Вправо густой лес покрывает всю долину. Мичик и Гонзол впадают в Гудермес, Гудермес в Сунжу. Через этот лес придется вскоре рубить новые просеки, и реки тогда станут водными преградами. У ног – укрепления Мичика, за которыми видны невооруженным глазом массы тавлинцев, они (и укрепления и тавлинцы) и являются главной целью ближайшей экспедиции. Дальше вдоль Черных гор речка Басс и гора Хан-Кала, еще дальше – Аргунское ущелье.

Здесь у Мичика Барятинский собирал силы, чтоб в открытом бою разгромить Шамиля, истребить аулы между Мичиком и Гудермесом и прорубить от Мичика новые просеки к той паутине старых, которыми он исполосовал Малую и Большую Чечню. Эти новые просеки должны были сделать доступным для русских любой уголок Большой Чечни. В таком случае Шамиль терял ее и запирался в горах. И войско его оставалось без продовольственной базы.

27 января из Грозной в Куринское прибыл сам Барятинский. Тогда же подошли к укреплению 1-й и 5-й дивизионы Нижегородского полка с полковником Тихоцким.

28-го Барятинский выезжал к Мичику, осмотрел позицию и тропу, по которой Бакланов в прошлую зиму незаметно прошел Гассан-Винским ущельем к маюртупскому орешнику.

29 января 1853 года отряд Барятинского в Куринском состоял из 11 батальонов, 11 сотен казаков, 2 дивизионов драгун, 32 орудий. Командование конницей Барятинский поручил Бакланову.

Бакланов, приняв командование конницей, не оставил своих связей с лазутчиками. Алибей, обидевшийся из-за разгрома Гурдали, не появлялся (а может, и погиб). Ничего, нашлись другие. Сообщили Бакланову, что против Барятинского на Мичике стоит сын Шамиля Гази-Мухаммед, но скоро будет и сам Шамиль. А редут Шуаиб-Капа, некогда взятый нижегородскими драгунами, чеченцы восстановили. Помимо этого настроили они вдоль Мичика завалов на семь верст и укрепили разрушенный летом Гурдали.

Шамиль прекрасно осознавал, чем ему грозит новое наступление русских, и явился защищать Мичик с 20 тысячами верных воинов.

Барятинский от Бакланова узнал о присутствии Шамиля, но не атаковал. Казалось, он давал имаму возможность собрать еще больше войск. Бакланов же догадывался, что Барятинский ждет, когда у Шамиля и его войска закончится продовольствие.

По всему склону на расстоянии двух верст по ночам горели костры и издали казались звездами, похищенными с небес или павшими на землю. Вдали, выше и ниже по хребту, тоже мелькали звездочки от огней, разведенных на аванпостах. За Мичиком вдалеке виднелись огоньки чеченских пикетов. Так красные и желтые звездочки огней украшали синюю зимнюю ночь.

30 января Бакланов с 7 часов утра с полком № 17, двумя сотнями линейцев, дивизионом нижегородцев, двумя ротами Самурского полка при 8 орудиях спустился к Мичику и как мог отвлекал чеченцев. За день потерял 3 лошади убитыми.

Барятинский в это время с 3 батальонами, 10 сотнями, дивизионом драгун и 6 орудиями отошел к Исти-Су и оттуда по ущелью Гасан-Вин стал рубить просеку к Гурдали, готовить новую дорогу.

Подходившие на помощь батальоны становились лагерем, высылали цепь за овраг. В овраге били ключи, там солдаты набирали воду. С 1 февраля уже 5 батальонов под командованием Николаи 2 недели рубили здесь чинары и кусты.

Меж тем в далеком Петербурге 30 января ходатайство Воронцова удовлетворили: «По докладу нового ходатайства Вашего Государю Императору Его Величество соизволил допустить на этот раз изъятие собственно для генерал-майора Бакланова в уважение его заслуг и настоятельного Вашего о нем ходатайства».

Бакланов об этом не знал, 6 февраля он с кавалерией выходил к Мичику и устроил перестрелку, проверяя готовность чеченцев и выявляя расположение их сил. Пехоту же Барятинский по новой просеке вывел на Хобби-Шавдонские высоты, предполагая отсюда спускаться к Мичику, когда придет время. И здесь на всякий случай решили строить укрепление.

11 февраля отсюда же устроили рекогносцировку, обстреляли из орудий Гурдали и попытались перейти через Мичик, что вызвало у чеченцев всеобщую тревогу.

День выдался ясный. Офицеры штаба Барятинского рассмотрели в трубы самого Шамиля. Тот был в Аки-Юрте, стоял на мечети и тоже смотрел в зрительную трубу. Разглядели, что одет имам в черную черкеску, на голове белая чалма. Над Шамилем развевалось зеленое знамя с красными каймами. Догадались даже, что Шамиль наблюдает за русской кавалерией. Как только русская кавалерия угомонилась и отошла от Мичика, Шамиль сразу сошел с мечети и уехал в Бачи-Юрт.

По результатам дня Барятинский удостоверился, что переправляться надо здесь, а ключ позиции Шамиля – между реками Гонзолкой и Мичиком.

Казаки разведали, где лучше переправиться против позиций чеченцев, и доложили, что лучшее место – мыс Мичика и Гонзолки. Дальше вправо и влево Мичик в крутых берегах, обрывы глубиной в 10 сажен, да и у Гонзолки берега сажен в 8. За рекой Шамиль с 19 наибами, войск у него 8 тысяч конницы и 12 тысяч пехоты, с местными ополчениями будет до 40 тысяч. На позиции непосредственно стоят 2000 чеченцев и 10 орудий (Барятинский предполагал, что орудий – 4–5). Орудия стоят на батареях из фашин.

Барятинский, выслушав разведчиков, вечером еще раз выходил глядеть на красные звездочки неприятельских огней за Мичиком и в глубине души решил двигаться в обход флангов чеченской позиции, но скрывал свое решение до последнего момента.

16 февраля, наконец, он отдал приказ готовиться наступать через Мичик.

Диспозиция предполагала, что два батальона, один от Куринского полка, второй от полка Паскевича, под командованием полковника Левина с 10 тяжелыми и 4 легкими орудиями должны в 10 утра 17 февраля спуститься к Мичику, стать в 100 саженях от берега и открыть огонь по укреплению. В полдень штурмовая колонна из 3-го и 5-го батальонов Куринского полка под командованием полковника Николаи при 4 орудиях и с лестницами и фашинами должна спуститься к Мичику и атаковать оные укрепления.