Книга Утраченная реликвия... - Андрей Воронин

* * *

– Гули-гули-гули! – невыносимо фальшивым голосом пропел Юрий Филатов, склонившись над детской прогулочной коляской, и замолчал, не зная, что еще сказать.

– Ыыыы! – радостно ответили ему из коляски и одарили его широкой беззубой улыбкой. Резиновая пустышка выпала из этой улыбки и повисла на розовой ленточке.

Юрий протянул к пустышке руку, но взять ее и тем более вставить на место как-то не решился.

– Гули-гули, – нерешительно повторил он и выпрямился, почему-то испытывая сильнейшую неловкость.

Лида Светлова улыбнулась ему ласково и с явным сочувствием, а ее супруг скалился с откровенной насмешкой.

– Что, – спросил он, – словарный запас иссяк?

– Гули-гули, – сказал ему Юрий, и все трое рассмеялись.

Из коляски донеслось недовольное покряхтывание, грозившее вот-вот перейти в плач. Юрий испуганно покосился в ту сторону, гадая, что он сделал не так, но Лида уже наклонилась, подхватила выпавшую пустышку и ловко водворила ее на место. Кряхтение смолкло, сменившись аппетитным причмокиванием.

– Ладно, – сказал Юрий, – не буду мешать семейному счастью.

– Что вы такое говорите, Юрий Алексеевич! – робко возмутилась Лида. Она почему-то до сих пор робела в присутствии Юрия и разговаривала с ним, глядя куда угодно, только не на него. – Вы не мешаете, наоборот…

Я… Спасибо вам за все!

– За это, что ли? – небрежно спросил Юрий, ткнув большим пальцем в сторону Дмитрия. – Хорош подарочек! Ты с ним еще намучаешься и меня десять раз проклянешь. Да и мне порой кажется, что я напрасно вмешался.

– Это ты зря, – сказал Светлов, осторожно трогая затылок. – Я тебе еще пригожусь.

– Как прострел в пояснице, – сказал Юрий. – Все, ребята, дышите воздухом, а мне пора. Дела!

Это прозвучало фальшивее, чем «гули-гули», но они сделали вид, что ничего не заметили, и Юрий был им за это благодарен. Общаться с ними сейчас ему было трудно: должно было пройти какое-то время, чтобы Юрий смог разговаривать с четой Светловых, не опасаясь наткнуться на слезы благодарности в глазах Лидочки или на агрессивно-виноватое выражение в нахальных гляделках ее ненаглядного супруга.

Спешить ему было некуда, но он двинулся к своей машине уверенной и твердой походкой чрезвычайно занятого человека, чувствуя спиной их взгляды, В машине кто-то сидел, нагло развалившись на переднем сиденье, и курил, равнодушно глядя прямо перед собой. «Нормально», – подумал Юрий. Плечо и затылок у него заныли одновременно, как по команде. Он немного помедлил, а потом распахнул дверцу и сел за руль.

Человек на соседнем сиденье повернул наконец голову и посмотрел на него. Это был сравнительно молодой, лет, наверное, сорока, и довольно крепкий с виду индивидуум, одетый в строгий темно-серый костюм и в темных же очках, скрывавших выражение его глаз.

– Иван Иваныч Иванов с утра ходит без штанов, – невыразительно процитировал этот тип, бесцеремонно разглядывая Юрия своими темными окулярами.

– Что? – опешил тот.

– Надевает штаны на ночь Иванов Иван Иваныч, – сказал тип и отвернулся, опять уставившись на дорогу перед собой.

– Вали отсюда, мужик, – нарочито грубо сказал Юрий. – Я пассажиров не беру.

– А я не пассажир, – возразил тип. – Я ваш куратор, Иван Иванович. Или все-таки Юрий Алексеевич?

– Да хоть Иосиф Пейсахович, – сказал Юрий, – мне по барабану. Тебе чего, куратор? – Черт, куратор какой-то на мою голову выискался… Я вроде лет двадцать, как отучился…

– Ну, положим, не двадцать, а шестнадцать, – поправил человек, назвавшийся куратором Юрия. – И потом, век живи – век учись.., – И дураком помрешь, – сказал Юрий. – Что надо?

Куратор аккуратно сбил пепел с кончика сигареты в пепельницу на приборном щитке и поправил на переносице темные очки.

– Прежде всего, выразить официальную благодарность за активное участие в возвращении национального достояния, – сказал он. – Вы здорово облегчили нам работу, Юрий Алексеевич.

– Не понимаю, о чем вы говорите, – проворчал Юрий.

Он понимал, что затевать драку с этим типом нельзя, но от этого кулаки у него чесались еще сильнее.

– Интересный вы человек, Юрий Алексеевич, – сказал куратор. – Ничего не понимаете, нигде не работаете, наследства не получали, а при этом имеете квартиру, две машины, гараж на чужое имя, фальшивые документы и вообще все, что пожелаете…

– Так бы и сказали, что вы из налоговой, – заявил Юрий. – А то куратор какой-то… Живу экономно, вот на все и хватает. Кстати, никакого Иванова я не знаю, и никаких фальшивых документов у меня нет. С этими сказками идите на телевидение, в передачу «Спокойной ночи, малыши!»

– Им сильно урезали эфирное время, а нам с вами предстоит долгий разговор. И долгие, долгие годы плодотворного сотрудничества…

– Вряд ли, – сказал Юрий.

– А вы не зарекайтесь, Иван Иванович. Впрочем, выбор за вами. Вместо долгих лет плодотворного сотрудничества вы можете получить не менее долгий срок за решеткой. У нас в департаменте хранится кассета с видеозаписью ваших подвигов, так что, повторяю, решать вам.

В случае вашего согласия мы готовы закрыть глаза и на ваши фальшивые документы, и на незаконное хранение огнестрельного оружия, и на убийство этого Аверкина, и на многое, многое другое. В том числе и на то, откуда у вас берутся деньги на жизнь.

Юрий задумчиво побарабанил пальцами по рулю и бросил мимолетный взгляд на бульвар. Он думал, что Светловы давно ушли, но оказалось, что это не совсем так: Лиды с коляской действительно не было видно, зато Дмитрий стоял на прежнем месте и, глядя прямо на Юрия, с кем-то разговаривал по мобильному телефону, Юрию показалось, что Светлов едва заметно ему подмигнул, но он стоял слишком далеко, чтобы что-то с уверенностью утверждать. Впрочем, если даже он и подмигнул, то что с того? Толку Юрию с его подмигиваний…

– Идите к черту, – сказал Юрий. – Ничего у вас на меня нет, не пудрите мне мозги. И вообще, я непригоден к строевой службе. Да и стар я уже для ваших игр…

– А для зоны? – осведомился куратор.

Зуд в кулаках усилился, но Юрий сдержался.

– От сумы да от тюрьмы не зарекайся, – ответил он. – В зоне тоже люди живут.

– И тоже по-разному – кто-то мало и хорошо, а кто-то долго и очень трудно.

Рядом остановился мотоцикл – большой, блестящий, очень похожий на «Харлей», но не «Харлей», а какой-то другой. Верхом на этом железном звере сидел щуплый парнишка, с головы до ног затянутый в черную кожу, в огромном черном шлеме с черным же забралом, полностью скрывавшим лицо. Он стоял рядом с машиной Юрия, даже не думая глушить двигатель, и словно чего-то ждал.

– Дешевка, – сказал Юрий. – Что это еще за эскорт?