Книга Семь портретов - Александра Флид

Молчаливый водитель довез ее до нужного места, не задавая лишних вопросов. Рита даже не оглянулась, закрывая за собой дверь машины и направляясь к калитке. Единственное, чего ей хотелось – лечь в постель и пролежать там до самого утра. Неважно, удастся ли ей уснуть или нет – главное, спрятаться под одеялом.

На ступеньках сидел Артур. Она позабыла о нем, и вспомнила лишь тогда, когда он встал ей навстречу.

– Прости меня, – чувствуя, как в голосе прорываются слезы, извинилась она. – Ты, наверное, совсем замерз. Я дам тебе запасной ключ на всякий случай, если вдруг…

Он обнял ее прямо на улице, не говоря ни слова. Его крепкие руки сомкнулись за ее спиной, и Рита расплакалась как маленькая девочка.

– Спасибо, что дождался, меня, Артур, – всхлипнула она.

– Я не знал, куда идти, – признался он.

– Мог бы не мерзнуть и пойти домой.

– Я хотел тебя увидеть. Что с тобой?

Она не хотела ничего рассказывать, и заходить в дом тоже больше не желала. Вместо этого она подняла голову и попросила его:

– Давай поедем в твою квартиру. Робби сегодня не придет, так что мы можем уехать отсюда хотя бы на одну ночь.

– Конечно, – все еще сжимая ее в своих руках, согласился он. – Я буду рад, если мы проведем эту ночь в моем доме.

Глава 44 Артур. Портрет Антона

Утром Артур проснулся уже в одиночестве. Поначалу он подумал, что Рита просто ушла, не дождавшись, когда он проснется, но уже через секунду почувствовал аромат жареных яиц и кофе. Рита готовила завтрак на его крохотной кухоньке, где он сам едва мог готовить что-либо годное для пищи.

Он включил торшер и оглянулся. Ее платье висело на спинке стула, и это было еще одним подтверждением того, что она не ушла.

Не заботясь о том, чтобы переодеться, Артур поднялся с постели и направился к кухне.

Рита стояла возле стола, раскладывая приготовленную еду по тарелкам. Она была одета лишь в нижнюю рубашку и его халат.

– Переезжай ко мне, – прислоняясь к дверному косяку, сказал он.

– Доброе утро, – поднимая на него глаза, улыбнулась она.

Рита так и не рассказала, что с ней случилось вчера вечером. Он просидел на крыльце ее дома примерно два часа, но не получил никаких объяснений, и сейчас нервничал, думая, что она скрывает нечто страшное. Ее глаза до сих пор были грустными, и ночью она вставала, чтобы немного поплакать в гостиной – Артур слышал это, но не решился пойти следом. Очевидно, она хотела побыть одна, ведь если бы ей были нужны объятия и утешения, то она осталась бы рядом с ним.

И все же, сейчас он не мог отказать себе в вопросах. С него было достаточно и вчерашнего молчания.

– Где ты была вчера? – спросил он, подходя ближе и опускаясь на стул.

– Робби пропал, – ответила она. Артур терпеливо ждал, зная, что это всего лишь начало. – Я искала его, и нашла у Антона. Мы поговорили.

Это было все, что она могла сказать, и он понял, что не имеет права требовать большего.

– Я не хочу идти на работу, – сказал он, касаясь ее спины. – Не сегодня.

– И я не хочу уходить, но придется.

За окном стояло сероватое утро, и на кухне под самым потолком горела электрическая лампочка. Создавалось впечатление, будто весь мир еще спал, и лишь они вдвоем тихо возились в этой тесной комнате, задевая друг друга плечами и локтями, осторожно размешивая сахар в кофе и наслаждаясь тишиной.

Рита в его домашнем халате из дешевой фланели, Артур, в своей темно-синей пижаме, маленькие чашечки, посеребренные ложки, цветастая скатерть – в этом неожиданно родившемся замкнутом мирке было уютно и тепло. Артур смотрел на нее, и думал о том, как было бы прекрасно проводить с ней каждое утро в тихих разговорах, обмениваясь взглядами и прикосновениями.

Завтрак закончился слишком быстро, и волшебство испарилось вместе с растаявшей темнотой раннего утра. Рита надела свое вчерашнее платье, а он выбрал костюм и рубашку. Они вместе вышли из дома, после чего Артур отправил ее домой на такси и поехал в студию.

Ему удалось позабыть о личных мыслях и тревогах во время работы. Клиенты сменялись друг другом, и Артур сам переставлял свет, двигал декорации и переносил мебель. У Гектора все было словно игрушечным – даже стулья на деле были вдвое легче обычных. Это создавало ощущение некой театральности, чего у Готлиба никогда не было. Легкие ширмы из тонкой бумаги в деревянных рамках и на раздвижной основе лишь подкрепляли это чувство. Здесь их было около двадцати, и на каждой отдельной бумажной поверхности изображался уникальный пейзаж. Впрочем, Гектор вообще не скупился на детали – за неимением подходящей мебели, здесь также хранились красивые покрывала, которыми можно было маскировать потертые кресла или примелькавшиеся диваны.

Поначалу Артур терялся в этом разнообразии пестрых поверхностей, но теперь он уже ко всему привык, и работал почти механически. Вся привычность пропадала лишь в тот момент, когда он стоял за камерой – тогда все лица становились для него неповторимыми, красивыми и загадочными. Фон оставался лишь фоном, и Артур предпочитал не думать о том, что клиенты подчас были вынуждены соглашаться на откровенную подделку.

К середине дня наступило некоторое затишье, и он решил выйти на несколько минут. Такие вольности были позволительными, но если в это время приходил клиент, то обычно Мария смотрела на Артура с открытым осуждением или еще хуже, доносила Гектору.

На сей раз ему не повезло вдвойне – вернувшись, он обнаружил, что в приемной стоит Антон. Тот самый мужчина, заставивший Риту плакать. Артур от неожиданности даже замер на долю секунды. Он не сомневался в том, что слезы Риты были на совести бывшего супруга, и теперь приготовился к наигранной сцене или еще чему-то в этом роде. Однако поначалу все было вполне прилично – Антон записался у Марии, а затем прошел в студию.

– Мне нужно три хороших снимка в разных положениях.

«Стоя, сидя и лежа», – едва подавив ухмылку, подумал Артур.

– Дверь лучше закрыть, не хочу, чтобы нам мешали. Я уже сказал вашему секретарю, что заплачу отдельную сумму за приватность.

– Как вы нашли меня? – спросил Артур, выбирая камеру со штативом.

– Очень просто. Наш город, конечно, достаточно большой, но здесь всего десять фотостудий.

– И кто же сказал вам, что я работаю в фотостудии?

– Мой сын никогда не лжет, если я прямо задаю вопросы.

– Вам ведь нужны вовсе не снимки, верно?

Антон опустился в одно из кресел, откинувшись на спинку и глядя на него почти с довольным выражением.

– Вы наконец-то перестали прятаться за юбкой своей любовницы, – бархатным голосом заключил он. – Похвально, особенно сейчас, когда вы сделали ее такой низкой и недостойной.