Книга Великая война не окончена. Итоги Первой мировой - Леонид Млечин

Очень хочется видеть историю своей страны великой и героической. Эти чувства нам понятны. Сколько у нас недовольных тем, что «историю мажут черной краской»! Разница в том, что в Германии крайние националисты – изгои. У нас уровень брезгливости пониже. То, что в Германии считается неприличным, у нас свободно звучит с экранов телевизоров, повторяется весьма заметными политиками.

Могут ли возродиться некоторые пагубные черты германского национализма?

Герхард Шрёдер, когда был канцлером ФРГ, сказал, что молодые немцы не должны ощущать себя виновными в нацистском прошлом. Шрёдер отрицал, что он призывает забыть прошлое, но, с его точки зрения, молодежь не должна быть обремененной тем, что произошло в годы нацизма.

– Германия, – настаивал Шрёдер, – должна считать себя великой державой, как это давно делают наши соседи, и соответственно ориентировать свою внешнюю политику.

Теперешние немцы сильно отличаются от своих предшественников. Но мы не можем забыть период германской истории от Бисмарка до 1945 года. Это было время Германской империи с невротическим стремлением к самоутверждению, с закрытой экономикой и шовинистической культурой.

Конечно, тот, кто скептически относится к Германии, с опаской ждет, не возродятся ли старые немецкие пороки, не возобновится ли вечное метание немцев из крайности в крайность, не совершится ли пугающе быстрый переход от бюргерской мечтательности к агрессивности железных рыцарей, от ночного колпака к стальному шлему?

Всякий раз, когда о Германии говорят как о великой державе, соседям становится не по себе. Это словосочетание – великая держава – несет в себе привкус высокомерия, надменности и кичливости. Но нынешний канцлер – Ангела Меркель – обладает иммунитетом против идеологических соблазнов.

Воспитание в духе лучших традиций Западной Германии продолжает действовать. Большинство немцев понимает, что процветание страны зависит от верности демократии и от памяти о преступлениях Третьего рейха.

Если кто-то из новых руководителей Германии скажет, что они уже наизвинялись – хватит! – это станет предвестием новой катастрофы. Но пока еще немецкие политики считают своим долгом неустанно твердить об исторической вине Германии за преступления нацистского режима. И в столетнюю годовщину Первой мировой немцы предъявляли счет своим соотечественникам за эту величайшую трагедию, а не кивали на соседей.

Ответственные деятели культуры не позволяют стране и народу забыть о позорных страницах отечественной истории. Они убеждены – опыт Германии тому подтверждение, – что процветание страны зависит от верности демократии, высоким моральным принципам и от памяти о преступлениях, совершенных еще до их рождения.

Говорят, что сто лет спустя после Первой мировой Берлин вновь обрел очарование. Это модный город с бурной и разнообразной культурной жизнью, где молодым людям нравится жить. Хотя, скажем прямо, старые раны могут открыться в любой момент. Во многих европейских странах бушуют национальные страсти.

Опрос общественного мнения показал: 56 процентов французов считают, что Германия слишком влиятельна в Европейском союзе. Франция не без зависти наблюдает за преуспевающей Германией. А Германия, ощущая себя опорой Европы, взирает на соседнюю Францию со все большим равнодушием и снисходительностью. Немцы если и перестали считаться варварами времен Первой мировой, то для французов они все равно остались любителями сосисок с кислой капустой. Испанцев считают ленивыми, шведов – помешанными на сексе, итальянцев – несерьезными и легкомысленными, французов – поклонниками красного вина, ирландцев – хмурыми любителями виски…

Тем не менее Европейский союз и НАТО представляются европейцам гарантией прочного мира. Когда-то Великая война стала кульминацией противостояния Франции и Германии. В сотую годовщину бывшие враги (Франция и Германия) связаны между собой, пожалуй, теснее, чем бывшие союзники (Франция и Англия). Сердечное согласие (Entente cordiale, Антанта – так, напомним, назывался в Первую мировую союз Франции и Англии) сегодня существует прежде всего между Парижем и Берлином.

Опасность справа

Никогда еще национализм не был таким сильным и никогда еще он не пользовался столь страстной поддержкой. На всем Европейском континенте появилось новое поколение интеллектуалов, которых не смущает, что они состоят в одной партии с неофашистами. Это наглые и изощренные демагоги. «Если патриотизм – это расизм, тогда мы расисты», – говорят они с обиженным видом людей, которых неправильно поняли.

Не стоит переоценивать искушающую силу новых правых и интеллектуальные потенции их партийных кадров. Появление этой силы скорее симптом. В обществе, где газетные заголовки каждый день обещают вселенскую катастрофу, рождается тоска по простым и жизнеутверждающим моделям.

Из сложности современного мира человек словно возвращается домой, в теплое и уютное гнездо, и у него возникает желание вернуть к этой утерянной гармонии весь остальной мир, спасти даже тех, кто еще не прозрел, не постиг истину и сопротивляется спасению.

Своих противников новые правые рисуют людьми, отравленными капитализмом, людьми, которых либеральные средства массовой информации лишили свободы принимать решения. В этой пустыне правые намерены сеять ростки новой жизни. Садовнику придется, разумеется, железной рукой выполоть сорняки, дабы спасти посевы от смертельной заразы. Об этом новые правые не любят распространяться. Но когда на улицах городов в разных странах избивают и убивают «чужаков», приезжих, людей с другим цветом кожи и разрезом глаз, это означает, что идеологические утопии превращаются в практическую политику.

В определенном смысле установка предупредительного знака «опасность справа» мало что изменит. Интерес к такой идеологии поощряется и возбуждается.

Англичанин Нигел Фэредж возглавляет Независимую партию Соединенного Королевства, членов которой премьер-министр назвал «скрытыми расистами», а один из министров – брезгливо! – «клоунами».

Нигел Фэредж призывает англичан «подняться с колен» и жить самостоятельно, не подчиняясь Европейскому союзу: скажем «нет» иммиграции и европейским бюрократам, которые взялись нами управлять! Он доказывает, что иммигранты нужны только богатым: это дешевые шоферы, садовники и няни, а для миллионов простых англичан приезжие – катастрофа. Как водится, партийные лозунги предназначены для других, а не для себя. Главный борец против иностранцев пойман на том, что оформил жену-немку на казенную зарплату…

Один из его соратников, депутат Европарламента, вынужден был уйти из партии после того, как обозвал всех женщин «шлюхами». Другой член партии отличился, заявив, что наводнения – кара Божья за легализацию однополых браков.

Независимая партия Соединенного Королевства объединяет не только консерваторов, но и традиционных сторонников левых – рабочих, которые в прежние времена поддерживали лейбористов. Экономика страны вышла из кризиса, но ощущение неуверенности и неопределенности не покидает англичан.

На всеобщих выборах партия собрала лишь 3 процента голосов. Британцы не доверят клоунам судьбу государства. Но партийная демагогия повлияла на общественное мнение. Когда лейбористы были у власти, они начали открывать страну для рабочих из Восточной Европы. Теперь они опасливо говорят, что спешить не стоит. Давление правых заставило британское правительство пообещать ограничить иммиграцию, сократить социальные выплаты новоприбывшим и провести в 2017 году референдум относительно выхода из Европейского союза.