Книга 5 наших чувств для здоровой и долгой жизни. Практическое руководство - Геннадий Кибардин

Сколь ни поверхностной на первый взгляд кажется идея подобного светского обряда, у нее очень глубокие ритуальные корни. Издревле прикосновение составляло чувственную основу магии и самых священных символических действий – клятвы, присяги. Отсюда корневое родство слов «осязание» и «присяга»: оба происходят от праславянского «сягати» («касаться», «доставать»).

Присяга, собственно, и означала прикосновение к предмету клятвы – земле, крови, телу, знамени и т. д. Да и сегодня глава государства, вступая в должность, приносит присягу, кладя руку на текст Священного Писания или Конституции. Прикосновением к Писанию или Закону освящается и сам акт создания нового государства, провозглашения новой нации.

Судьба осязания

Судьба осязания в культуре нового времени парадоксально связана с изменением понятий «такт» и «тактичность». В современном обиходе это умение соблюдать дистанцию, не навязывать другому человеку своих мнений или эмоций, искусство обходительного обращения с людьми, т. е. обхождения их на расстоянии. Тактично – не сталкиваться впрямую, не теснить и не задевать. Между тем слово «такт» в европейских языках происходит от латинского tactus – «прикосновение», «чувство осязания» (отглагольное существительное от tangere – «трогать», «касаться»). Отсюда в тех же языках развилось и понятие тактильности, осязательности.

Что общего между тактичностью и тактильностью – словами, происходящими от одного латинского корня? Казалось бы, ничего. Но в том-то и дело, что тактичность изначально предполагает чувствительность, а значит, способность почувствовать другого посредством максимального сближения, прикосновения. И лишь постепенно тактичность в современном смысле (который в английском языке прослеживается с начала XIX века) отделилась от тактильности и противопоставила ей себя как чувство дистанции, умение обходить другого, не задевая его. Чувствительность проявляется уже не в том, чтобы прикасаться к ближнему, а в том, чтобы избегать таких прикосновений. И лишь в любовных или дружеских отношениях тактичность и тактильность заново сближаются.

Чувство осязания, или тактильности, сопровождает движение культуры и языка в такие удаленные области, как ритуал присяги и светский такт. Наконец, чувство осязания более всех остальных отвечает за наше представление о реальности в противоположность иллюзии, подделке, галлюцинации. «Неужели я не во сне? Неужели это не греза? Ущипните меня!» – такова вопросительно-восклицательная фразеология приведения себя в чувство, под каковым понимается прежде всего осязание – щипок. Tango ergo sum. Осязаю, следовательно, существую. Мыслить (cogitare) можно и во сне, и в видениях, а вот щипок – это уже несомненная явь, начало пробуждения.

То, что осязание, как правило, ставится на последнее место в перечне органов чувств (после зрения, слуха, обоняния и вкуса), с одной стороны, несправедливо, с другой – подтверждает именно то, что осязание является самым обиходным и привычным из всех чувств, поэтому менее всего выделяется, артикулируется. Мы можем закрыть глаза, уши, заткнуть нос, не брать ничего в рот, но мы не можем содрать с себя кожу. Бодрствуя, мы не можем не осязать. Мы постоянно осязаем свою одежду, а раздевшись, осязаем поверхность, на которой стоим или лежим.

В терминах чувств anthropos haptikos – наиболее правильное и тривиальное определение человека. Именно в силу привычности осязания мы более всего пренебрегаем им, когда речь заходит о теории чувств, о сознательной, творческой разработке всей палитры человеческой чувственности. Само слово «теория» образовано от греческого thea – «взгляд», «видение». Так что зрение по традиции пользуется преимуществом в деятельности ума. Тем более важно вывести осязание из этого интеллектуального подполья, из режима автоматизма, который обрекает на забвение именно то, что наиболее существенно и привычно для нас.

Осязание виртуальности

В последние десятилетия стали популярны исследования, посвященные проблемам искусственного интеллекта и виртуальной реальности. Чувство осязания оказывается важнейшим и сложнейшим для воссоздания виртуальной среды, которая должна создавать полную иллюзию реальности и комплексно воздействовать на все органы чувств человека.

Да и искусственный разум оказывается не слишком разумным, если он отключен от тех тактильных перцепций и операторов, которые лежат в основе концептуальных систем: твердое – мягкое, тяжелое – легкое, холодное – горячее, гладкое – шершавое и т. п. Только так, «на ощупь», воспринимаются важнейшие параметры окружающего мира. Причем в работе над компьютерными симуляциями осязание часто соединяется с кинестезией или включает ее в себя.

С 1990 года при Массачусетском институте технологии работает Лаборатория человеческой и машинной хаптики (The Laboratory for Human and Machine Haptics), более известная как Лаборатория осязания. Ее цель – изучение человеческих и построение машинных хаптик, а также развитие виртуальных и телеоперационных систем ваимодействия людей и машин. Сюда входят такие разделы, как биомеханика кожи, нейрофизиология, психофизика, моторно-информационный контроль, манипуляционные стратегии и их компьютерные модели. С 1999 года издается электронный журнал по хаптике («HAPTICS. The Electronic Journal of Haptics Research»), где печатаются весьма специальные работы, такие как «Силовой контроль хаптической симуляции виртуального окружения по способу закрытой петли».

Что касается практических симуляций осязательной яви, то в настоящее время даже самая передовая компьютерная техника находится примерно на полпути к хаптизации пространственных объектов, то есть их осязательной виртуализации. Уже сейчас легко представить себе, что разница между большими и маленькими файлами или между графикой и текстом на компьютере будет ощущаться на вес и на ощупь благодаря тактильному устройству, вмонтированному в мышь. Компьютерщики называют эти виртуально осязаемые массивы «цифровой глиной» (digital clay). В 2001 году на рынок вышла система FreeForm, которая в трехмерном пространстве компьютерной графики имитирует глину или пластилин, позволяет моделировать обувь, игрушки, классические скульптуры. Ведется работа над аппаратурой, которая позволит человеку достоверно чувствовать ткань – вплоть до ворсинок и направления волокон. По прогнозам, в ближайшие шесть-семь лет покупатели смогут пощупать кусок шелка, шерсти или другого материала, просто проведя пальцем по экрану компьютера, – это снимет важное ограничение для многих потенциальных покупателей интернет-магазинов.

Огромны возможности компьютерной хаптики в медицине, в частности в медицинском образовании. Например, практикант-медик, который вводит имитатор эндоскопа в глотку пациента, ощущает сопротивление, упираясь в виртуальную опухоль или стенку артерии. Наконец, резко расширится область повседневных личных отношений, опосредуемых интернет-паутиной. К имейлу, посланному возлюбленной, можно будет прикрепить «реальный» поцелуй, а другу – свое рукопожатие. По мысли физика Сидни Перковица, автора статьи о современном состоянии хаптики, «с компьютером незачем обниматься, но прикосновение к нему может оказаться неожиданно полезным».