Книга Негасимое пламя - Патриция Филлипс

Разговоры и шум стихли как по мановении» волшебной палочки. Головы всех повернулись туда, где стояла леди Элинед Глинн. Она остановилась прямо перед Рисом, дерзко глядя ему в лицо.

— Добрый день, Элинед, — невозмутимо произнес он. — Ты приехала поздравить меня с возвращением?

Она метнула в его сторону разъяренный взгляд синих глаз, в которых горел ледяной огонь. Но вот глаза ее остановились на сидевшей рядом с ним женщине, и лицо ее стало белым как полотно. Надменно вскинув голову, Элинед обвиняющим жестом указала на Джессамин:

— Гляжу, ты польстился на шлюху Ральфа Уоррена? А мне всегда казалось, что у тебя слишком хороший вкус. Рис, чтобы подбирать чужие объедки!

Испуганный шепот пролетел по залу и смолк, сменившись гробовой тишиной.

Xoтя Элинед и говорила на валлийском, Джессамин достаточно хорошо знала его, чтобы понять, какое чудовищное оскорбление только что нанесла ей эта женщина. Кровь бросилась ей в лицо, она яростно стиснула кулаки так, что побелели костяшки пальцев, комкая под столом нарядную скатерть. Как бы ей хотелось пощечиной стереть надменное выражение с этого ненавистного, ослепительно красивого лица, заставив униженно просить о прощении! Но вдруг сердце ее испуганно екнуло при мысли о том, что же еще знает ее соперница, если имеет наглость открыто оскорблять ее.

— Если ты явилась приветствовать нас, прошу тебя, садись и будь гостьей, — перебил ее Рис. — А если в твои намерения входит принести горе в наш дом, то тогда лучше уходи, Элинед!

— Беда и позор придут в твой дом и без моей помощи, Рис! Ты сам будешь повинен в этом, ведь именно ты привез эту потаскушку в Трейверон — дом твоих предков. Неужели ты не знал, что она принадлежала Ральфу Уоррену?

Стиснув кулаки. Рис как бешеный вскочил на ноги:

— Убирайся! Вон из моего дома! Или дожидаешься, пока я велю слугам вышвырнуть тебя за дверь?!

— Не посмеешь! Я не из тех, кому указывают на дверь! Ты решил порвать нашу помолвку для того, чтобы спутаться с этой шлюхой, так вот знай — я не позволю тебе бросить меня точно ненужную вещь! Соглашение о помолвке вес еще в силе!

Рис нетерпеливо махнул своим люди, которые с беспокойством наблюдали за этой омерзительной сценой, не зная, как себя вести. Они бы давно вышвырнули ее за порог, но семья леди Элинед была слишком хорошо известна в их местах, и без приказания лорда они никогда не решились бы нанести ей подобное оскорбление.

— Нас больше ничто не связывает, запомни это! Эй, кто там… проводите леди Элинед до дверей! Похоже, ей нечего здесь делать. Эта женщина не достойна быть сейчас с нами!

— А она… она достойна?! — завопила Элинед, с бешеной яростью тыча пальцем в сторону Джессамин. — Я могу доказать, что она изменила тебе. Рис. Неужели у тебя не хватит мужества выслушать то, что я скажу?!

Джессамин поднялась, судорожно цепляясь за руку Рису. Она была в ужасе, чувствуя, как в нем понемногу закипает ярость. Но самое страшное было то, что она даже не догадывалась, что задумала Элинед, что такое могла узнать, чтобы кинуть ей в лицо свои чудовищные обвинения. Ужасное чувство надвигающейся опасности окутало ее точно темным облаком, и Джессамин похолодела: у нее больше не было ни малейших сомнений, что слова Элинед не просто пустые угрозы.

— Прошу тебя, Рис, не надо! — взмолилась она, вцепившись похолодевшими пальцами в алый рукав его дублета.

Но было уже поздно. Потемнев, как грозовая туча, с налитыми кровью глазами, Рис был намерен выяснить все раз и навсегда. Уперевшись кулаками в стол, он нагнул голову, как бык, и проревел:

— Лучше бы тебе подкрепить чем-нибудь свои слова, Элинед! А теперь давай, я тебя слушаю…

Джессамин без сил рухнула в кресло, чувствуя, как земля уходит у нее из-под ног. Руки и ноги стали ватными, кровь отхлынула от лица, и ей показалось, что жизнь разом оставила ее. Как сквозь дымку она увидела торжествующую ухмылку на лице Элинед. Та повернулась к ней, будто отвратительный призрак, ночной кошмар, и ледяные пальцы страха стиснули ей сердце.

— Тогда спроси ее, спала ли она с благородным Ральфом Уорреном! Давай, Рис, если, конечно, не боишься услышать, что она скажет! Если она невинна, пусть просто скажет об этом, — торжествующе ухмыльнулась Элинед. При виде гримасы ужаса на лице Джессамин глаза ее сверкнули холодной злобой. Точеные черты исказились от ярости, на высоких скулах загорелись багровые пятна. Ткнув пальцем в оцепеневшую Джессамин, она прошипела: — Ну же, давай, скажи нам правду, леди Джессамин, да не вздумай лгать! Иначе я живо выведу тебя на чистую воду!

— Джессамин не обязана отвечать на твои чудовищные, нелепые обвинения! Если тебе больше нечего сказать, лучше убирайся! — прогремел Рис, махнув рукой слугам, которые нетерпеливо переминались с ноги на ногу, не зная, что делать.

Растерявшаяся и несчастная, Джессамин остановившимся взглядом уставилась на подол платья, не зная, что ей делать, как защитить себя. Ей казалось, что глаза всех в зале уставились на нее, взгляды перебегали с ее испуганного лица на лицо Риса, потемневшее от гнева, и останавливались на сладко улыбающемся лице Элинед, которая, надменно вскинув голову, презрительно разглядывала соперницу. Внезапно повернувшись, она пальцем поманила кого-то, чье лицо смутно белело за ее спиной.

Смутная тень робко качнулась вперед. Женщина, поколебавшись немного, вышла на свет и неуверенными шагами направилась к хозяйскому столу. Свет упал на ее лицо, и в тот же миг умерла последняя надежда Джессамин. Она узнала Берту, одну из служанок в Кэрли. Девушка охотно согревала постель капитану Джексону, да и до этого Джессамин не раз казалось, что та почему-то недолюбливает ее, хотя и не понимала почему. Она была нечиста на руку, и не раз ее ловили на воровстве, но все знали, что в деревне у нее больная мать, и у Джессамин не поворачивался язык указать ей на дверь. И вот теперь ее собственная доброта обратилась против нее.

— Скажи лорду Рису, кто ты такая и откуда пришла. Давай говори — пока ты со мной, тебе здесь никто не причинит вреда! — велела Элинед, резким движением вытолкнув женщину вперед.

Дрожащими пальцами Берта нервно скомкала фартук, исподлобья, словно загнанный зверек, разглядывая угрюмо хмурившиеся незнакомые лица.

— Меня зовут Берта Локет, милорд, я служанка в Кэрли.

— Почему ты здесь?

— Эта леди на прошлой неделе послала за мной, — тихо ответила Берта, поворачиваясь к Элинед.

— Ты знаешь эту женщину, Джессамин? ~ спросил Рис, заметив, что лицо ее вмиг помертвело, став белым, как простыня.

— Да, она служанка в Кэрли, — едва слышно прошептала она. Зачем понадобилось Элинед посылать за девушкой? Джессамин могла бы поклясться, что они не могли знать, что Рис привезет ее в Трейверон. Да и потом, откуда Элинед вообще пронюхала о том, что произошло между ней и Ральфом Уорреном?!

— Ну давай, мы ждем твоих так называемых обвинений… и поторопись, наш ужин стынет! — рявкнул Рис.