Книга Волчье правило - Олекса Белобров

– Хорошо, кадамалор! – смягчился для виду подполковник. – Если не врешь, мы сохраним тебе жизнь. Но тебя и твоих дохлых соучастников, – начпо пренебрежительно показал рукой через плечо на два истерзанных трупа, истекающих кровью на броне, – в ХАД я передам лично!

– Ташакур, саиб дегерман! – бросился в ноги сорбоз, обрадовавшись, что его не вешают здесь и сейчас.

Ерема не дал приблизиться к начальству – сильным ударом в голову он свалил амбала на землю. Снайпер злился, ведь в рукопахе ему не посчастливилось, и он откровенно выплескивал свою злость.

Неудачное киллерство

– Петренко! – сразу же распорядился Михалкин. – Выдвигаемся на технике, снова без фар. За километр до засады, – развивал он свою мысль, – останавливаемся, высылаем пешую разведку. Если «духи» там есть, вызовем огонь артиллерии, если нет – проскакиваем, и дальше движемся тем способом, что посоветовал аманат.

Завели технику и в который раз за эту ночь буквально на ощупь двинулись узенькой извилистой дорожкой. Ехать стало намного сложнее – луна спряталась за горы. Связанный Ахмад трясся на неровностях рядом с Александром, сидя на трупе соучастника.

Нехороший дух долетал до Хантера, было ему противно, он все время крутил головой. Двигались медленно, Чалдон не газовал, чтобы эхо от двигателя и искры из решеток преждевременно не раскрыли их диспозиции. Раз за разом Хантер тщательно обозревал окрестности в ночной бинокль, но ничего достойного внимания так и не разглядел.

Голова болела, ушной звонок вновь прибавил звук, взяв высокую ноту, левое ухо распухло: наверное, верзила повредил хрящи – оно свисало вареником. «Приз» пугливо смотрел на десантников, сидевших на броне, чьи пасмурные лица не предвещали ничего хорошего. Правозащитника рядом не было, обстановка была опасной и непредсказуемой… Подсветив карту, Александр понял – до места возможной засады осталось около километра.

– Стой, Чалдон! – остановил он машину. – Глуши! Михалкин с Кроликом подошли к боевой машине пехоты.

– Слушай меня, капитан Хантеров! – подполковник начал с колкостей. – На этот раз с вами пойду я.

– Вы?! – «Псевдо-Хантеров» не смог скрыть удивления. – То есть, я хотел сказать, что…

– Я сказал, что иду с вами! – перебил начпо. – Состав группы тот же, кроме вот этого тяжелобронированного кретина, – он ткнул автоматным стволом в двойной бронежилет, – которого мы оставляем здесь, чтоб следил за пленным, находясь под надзором твоих бойцов.

– Да его самого охранять надо! – сердито кинул Хантер.

– Поэтому отдай распоряжение подчиненным, – улыбнулся Виктор Федорович Михалкин. – Если «тяжелый гоплит» попытается сбежать, как в тот раз, – пристрелить! По утру спишем на душманов. Стрелять на поражение, в голову, наверняка, поскольку два бронежилета спасут его кроличью шкуру!

– Шаман! – весело скомандовал замполит четвертой ПДР. – Ежели старший лейтенант Прогнимак намылится самовольно покинуть сие временное расположение, – Александр очертил рукой круг, – пешком или на машине – приказываю расстрелять дезертира!

– Есть! – ответил тувинец, занимая позицию за спиной старшего лейтенанта Прогнимака.

И снова тот промолчал, недовольно глянув на десантника, в мгновение ока перевоплотившегося в конвоира.

Выдвинулись немедленно. Впереди шел Зверобой, за ним – Хантер и Лось, Монстр и Ерема замыкали. Шли быстро, Александр время от времени осматривал местность. Когда приблизились к подъемчику, где, по сведениям таджика-тарджамона и Ахмада, находилась вражеская засада, остановились. Залегли, прислушались. В бинокль виднелась высокая обрывистая каменная гряда, уходившая вправо от дороги. Гряда была голой, имела многочисленные осыпи, и для засады явно не подходила.

Посоветовались, решив разделить группу на две части. Начпо распорядился следующим образом – он и Петренко должны были подползти слева от дороги, используя небольшой естественный овраг. Остаток группы во главе с сержантом Петриком отползала к маленькому горбику, в начале гряды, где занимали оборону, ожидая возвращения офицеров.

Почему именно так распорядился начальник, Александр не понял, однако переспрашивать не стал. Боевиком Монстр оказался толковым – не трус, грамотный в военном деле, опытный и здравомыслящий, посему Хантер молча подчинился.

До дороги доползли все вместе, где разделились – Зверобой со своими направился вправо, оба политработника поползли влево. Было довольно прохладно, на землю упала густая роса, предвещая знойный день. Пересекли каменистый, разбитый гусеницами и колесами проселок, спустились в неглубокую б а лк у.

Сразу же услышали тихие отголоски душманских разговоров. Посмотрев в бинокль, Хантер заметил трех моджахедов, спокойно шагавших по балке прямо на них, на расстоянии метров семидесяти. В руках «духи» держали небольшие фонарики, время от времени подсвечивая под ноги, чтобы издали невозможно было разглядеть косые лучи слабого света.

Михалкин молча приготовился к бою, взяв автомат на изготовку. Александр, решив, что с тремя врагами можно управиться и без шума, вытянул штык, осторожно дернул подполковника за рукав.

Тот осмотрелся, Хантер показал рукой на автомат, приложив палец к губам, дескать, не нужно стрельбы, когда все можно сделать втихаря, и продемонстрировал длинное лезвие штыка. Монстр спокойно посмотрел на острый клинок немецкого производства, потом указал на свой бок, и развел пальцами правой ладони – при нем не было холодного оружия!

Шаги приближались, до «духов» оставалось метров пятьдесят… Вспомнив, что у него есть малошумный пистолет, Петренко вытянул из кармана револьвер – подарок Худайбердыева. Давать в руки начальнику револьвер крайне не хотелось (скорее всего, тот не вернет красивую игрушку). И Хантер решил понаглеть: волыну оставил себе, а штык вручил крайне удивленному Михалкину – тот взял оружие, совсем не ласково зыркнув на старлея.

Провернув барабан, Хантер вспомнил, что два патрона израсходовал сдуру на чайник Шамана – Пищинского, осталось три, на все про все. «Духи» спокойно приблизились на сорок метров, что-то рассматривая на земле. Внезапно с той стороны послышались еще голоса – враги были и там, их тоже было не более трех.

Мелкие группы и небольшие отряды партизан отличались чрезвычайной мобильностью, и, хотя не могли противостоять большим подразделениям, частенько доставали шурави минированием дорог, обстрелами колонн, нападениями на «точки» и одиночные машины.

Лезть в драку первыми не имело смысла – никто не знал, сколько у инженера Хашима в данной местности сабель, поэтому оставалось лишь одно – ждать и надеяться… Фортуна вновь продемонстрировала Хантеру свое расположение: когда расстояние между противоборствующими сторонами сократилось до пистолетного выстрела, один из басмачей, высветив что-то под ногами, радостно воскликнул. Присмотревшись в бинокль, старлей заметил – душманы присели, вытягивая из земли какие-то предметы.

– Мины? – прошептал начальник политотдела.