Книга Похитители тьмы - Ричард Дейч

— И она ни о чем таком не догадывалась? — спросил Буш, осознавая всю серьезность услышанного.

— Я так понимаю, скоро ей это станет известно. Представьте только, что это будет для нее значить. Не забывайте: Веню уже отправил ее на смерть, зная, что она — его дочь. Я представить себе не могу, что она сделает, когда узнает правду: это тот самый человек, ненависть к которому с детских лет внушала ей мать, человек, похороны которого она вроде бы видела.

— Симон, куда они летят? — спросил Майкл взволнованным, хрипловатым от ярости голосом.

— В Дарджилинг, в Индию. Там они пересядут либо на вертолет, либо на внедорожник, чтобы углубиться на двадцать пять миль в горы.

Сент-Пьер посмотрел на Буша. Слова тут были не нужны.

— Черт! — сказал Пол. — Я позвоню, скажу, чтобы подготовили самолет. Можешь поставить еще один флажок на моей карте мира.

— Я с вами, — произнес Симон, хотя и понимал, что в его нынешнем состоянии это невозможно.

— Хотелось бы мне, чтобы ты мог отправиться с нами.

— Да, — добавил Буш. — Тогда у меня, по крайней мере, было бы с кем выпить.

— Майкл, — сказал Симон. — Мир под Шамбалой не должен быть открыт ни при каких обстоятельствах. Я боюсь, что там кроется безумие, зло самой темной природы. В руках таких людей, как Иблис или Веню…

Симон мог не продолжать; Майкл в полной мере оценил его предостережение.

Глава 39

Сент-Пьер и Буш сидели в передней части лимузина. До аэропорта Ататюрка оставалось две мили. Они поехали прямо из больницы, не заезжая в отель, потому что ничего ценного там не осталось. Воровской инструмент находился либо в багажнике машины, либо оставался в самолете, который должны подготовить к вылету менее чем за час.

Буш вел машину, а Майкл положил навигатор в выемку на торпеде. На экране навигатора была карта от восточной Турции до Индии, две маленькие точки двигались над Каспийским морем.

— У меня нет сомнений, что на этом самолете, летящем в Индию, — два датчика. Но если у них оригинальная карта и посох, то что ты просил меня запереть в сейфе на самолете твоего отца?

— Это…

Зазвонил телефон. Майкл посмотрел на номер, увидел, что это КК, и распахнул «раскладушку».

— Слава богу, — с облегчением выдохнул он. — Где ты?

— Бог к этому не имеет никакого отношения. — Голос у человека был низкий, сочный, с едва ощутимым английским акцентом. — Насколько я понимаю, ты влюблен в мою дочь.

Майкл, казалось, воспламенился, слушая Филиппа Веню.

— Если по какой-то причине я не доберусь до пункта назначения, если не добьюсь своего, то я ее убью. Это мое отцовское право. Так что не трудись преследовать ее или меня. И не слушай этого дурака священника. Если ты попытаешься меня остановить, я скажу Иблису, чтобы тот содрал с нее кожу. А у нее такая прекрасная кожа…

Телефон замолчал.

Буш на скорости влетел в ангар. Дверь самолета уже была открыта в ожидании пассажиров, двигатели работали в холостом режиме. Друзья выхватили сумки из багажника и взбежали по трапу.

Майкл сразу же бросился к сейфу под баром, набрал шифр, открыл его и нашел нужный ему предмет. Вытащил кожаный тубус, расшнуровал верхушку, открыл внутренний металлический контейнер. Достал посох султана, рассмотрел его, убедился, что тот не исчез каким-то волшебным образом. Убедившись, что все в порядке, быстро сунул его назад и вернул тубус в сейф.

— КК знает, что у нее подделка? — спросил Буш.

— И не догадывается.

— Значит, ты все же не доверял ей до конца.

— Ты же знаешь меня. Я, когда дело касается таких вещей, становлюсь немного чокнутым. Я боялся за нее, пока эта штука находилась при ней.

— Теперь, когда эта штука не при ней, ей грозит куда как большая опасность. Когда они доберутся до места, то быстро разберутся, что у них подделка. Как только попытаются ею воспользоваться…

— Хватит. Я отдаю себе отчет в том, что сделал.

Но Майкл не собирался раскрывать, что причина его обмана в том, что он почувствовал, когда держал посох в руках. Тот оказывал какое-то ошеломляющее воздействие — это было сильнее тошноты, головокружения и болезненного состояния. Он словно заражал отчаянием, лишал всех надежд. Любой ценой хотелось защитить Кэтрин от такого воздействия.

Сначала Майкл хотел сделать одну копию, чтобы провести Иблиса, но, ощутив на себе воздействие этого древнего артефакта, изменил планы.

Сент-Пьер покинул благодать объятий КК, оставил ее спать в безопасном месте почти восемнадцатью часами ранее. Вскоре после полуночи он уже был в частном ангаре аэропорта Ататюрка и сразу же направился к верстаку. Ночной сторож был рад уехать домой с сотней евро в кармане и ящиком ракии в багажнике машины. Майкл сказал, что ему нужно воспользоваться токарным станком и прессом, чтобы подремонтировать кое-какое альпинистское оборудование, но он мог и не беспокоиться: сторожа мало интересовало времяпрепровождение богатого американца. Он уже планировал веселую пьяную ночку с тремя своими братьями.

Самолет Стивена Келли стоял за спиной Майкла, занимая три четверти пространства ангара. Он прибыл сегодня рано вечером, сделав обманный круг по Средиземноморью. Летчик поселился в ближайшем отеле в ожидании дальнейших инструкций относительно вылета.

На верстаке в задней части ангара стояли четыре коробки акрилового формовочного состава. Буш привез их ранее этим днем со склада магазина для художников и скульпторов вместе с деревянными заготовками, быстро твердеющей смолой и различными другими материалами.

Майкл соорудил формовочный короб из фанеры — это не составило труда; ящик на шарнирах имел размеры три на два на один фут, швы он заделал клеем, чтобы обеспечить плотность. Потом замешал акриловый состав и залил его в короб до половины. Открыв кожаный чехол, вытащил оттуда украшенный драгоценными камнями посох, положил на стол и, поворачивая, сфотографировал со всех углов, уделяя особенное внимание вершине.

Внезапно он почувствовал тошноту, головокружение. Ему вдруг пришло в голову, что продолжать не имеет смысла, ощущение безнадежности наполнило его сердце, ощущение, что все его усилия обречены на провал. Майкл никогда не чувствовал ничего подобного. Казалось, что всех, кого он любит, ждет близкая смерть. Он навсегда останется один, и, что бы ни делал, предотвратить это невозможно.

С огромными усилиями, преодолевая черные чувства, Сент-Пьер положил посох в формовочный состав и закрыл верхушку. Почти мгновенно негативные эмоции уменьшились. Он тут же решил, что посох испускает какое-то излучение, но если так, то и они должны ощущать это с того момента, когда посох оказался у них, поскольку кожаный чехол и металлическая трубка не могли препятствовать убийственному излучению.

Майкл не знал, что вызвало это чувство, но не стал задумываться — ему нужно было сохранить ясность мышления и сосредоточиться на непосредственной задаче. При этом он решил, что ни с кем не будет делиться своим открытием касательно дурных свойств посоха, а до рассвета сделает две копии.